Призрачная любовь

Шеридан Энн

Ухмылка расплывается по моему лицу, когда я представляю, что бы сказала Бекс на все это. Она бы устроила мне дикую вечеринку и, возможно, предложила бы наклеить на мою вагину стразы на удачу.

Аспен: Я в деле. Завтрашний вечер тебя устроит? Мне очень хочется хорошего шашлыка. Давно его не ела.

Колтон: Завтра будет идеально. Я знаю местечко примерно в десяти минутах от университета. Я могу заехать и забрать тебя.

Аспен:

Идеально!

Я даю Колтону свой адрес, и не успеваю оглянуться, как уже выпиваю бокал вина и устраиваюсь на диване, готовая к ночи, наполненной «Анатомией страсти». И, желая сразу перейти к драме, я пролистываю до двойного эпизода в конце шестого сезона, чтобы посмотреть, как в ДоктораМечту стреляют.

Я уже просмотрела пол эпизода, когда на мой телефон приходит еще одно сообщение. Я ныряю за ним, ощупывая подушки, не в силах оторвать взгляд от экрана, и только когда я поднимаю телефон и вижу имя Айзека, внезапно наблюдение за тем, как Мередит требует, чтобы ее застрелили, не кажется таким уж важным.

Все мое внимание переключается на телефон, и я откидываюсь на спинку дивана, прижимаясь к подушке, слишком напуганная, чтобы открыть сообщение. Я не знаю, что ему может быть нужно. У него никогда не было привычки писать мне… кроме той ночи. Думаю, это были первые сообщения, которое я получила от него за год. В любом случае, субботние сообщения были далеки от того, что я получала от него раньше. Обычно они звучат так, будто Остину что-то нужно или Остину что-то интересно. Его сообщения никогда не были похожи на: “Давай тайком потрахаемся через стены толщиной с бумагу”.

От этого воспоминания у меня по спине пробегает дрожь. Без сомнения, лучшая ночь в моей жизни… ну, сразу после моей бурной ночи в "Vixen", конечно. Хотя я могу гарантировать, что мне больше так не повезет.

Готовясь к случайному сообщению с отказом, которое просто напомнит мне о моем месте, я вздрагиваю, открывая его, но, читая слова, просто смотрю. Я не совсем уверена, чего я ожидала, но это определенно не этого.

Айзек: Что ты делаешь?

Я хмурю брови. С каких это пор Айзек Бэнкс спрашивает меня, что я делаю?

Аспен: Ничего особенного, просто организую свою оргию, которая проходит раз в две недели. Ты?

Айзек: Вытираю пыль со своей старой коллекции страпонов и кляпов. Подумал, что теперь, когда ты стала ярой сексоголичкой, они тебе больше пригодятся.

Из моего горла вырывается фырканье, и я поудобнее устраиваюсь на диване и натягиваю одеяло, пока печатаю ответ, ухмыляясь в телефон, как влюбленная школьница.

Аспен: Я понятия не имею, о чем ты говоришь!

Айзек: Ага…

Аспен: Тебе что-то нужно?

Айзек: Просто проверяю тебя, вот и все.

Аспен:

Чушь собачья. Я знаю тебя всю свою жизнь, и ты никогда просто так не писал.

Айзек: Может быть… И это большое "может быть", но, может быть, я просто прокручивал в голове ту ночь и подумал, что должен узнать, как у тебя дела.

Аспен: …

Аспен: Я думала, мы договорились, что ничего не произошло.

Айзек: Мы договорились. Ничего не произошло.

Аспен: Тогда тебе не нужно ничего прокручивать в своей нелепой голове.

Айзек: Как будто ты об этом не думала.

Черт. Конечно, он знает, что я думала, но какой смысл поднимать этот вопрос? Он уже ясно дал понять, что у нас ничего не получится. Между нами проведен миллион метафорических линий, мешающих мне даже думать о потенциальном будущем, так что все, что он сейчас делает — это морочит мне голову.

Мне нужно отступить, пока не стало слишком поздно. Я не могу позволить ему дать мне надежду на то, чего никогда не произойдет. Только один из нас в конечном итоге пострадает, и это будет не он.

Ему нужно напомнить о том, что поставлено на карту. Ему нужно окунуться в реальность.

Аспен: Ты меня поражаешь. В чем дело? Мы притворяемся, что этого никогда не было, или действуем тайком за спиной Остина и делаем то, чего, как мы оба знаем, не должны делать?

Наступает небольшая пауза, и я наблюдаю, как внизу экрана появляются три маленькие точки, и ловлю себя на том, что затаиваю дыхание, а беспокойство бурлит в моих венах.

Айзек: Блядь. Ты права. Прости. Остин оторвал бы мне яйца за это, но той ночью… границы размылись. Ты больше не ребенок.

Что, блядь, это значит? Я больше не ребенок? Конечно, я больше не ребенок, но что он имеет в виду под этим? Неужели он вдруг обратил на меня внимание? Или он по-новому воспринимает меня после субботнего вечера? Одно можно сказать точно: границы действительно размылись, но у нас нет другого выбора, кроме как заново их провести. Я и Айзек…у нас ничего не получится. Как бы отчаянно я этого ни хотела.

Аспен: Ты пил?

Айзек: Нет…

Аспен:…

Айзек: Хорошо. Может быть, немного. Или много…

Аспен: Где ты? Мне за тобой заехать?

Айзек: Нет, если только ты не хочешь, чтобы я прижал тебя к стене и трахал до тех пор, пока ты не сможешь ходить.