Признания повесы
Шрифт:
– Да, в окно клуба, к двери было не пробиться.
Девон кивнул.
– Все там столпились, пытаясь увидеть, что происходит. – Он показал на следы разрушений, причиненных экипажем. – Он ехал прямо на тротуар, словно хотел раздавить именно вас двоих. У меня сердце остановилось. Если бы он в последний момент не свернул, думаю...
– Я знаю. – Сердце Брэнда колотилось как сумасшедшее, но он не собирался в этом признаваться. – Это был несчастный случай.
– Случай? – нахмурился Чейз. – Не думаю...
– Прошу
– Разумеется, – сказал Брэндон, поднимаясь. Джеймс остановил его, схватив за запястье.
– Сработало, – с трудом выговорил Джеймс.
Сработало? У Брэндона перехватило дыхание. План сработал. Но... так скоро? Как же это могло... Брэнд закрыл глаза. Боже мой. Верена. Ему стало трудно дышать. Он выпрямился, рука Джеймса безвольно упала. Брэндон посмотрел на Девона.
– Присмотри за мистером Ланздауном. Мне нужно идти.
– Но куда? Что происходит? Может, мне...
Но Брэндон уже не слушал. Он сломя голову бежал по улице. «Прошу тебя, Боже, не дай ей погибнуть!»
Глава 21
Мой брат Брэндон? Спасибо, он чувствует себя хорошо. В последний раз, когда я его видел, он отдыхал. Жизнь может быть такой утомительной, когда нечем заняться.
Брэндон взбежал на крыльцо Уэстфорт-Хауса. Ярко освещены были только окна гостиной. Сдерживая нетерпение, он решительно постучал.
Как обычно, никто не появился. Брэндон постучал снова, на этот раз так громко, что звук эхом разнесся по улице. Когда и на этот раз никто не пришел, он сложил ладони в виде рупора и закричал:
– Гербертс! Немедленно открывай!
На окне в гостиной дрогнула штора, затем открылась дверь. В проеме стоял Гербертс.
– Черт возьми, – проговорил Брэндон, – ты что, не слышал...
Нос и глаза дворецкого покраснели, словно он плакал, губы жалобно кривились.
У Брэндона остановилось сердце.
– Верена...
Гербертс утер нос тыльной стороной ладони.
– В... в гостиной... – Голос его дрогнул, по щеке скатилась слеза.
Кровь зашумела у Брэндона в ушах. Оттолкнув дворецкого, он бросился в гостиную. Боже, неужели он опоздал?
Дверь в комнату была открыта, свет лился в холл. Брэнд вошел и остановился как вкопанный.
Верена с обвязанной головой лежала на диванчике. Брэнд приблизился, не сводя с нее глаз, не в силах вымолвить ни слова.
Он стоял, благодаря небеса, что Верена дышит, что ее пальцы сжимают платочек. Даже вид напряженно стиснутых губ наполнил его радостью.
Брэндон оглянулся
– Что случилось?
Дворецкий шмыгнул носом.
– Ужасное дело. Я услыхал какой-то шум внизу, здесь, в гостиной. И когда открыл дверь, увидел, что хозяйка лежит на полу, как тряпичная кукла.
– Ты послал за врачом?
Верена открыла глаза и невесело усмехнулась:
– Врач мне не нужен. У меня просто разболелась голова, вот и все.
Она была бледна, но голос звучал ровно. Брэндон почувствовал облегчение. Он встал на колени рядом с диваном и взял Верену за руку, их пальцы переплелись.
– Ты хорошо себя чувствуешь? – Он приподнял край повязки и увидел на лбу огромный синяк.
Верена поморщилась:
– Нет, я плохо себя чувствую. Болит голова, ломит зубы, и шея не поворачивается. Как ты мог задать такой вопрос?
Брэнд опустил повязку. Черт, это не должно было случиться. Они решили притвориться, будто нашли список, чтобы побыстрее произошла встреча с шантажистом. И все.
Он посмотрел на Гербертса.
– Двери и окна были закрыты?
– А то как же! Мы с Питерсом проверили их перед сном.
– А сейчас проверяли? Разбить окно и залезть в дом труда не составит.
Гербертс покачал головой, губы у него задрожали.
– Я не должен был ложиться спать. Вы же предупредили меня, что может что-то случиться. – Достав платок, дворецкий высморкался. Когда он стал засовывать платок в карман, Брэндон разглядел знакомую монограмму – свою. Гербертс перехватил его взгляд, посмотрел на платок, монограмма все еще была видна. Щеки его покраснели под стать носу.
– Вы уж простите, сударь. Должно быть, вы обронили его в холле. – Встряхнув платок, он протянул его Брэндону. – Вот, возьмите.
Брэндон посмотрел на грязный, измятый кусок батиста.
– Э... спасибо, можешь оставить его себе.
– Премного благодарен, сударь. – Гербертс еще раз высморкался и убрал платок в карман. – Это самый плохой день в моей жизни. Я не справился со своими обязанностями.
– Ты справился. Просто мы не предполагали, что такое случится. – Во всяком случае, не так скоро. – Где Питерс?
– Я послал его за вами и мистером Ланздауном. Джеймс.
Брэндон посмотрел на бледное лицо Верены. Пока не стоит ей говорить о брате.
– Как только Питерс вернется, пришли его ко мне. Мистер Ланздаун скоро приедет. Нужно приготовить ему комнату.
Верена снова открыла глаза.
– Джеймс будет жить здесь? Я предлагала, но он сказал, что ему лучше оставаться в гостинице.
– Он передумал. – Брэндон погладил большим пальцем тыльную сторону ладони Верены. Она чуть-чуть приоткрыла глаза, когда Брэндон прижался губами к ее пальцам.