Признательные показания. Тринадцать портретов, девять пейзажей и два автопортрета
Шрифт:
Солидный успех — а это понятие в рыночной ситуации синонимично славе — сопутствовал только последним, а также тем, кто, подобно Виктору Пелевину или Людмиле Улицкой, проектов не затевая, руководствовался тем не менее проектной стратегией. Поэтому, в отличие от 90-х, нулевые годы начались да и пройдут, я уверен, не столько в условиях тупого рыночного диктата, травмирующего и писателей, и их квалифицированных читателей, сколько под знаком поиска компромиссов между уважающими себя писателями и рынком, представленным прежде всего крупными издательствами-мейджорами.
* * *
Пусть
Они, сильные игроки на рыночном поле, пока у нас, правда, капризны, примером чему может служить печальная судьба серии «Оригинал», всего лишь около года продержавшейся на плаву.
Начиналось-то все здорово, даже лихо, и литературные журналисты не единожды пропели осанну издательству «ОЛМА-Пресс», не только рискнувшему выпускать книги не раскрученных (пока) прозаиков, но и пригласившему к сотрудничеству безусловно авторитетного в литературном сообществе Бориса Кузьминского, которому отводилась, по замыслу, роль своего рода буржуазного спеца при расщедрившихся бизнесменах.
А кончилось, увы, как всегда: нетерпеливые бизнесмены, спохватясь, возжаждали прибыли и от этого, заведомо некоммерческого проекта, а ее не было да и быть не могло — при ничтожных, вот именно что пробных тиражах первой дюжины книг и при нежелании издательства хоть как-то вложиться в продвижение своего продукта на рынок. И кто знает: не эта ли же участь поджидает аналогичные проекты издательств «ЭКСМО-Пресс», «МК-Периодика», «Гелеос» или «Центрполиграф»?..
Впрочем, если учесть принцип разделения труда при капитализме, издательские монстры, может быть, и в самом деле должны оставить открытие новых литературных имен и выпуск качественной, но — по тем или иным причинам — неуспешной прозы (поэзии, эссеистики…) издательствам помельче, сохранив за собой лишь победительное право перекупать (и соответственно продвигать) тех авторов, какие без их поддержки встали или встают на рыночное крыло? Технология перекупки, отработанная в мировом футбольном и хоккейном бизнесе, начинает, похоже, приживаться и в отечественном книгоиздании, о чем свидетельствует переход Людмилы Улицкой, Людмилы Петрушевской, Дмитрия Липскерова и Анатолия Наймана из престижного, но прижимистого «Вагриуса» в несравненно более тороватое «ЭКСМО-Пресс» или смена задорной «захаровской» майки на респектабельную униформу «ОЛМА-Пресс», совершенная сначала Марией Арбатовой, а затем и Б. Акуниным.
Причем если издательства хоть и амбициозные, но не слишком пока могучие работают точечно, адресно (как, допустим, «Амфора», прибравшая вдруг к рукам Александра Проханова, для рынка открытого козявочкой «Ad Мarginem»), то монстры, вроде «ЭКСМО-Пресс», авторов, беременных успехом, гребут поистине с бульдозерным размахом, и самолично и благодаря дочерним или родственным фирмам (таким, как «Подкова», «Zебра Е», «Алгоритм», «Изографус» и т. п.) заполучая в свое владение и Татьяну Толстую, и Эдуарда Асадова, и Виктора Ерофеева, и Владимира Войновича, и Леонида Филатова, и Баяна Ширянова, и Илью Стогофф’а, и всех-всех-всех.
Вплоть до права на издание сочинений покойных Иосифа Сталина и Вадима Кожинова или книг благополучно здравствующих антиглобалистов и советофилов Александра Панарина и Сергея Кара-Мурзы.
Конечно, такой воинствуюшей эклектики, как Петрушевская, Сталин, Панарин и Баян Ширянов в одном флаконе, не могут (и не захотят) себе позволить ни традиционные журналы, ни традиционные — вроде «Вагриуса» — издательства, ведущие сколь-нибудь осмысленную литературную политику. Но «ЭКСМО-Пресс», как равным образом «АСТ» или «ОЛМА-Пресс», озабочены отнюдь не литературной политикой и не чистотою собственных риз, а бизнес-стратегией, первый же постулат которой гласит: успех не пахнет.
И последовательное проведение этого постулата в жизнь многое может изменить, уже меняет в неполноценном и, простите за выражение, ублюдочном, но за десятилетие более или менее устоявшемся устройстве нашего литературного сообщества.
* * *
Я сразу смазал карту будня…
Нельзя сказать, что литературное сообщество или, по крайней мере, некоторые из тусовок, его составляющих, совсем уж не готовились к переменам. Достаточно упомянуть, что помимо системных и внесистемных премий, о которых шла речь выше, у нас в середине 90-х годов завелись еще и контрсистемные, сориентированные на то, чтобы своею непрогнозируемостью смазывать привычную планиметрию и стратификацию литературного пространства, устраняя прежде всего признанное большинством сообщества разделение литературы на демократическую и патриотическую, элитарную и массовую.
Такой контрсистемной премией был безвременно погибший и, как говорят подростки, безбашенный Антибукер — и дело не в скандалах, сопровождавших его краткотечную, но бурную жизнь, а в том, что «Братья Карамазовы» достались-таки Б. Акунину, введя тем самым сыщицкую сагу про Эраста Фандорина в разряд высокой словесности.
Так с самого начала позиционировала себя и премия «Национальный бестселлер» и, промахнувшись разок с выдачей лавров вполне ожиданному Леониду Юзефовичу, достигла-таки цели, когда удостоверила принадлежность красно-коричневого Александра Проханова если и не к миру высокой литературы, то, во всяком случае, к миру авангардной литературной моды.
И даже Букер, наш чопорный, расчисленный Букер дал-таки слабину, отметив своим признанием роман Людмилы Улицкой: это, мол, еще литература, хотя, конечно, уже и рынок.
Что сие значит? Только то, мне кажется, что процесс пошел, и чем далее, тем более архаическими будут казаться публике как идеологический, так и собственно эстетический подходы к оценке литературных произведений, уступая место единственному критерию — коммерческой успешности или, наоборот, неуспешности того или иного текста, того или иного автора.
Оно, собственно, уже и сейчас так. Издательства хотят издавать только бестселлеры. И публика готова читать только бестселлеры. И Татьяна Толстая уже публично признается, что подсела на чтение Дарьи Донцовой, а Виктор Ерофеев как ровню приглашает Александра Проханова в свое телевизионное ток-шоу. И Александр Проханов как своего поля ягоду защищает Владимира Сорокина от «Идущих вместе». Успех тянется к успеху, звезда с звездою говорит, так что Александра Маринина с Дарьей Донцовой, судя по светской хронике, вполне уютно чувствуют себя в одной компании с элитой не только отечественного бизнеса, но и отечественной культуры. И никому уже не странно, что на одних и тех же витринах повышенного спроса соседствуют Толстая, Пелевин, Проханов, Акунин, Сорокин, Улицкая и Лимонов.