Призрачный Легион

Ruby Lancaster

Как только Веслав заговорил об этом, состояние Брюса резко изменилось. Теперь вместо усталости он источал страх. Страх темный и ледяной. Такой чувствуешь иногда в ночном кошмаре и просыпаешься с криком. А в нем этот страх вызвало одно лишь воспоминание, одна лишь мысль о том, что с ним делали. Да что же это могло быть такое?!

– Так что же, Брюс?

Он на секунду поднял глаза, бросив умоляющий взгляд на Мив, и снова потупился. Я поняла - он не скажет. Не из упрямства, нет. Просто не сможет. Это выше его сил. Но Веслав, кажется,

еще этого не осознал.

– Я жду ответа, Брюс, и не испытывай мое терпение. Что с тобой делали?

– Ничего.

Я удивилась, как ему удалось из себя это выдавить.

– Это не ответ, Брюс.

– Что я должен сделать?
– произнес невольник с видимым усилием.

– Что?

– Что мне сделать, чтобы вы не спрашивали?

Веслав просто оторопел от такой постановки вопроса. До такой наглости, торговаться с хозяевами, еще никто не докатывался.

– Похоже, наказания тебе на пользу так и не пошли, раз ты смеешь дерзить. Последний раз спрашиваю, что с тобой делали?

– Не скажу.

Когда человека загоняют в угол, в нем просыпаются силы к сопротивлению. Это, по-видимому, произошло и с Брюсом. В нем проснулось какое-то железное упорство. Он, конечно, понимал, что сам себя толкает в пропасть, но инстинкт самосохранения уже не работал.

Веслав растерянно оглянулся на Мив, словно спрашивая, что ему делать в данной ситуации, но тут вмешался Анджей.

– Мив, а можно мы его осмотрим? Его раны?

– Осмотрите, - пожала плечами Мив.
– Да это и не раны вовсе, так, ерунда. Разденься, - приказала она Брюсу.

– Зачем?

Мив с размаху хлопнула его по щеке.

– Совсем страх потерял? Делай, что велят!

Брюс медленно стянул рубашку. Он уже весь дрожал, причем явно не от холода. Мы внимательно осмотрели его. Действительно, никаких следов жестокого насилия. Только едва заметные следы от порезов. Чем-то очень острым и тонким. Конечно, это тоже неприятно. Но не так уж их и много, я понимаю, если бы его всего исполосовали. К тому же ранки были очень короткими, максимум сантиметров пять. И из-за чего тут психовать?

Пока мы его осматривали, Брюс стоял спокойно, ни разу не шевельнулся, не взглянул на нас. Только губы слегка кривились.

– Действительно черт знает, - что изумился Веслав.
– Не похоже на Хальку.

– Сколько раз они его брали?
– спросила я.
– Он уже должен был привыкнуть, если это только порезы.

– Может, это только для отвода глаз?
– предположил Анджей.

Да, скорее всего, так оно и есть.

– Может, это что-то унизительное? О чем трудно сказать?
– я так говорила, но я в это не верила. Никаким надругательством нельзя довести до такого состояния. Это что-то другое.

– Так, все, мне это надоело, - заявила Мив.
– Не хочет по-хорошему, будет по-плохому.
– Я сейчас позову Хальку и отдам тебя ей, - обратилась она к Брюсу, - если не перестанешь упрямиться,

уверяю, что именно так я и поступлю.

– Я не пойду.

– Интересно. И кто же это тебя будет спрашивать?

– Не пойду!
– он, кажется, позволил себе повысить голос.
– Можете что угодно делать!

– Можем, - согласилась Мив.
– Можем тебя связать и отволочь силой.

Брюс уже не опускал головы, смотрел прямо на нас. Во взгляде отчетливо читалось: «Конечно, можете. Я не сомневаюсь, что именно так вы и поступите».

– Я умру раньше, чем попаду к ним, - произнес он глухо.

Мив пожала плечами. Пустая угроза, мы все это знали. Но Брюс находился уже в том состоянии, когда большинство людей давно бились бы в истерике. Было понятно, что в ногах у нас валяться он не собирается, а если и вправду отдать его Хальке… Что тогда от него останется?

Стыдно признаваться в этом, но мы так ничего и не добились. Отвязались от него. Да и не так уж мы были уверены, что действительно хотим знать. В общем, от Брюса мы отстали. Да он, вроде, как и получше себя стал чувствовать. Хамить снова начал. В умеренных пределах. Мы уже думали, все в порядке…

***

…И все-таки он бежал, вот паразит! И ведь прекрасно понимал, чем это грозит и ему, и его друзьям. Нет, у меня в голове не укладывается. Да и ночку выбрал подходящую - гроза с ливнем, настоящая буря.

Мив, когда обнаружила побег, тревоги поднимать не стала, созвала нас по-тихому. Потому что понимала: если известие о побеге получит огласку, это грозит крупными неприятностями. Казнью всех оставшихся в лагере рабов, как минимум. Никому этого не хотелось, поэтому произошедшее нужно было во что бы то ни стало скрыть от Христана. Был только один способ это сделать - отыскать беглеца в ударные сроки и доставить обратно в лагерь.

Разумеется, сделать это должен был ударный отряд, кто же еще? Хотя только своими силами мы бы тут не справились - кто знает, в какую сторону он ломанулся? Поэтому к нам присоединились Ярослав, Михал, Маринка и Иза. Я вот по привычке говорю «к нам», а ведь как раз меня среди преследователей и не было. Угораздило меня накануне подхватить простуду, и в дождь меня, разумеется, никуда не пустили. Адась тоже не поехал, мотивируя это тем, что он всегда был против рабов, и судьба их ему неинтересна, «нехай все сбегут или передохнут».

Вообще-то настроение отправляющихся ночью в погоню было далеко не благоприятным, и некоторые в глубине души были согласны с Адасем. Кому охота вставать среди ночи и тащиться неизвестно куда в грозу. Особенно хмуро выглядел Зенон, который имел нерушимое убеждение, что сон - это святое.

– Какого лешего ему вздумалось бежать?
– возмущался Ярослав, седлая коня.
– Остальные вроде не жалуются.

– И не на что потому что, - поддержал его Зенон.
– Мы с ними обходимся по-людски. Ну, мы, во всяком случае. А вот Мив…