Призрачный город
Шрифт:
— И хороша же компания! — воскликнул он.
— Одевайся! — резко сказала ведьма из рассеивающегося тумана. — Сегодня вы вышли из трущоб Карса грабить и убивать. Разве честный человек воспользуется таким случаем?
Они натянули свою собственную одежду, стараясь выглядеть похуже — все же отбросы общества, — а Корис подобрал с пола… Нет, не топор Волта… — покрытый ржавчиной шест с крюком на конце, о назначении которого Саймон постарался не думать.
Чтобы оглядеться, зеркала не было, но было нетрудно догадаться, что внешний вид его ничуть не более респектабелен, чем у прочих. Конечно, он ожидал, что
Бледный, бесцветный Бриант стал пышной красоткой, прелести которой были более чем на виду, — должно быть, усталая служанка не затянула шнуровку. Старуха ткнула пальцем в Саймона.
— Это твоя добыча, смелый парень. Перекинешь ее через плечо, а если устанешь, — остальные бандиты помогут. Играй свою роль верно, не ошибись. Ведьма отвесила мнимой девице шлепок по спине, пославший ее прямо в объятия Саймона. Он на лету поймал ее, перебросил через плечо, а ведьма критическим взглядом режиссера оценила впечатление и приказала спустить платье с юных гладких плеч пониже.
Саймон внутренне был потрясен полнотой превращения, он думал, что иллюзия будет только для глаз, но в руках его было, вне сомнения, женское тело. Настолько, что ему даже пришлось напомнить себе, что выносит из дома именно Брианта.
В тот день Каре был наводнен подобными шайками, и зрелища, что им довелось видеть, сознание невыполненного долга, неоказанной помощи, огнем палило их души по дороге к причалам. У ворот, впрочем, торчало достаточно стражников. Но пока Саймон приближался к ним со стонущей теперь пленницей, а его оборванцы-спутники ковыляли чуть сзади, ведьма успела забежать вперед — и, неловко споткнувшись, упала, так что сверкающее содержимое ее мешка покатилось в пыли по дороге.
Стражи мгновенно ожили, капитан пинком отбросил старуху с пути. Один из стражников, быть может, из чувства долга, а скорее всего, предпочитая тот род добычи, что принадлежал Саймону, двинулся к, ним. Загородив копьем дорогу Трегарту, он ухмыльнулся.
— У тебя здесь мягкий груз, рыбий потрох. Он слишком хорош для тебя! Пусть им сперва попользуется кто-нибудь почище тебя!
Корис ржавым крюком шеста подцепил его за ноги, капитан упал, и вся компания рванулась в ворота. Стража кинулась следом.
— В воду! — Брианта вырвали из рук Саймона и швырнули в речной поток. В элегантном прыжке капитан вошел в воду рядом с барахтающимся телом в красном с золотом платье. Вортигин бежал прихрамывая. Убедившись, что Корис рядом с Бриантом, Саймон поискал взглядом ведьму.
У входа метались фигуры, кипела свалка. Он подбежал поближе и, подняв самострел, трижды остановился и тремя выстрелами уложил троих, насмерть или тяжело ранив. Этот рывок оказался весьма своевременным: поднятый меч уже готов был обрушиться на скрюченную седоголовую фигурку, без движения лежавшую на земле.
Саймон еще дважды выстрелил. А потом его кулак обрушился на чью-то плоть, сокрушая кости. Кто-то взвизгнул и бросился бежать. Саймон, не медля, вскинул ведьму на плечо, и обнаружил,
Женщина в его руках вдруг ожила и забилась, вырываясь из рук похитителя. Саймон потерял равновесие, и они рухнули в реку, неожиданно и неловко. Глотнув воды, Саймон задохнулся и инстинктивно, хотя неуверенно, всплыл.
Как только его голова оказалась на поверхности, он поискал взглядом ведьму, — неподалеку морщинистые руки уверенными движениями пловца взрезали воду.,
— Хоу!
Зов раздался с палубы баржи, плывшей по течению. С ее борта свисал канат. Уцепившись за него, Саймон и ведьма вскарабкались на палубу лишь затем, чтобы по торопливому приказу Кориса оказаться в воде с другой стороны. Баржа теперь отгораживала их от берега.
У борта ее оказалась крошечная лодчонка, в ней сидел Вортигин, Бриант перегнулся через борт, его изрядно мутило и он кутался в свое красно-золотое платье, словно всамделешная жертва насилия. Когда они перевалились через борт, Корис концом своего крюкастого шеста оттолкнулся от баржи.
— Я думал, что ты потерял эту штуку у ворот!
Грубые черты, за которыми скрывалось лицо Кориса, исказило изумление:
— Его-то я никогда не потеряю! У нас есть время — они будут считать, что мы прячемся на барже, по крайней мере мы можем надеяться на это. Но как только эта штука отплывет от причалов подальше, надо будет переплыть на тот берег.
С предложением капитана все согласились, однако минуты, пока они оставались у баржи, оказались очень долгими. Бриант наконец выпрямился и сидел теперь, отвернувшись от прочих, словно стесняясь своего облика. Ведьма, сидя на носу, внимательно оглядывала дальний берег.
Им повезло — близилась ночь, а Вортигин хорошо знал эти места. Он брался незаметно провести их через поле, мимо домов и ферм, подальше от Карса в относительную безопасность.
— Трижды вне закона… Да, в Карее он может провозгласить это. Город принадлежит ему. Но родовитые господа в родстве с нами, а если же нет — пусть они чувствуют симпатии к нам, — тогда они должны испытывать неприязнь к Ивьену. Может быть, они побоятся помогать нам, но и не станут содействовать в поимке людям герцога. По большей части они просто закроют глаза и уши, чтобы не видеть и не слышать ничего.
— Да, Карстен закрыт отныне для нас, — ведьма согласилась с Вортигином. — И всем людям Древней Расы я бы посоветовала бежать из герцогства, бежать, пока не стало слишком поздно. Быть может, сокольники в этом помогут им. Эйе… Эйе… ночь наступает для нас!
И слова ее, понимал Саймон, были не о сгущавшейся уже темноте.
Они укрылись в поле у осевшего за зиму стога. Саймон, Корис и Вортигин, прикрывшись влажной соломой, следили за происходившим в деревушке у перекрестка дорог. Яркие сине-зеленые мундиры слуг герцога — их было четверо, все на конях, снаряженные для трудной и дальней езды, — были окружены тусклой толпой поселян. Предводитель небольшого отряда из Карса подчеркнуто церемонно въехал на коне под Столб Повелений, и приложил рог к губам — он серебром сверкнул в лучах восходящего солнца.