Призрачные огни
Шрифт:
– Послушай, Бенни, – сказала Рейчел, – я довезу тебя до моего дома, и там ты пересядешь в свою машину.
– Черта с два!
– Позволь мне разобраться с этим самой.
– С чем этим? Что происходит?
– Бенни, не надо меня допрашивать. Не делай этого. Мне надо о многом подумать, многое сделать.
– Создается впечатление, что ты сегодня еще куда-то собралась.
– Тебя это не касается.
– Куда ты поедешь?
– Мне нужно… кое-что проверить. Не обращай внимания.
Бен явно разозлился.
– Собираешься кого-нибудь пристрелить? – саркастически спросил он.
– Конечно, нет.
– Тогда зачем тебе пистолет? Она промолчала.
– У тебя есть разрешение на ношение оружия?
– Есть,
Он оглянулся посмотреть, нет ли кого-нибудь близко, затем наклонился к ней, схватил рулевое колесо и резко повернул его вправо.
Со скрежетом шин машина крутанулась, Рейчел резко нажала на тормоз, и они проехали юзом шесть или восемь ярдов 4 . Она попыталась выровнять машину, однако Бен снова схватился за руль. Она закричала, требуя прекратить, и он выпустил руль, который провернулся в ее руках, но Рейчел уже справилась с управлением, свернула к обочине и остановилась.
4
1 ярд равен 0,9144 м.
– Ты что, с ума сошел? – спросила она, посмотрев на него.
– Просто злюсь.
– Забудь, – попросила Рейчел, глядя в окно.
– Я хочу тебе помочь.
– Ты не можешь.
– Испытай меня. Куда ты собралась? Она вздохнула.
– В дом Эрика.
– В его дом? В Вилла-Парке? Зачем?
– Я не могу тебе сказать.
– А потом куда?
– В Генеплан. В его офис.
– Зачем?
– И этого я не могу тебе сказать.
– Почему?
– Бенни, это опасно. Дело может дойти до насилия.
– Так что же я, твою мать, фарфоровый, что ли? Или хрустальный? Женщина, ты что думаешь, я разлечусь на тысячи кусков, если меня, черт дери, пальцем тронут?
Она посмотрела на него. Янтарный свет фонаря освещал только ее, оставляя его в тени, но все равно было видно, как сверкают его глаза.
– Господи, Бенни, – заметила она, – да ты в ярости. Я никогда раньше не слышала, чтобы ты так выражался.
– Рейчел, – спросил он, – между нами есть что-то или нет? Я думал, между нами что-то есть. Особенное, так я полагал.
– Да.
– Ты действительно так считаешь?
– Ты же знаешь, что да.
– Тогда тебе не удастся выпереть меня из этой истории. Не сможешь запретить мне помочь, если ты нуждаешься в помощи. Если у нас есть будущее.
Рейчел смотрела на него, испытывая огромную нежность. Ей больше всего на свете хотелось рассказать ему все, сделать его своим союзником. Но было бы скверно с ее стороны втягивать его в это дело. Сейчас он раздумывает, что могло с ней случиться, перебирает в голове всякие возможности, но, что бы он ни вообразил, все это пустяки в сравнении с тем, что есть на самом деле. Если бы он знал правду, может, он не так бы рвался ей помочь, но она не смела ему рассказать.
– Ты же знаешь, – заговорил он, – я довольно старомодный парень. Во всяком случае, по общепринятым стандартам. Довольно уравновешенный. Черт, да половина ребят, которые сейчас занимаются продажей недвижимости в Калифорнии, в такие жаркие дни, как сегодня, носят белые штаны и блейзеры пастельных тонов, но я чувствую себя комфортабельно только в тройке. Я, возможно, последний в нашем деле, кто еще помнит про этот чертов жилет. Так что если такой, как я, видит женщину, которая ему нравится, в беде, он должен помочь, это единственное, что он должен сделать, так всегда считалось правильным, а если она отказывается от его помощи, то это вроде пощечины, неприятие того, что он собой представляет, и, как бы он к ней хорошо ни относился, ему ничего не остается, как уйти, вот и все.
– Мне раньше никогда не приходилось слышать, чтобы ты выступал с речами, – сказала она.
– А раньше нужды не было.
Одновременно тронутая и раздосадованная его ультиматумом, Рейчел закрыла глаза и откинулась на сиденье, не зная, на что решиться. Она все еще крепко сжимала рулевое колесо, боясь, что, если отпустит его, Бен немедленно заметит, как сильно дрожат у нее руки.
– Чего ты боишься, Рейчел? – снова спросил он. Она не ответила.
– Ты знаешь, что случилось с телом, так?
– Возможно.
– И ты их боишься. Кто они, Рейчел? Ради Бога, кто может сделать подобное и зачем?
Она открыла глаза, включила скорость и двинулась дальше.
– Хорошо, ты можешь со мной поехать.
– В дом Эрика? К нему в офис? Что мы там будем искать?
– Вот об этом я еще не готова тебе рассказать. Он немного помолчал.
– Ладно. Договорились. Будем двигаться шаг за шагом. Переживу.
Она поехала на север по Мейн-стрит, потом свернула на Кателла-авеню и затем к востоку от Кателла к направлении богатого района Вилла-Парк, где среди холмов располагалось имение ее покойного мужа. Дома, мимо которых они проезжали, многие ценой более миллиона долларов, были едва видны в наступающих сумерках из-за густой зелени. Дом Эрика, спрятавшийся за огромными индийскими лаврами, казался еще темнее, чем другие. Даже в этот июньский вечер от него несло холодом, а многочисленные окна казались листами обсидиана, не пропускающими свет ни в ту, ни в другую сторону.
Глава 6
Багажник
Длинная дорожка, выложенная ржаво-красной мексиканской плиткой, огибала огромный дом Эрика, выстроенный в стиле испанского модерна, и скрывалась за ним там, где располагались гаражи. Рейчел припарковала машину у фасада здания.
Хотя Бен Шэдвей любил настоящий испанский стиль с множеством арок и ниш, он не был поклонником испанского модерна. Возможно, некоторым и казались стильными и чистыми четкие линии, гладкие поверхности, большие зеркальные окна и полное отсутствие украшений, но он считал такую архитектуру скучной, безликой и похожей на дешевые коробки, которых столько понастроили на юге Калифорнии. Тем не менее, когда Бен вылез из машины и последовал за Рейчел по темной дорожке, покрытой мексиканской плиткой, потом через неосвещенную веранду, заставленную огромными глиняными сосудами с сочной желтой и белой азалией, готовой вот-вот распуститься, к парадной двери дома, он должен был признаться, что дом произвел на него впечатление. Он был гигантским, никак не меньше десяти тысяч квадратных футов жилой площади, и располагался на просторном, тщательно ухоженном участке. Оттуда открывался вид на большую часть округа Ориндж, расположенного к западу, – море огней, простирающееся на пятнадцать миль до самого океана. В ясный день отсюда, наверное, можно увидеть Каталину. Несмотря на отсутствие архитектурных излишеств, все вокруг говорило о богатстве. На слух Бена, даже сверчки, поющие в кустах, звучали здесь по-другому, не так пронзительно, более мелодично, как будто их микроскопические мозги были в состоянии осознать свое окружение и отнестись к нему с уважением.
Бен знал, что Эрик Либен очень богат, но до сих пор не осознавал этого по-настоящему. Неожиданно он понял, что такое стоить более десяти миллионов долларов. Богатство Либена давило на Бена, как тяжелый груз.
Пока ему не исполнилось девятнадцать, Бен Шэдвей не придавал большого значения деньгам. Его родители были не настолько богаты, чтобы заниматься капиталовложениями, но и не настолько бедны, чтобы f беспокоиться о том, как в следующем месяце уплатить по счетам. Они не были амбициозными людьми, так , что богатство как таковое никогда не обсуждалось в доме Шэдвеев. Однако к тому времени, как Бен отслужил два года в армии, деньги стали его единственной страстью: зарабатывать их, вкладывать, накапливать все больше и больше.