Призрачный престол
Шрифт:
Невзирая на крепнущую внутри уверенность, Гарет произнес:
– И все-таки, я настаиваю. Скажите, пожалуйста, сударыня, как вас зовут.
Женщина немного помедлила, прежде чем ответить. Слова упали гранитными глыбами, шершавые, холодные, тяжкие, и придавили к земле:
– Элена Клавдия Крейтон. Жена Андраса Крейтона. Мать Гарета Крейтона.
В ответ Гарету захотелось закричать, и он лишь насилу сдержался. Мысли теснились в голове, взбудораженные и злые. «Пусть темные силы втянули в свои игры отца, капитана Макдоннелла, Анвин, кого угодно еще, неужели хотя бы маму они не могли обойти стороной? Неужели даже на том свете ей не найдется покоя?!»
–
– Резонный вопрос, – поддержал Гарет, с трудом вновь овладевая собой. – Голос, если разобраться, подделать несложно. Тем более, подобные чары ведомы многим, а при желании справишься и без чар. Шпионов учат таким фокусам, рассказывал мне отец. Если вы взаправду приходитесь мне родной матерью, почему не пришли сразу? Не выложили все как есть, не поделились подробностями, кто за мной охотится и зачем? Я до сих пор не понимаю, что вокруг происходит, и блуждаю во мраке. Зачем потребовались недомолвки, тайны, невнятные намеки?
– В прошлый раз у меня просто не нашлось времени. Я едва смогла до тебя дойти.
– Напоминает отговорку, вы не находите? Может, вам просто удобно молчать?
– Да как ты не понимаешь, упрямый баран, – в материнском голосе прорезалась злость. – Каждый шаг, каждую минуту, каждое мгновение мне приходится прилагать усилия, дабы удержать цельным это подобие плоти! С дня моей смерти миновали годы, а вовсе не пара месяцев. Я успела уйти далеко, и мне сложно прибиться обратно к миру живых, пусть даже его теперь вывернуло наизнанку. Твою фермерскую подружку направил сюда Дунстан. Его величество наловчились пользоваться магией, научились с ее помощью открывать ворота на землю. Твоих преследователей, Андраса и прочих, призвал некромант. Он поделился с ними силой, направляет и питает их. А каково мне, одной, возвращаться назад из теней, пытаться найти дорогу в тумане? Да еще немного, и я сама этим туманом растаю.
Ее слова прозвучали убедительно – пожалуй, даже слишком. Анвин, до того глядевшая на женщину исподлобья, напрягшаяся, словно готовый к броску волчонок, внезапно опустила клинок. Похоже, девушка несколько призадумалась.
И все-таки, слишком все получалось соблазнительно и просто. Слишком хотелось поверить, что мама вернулась, обогреет и защитит, спасет от врага, как в детстве, и сделает бессильными ночные страхи. Того и гляди расслабишься, потеряешь бдительность – и сам вскоре примкнешь к полчищу мертвецов.
– Простите, сударыня, мои подозрения, – Гарет вздохнул. – Однако моя мать действительно умерла очень давно, и назваться ее именем – беспроигрышный ход, которым охотно бы воспользовался любой оборотень или колдун, вознамерившийся обмануть меня и ввести в заблуждение. Предоставьте, пожалуйста, доказательства своих слов – хоть какие-то, хотя бы немного. Откройте, для начала, свое лицо. Уже этого окажется достаточно, я полагаю. Мне крайне неприятно разговаривать с маской.
Она едва слышно вздохнула.
– Ты уверен, что хочешь этого?
– Могу заверить, более чем.
Откуда снизу, почудилось Гарету, донеслось пение флейты, нарушившее, пронзившее тишины. Анвин ойкнула, схватилась за голову, будто в приступе внезапной режущей боли – однако странная собеседница Гарета быстро щелкнула пальцами, и прежняя густая тишина вновь накрыла коридор плотным плащом.
Женщина, называющая себя Эленой Крейтон, медленно подняла руку, откинула назад капюшон, а затем, одним решительным движением – сбросила с лица вуаль. Анвин вскрикнула, Гарет собрал всю волю в кулак, чтобы не отшатнуться, не дать испугу проступить на лице.
У стоявшей перед ним женщины вовсе не было лица – его полностью заменял, окаймленный волной темных волос, густой серый туман. Колеблющийся и текучий, он пребывал в вечном движении, выбрасывал вперед рваные клочья. Иногда, на долю мгновения, туман застывал в странном подобии обычного человеческого обличья, обращался серой глиняной маской, нехотя обрисовывая очертания носа, подбородка и рта. Следовал всего один удар сердца, и памятные из детства черты приходили в движение, рассыпались и опять смазывались.
Голос, пятнадцать лет назад читавший юному Гарету сказки, донесся из пустоты:
– Теперь ты мне веришь? Я не могу показать тебе свое лицо. У меня его попросту не осталось. Регед сейчас проваливается в небытие, становится частью страны теней… но лишь самого поверхностного, ближнего ее слоя. Мне давно полагалось его покинуть, я прикладываю огромные усилия, чтобы находиться рядом с тобой. Говорить с тобой, пока ты осыпаешь меня насмешками и оскорбляешь своей подозрительностью.
– Извините… Извините пожалуйста, – слова вытолкнулись изо рта с немалым трудом. Больше всего хотелось зажмуриться, отвернуться или отвести взгляд, но Гарет стоял ровно и смотрел прямо. Анвин снова прижалась к нему, напуганная. Девушка тоже глядела во все глаза и молчала.
– Мне давно следовало уйти за пределы этого мира, – повторила леди Элена. Слова, произносимые ею, доносились прямо из призрачной дымки. – Мертвым не пристало расхаживать среди живых, говорить с ними, смущать своим присутствием их разум. Наши тропы и ваши пути – им не положено пересечься. Так повелось от начала времен. Да только двадцать лет назад, восходя на трон, Дунстан Кольдинг изменил природу вещей. Он уничтожил ограду, прежде вас всех защищавшую. Говоря точнее, мы уничтожили ее вместе – я, твой отец и он, наш светлый государь, на службе у которого мы состояли в столице и чей приказ исполняли. Мне снова некогда объяснять, но просто поверь – мир, который ты сызмальства знаешь, отравлен еще до твоего рождения и медленно разъедается ядом. Теперь некромант, восставший из тени, воспользовался плодами наших ошибок, обращая армию павших себе на службу. Я не знаю, кто он, но он охотится за тобой, ибо ты, дитя нашей крови – последний, кто способен восстановить барьер. В твоей власти – вновь выстроить стену между живыми и мертвыми, развести по разные стороны границы жизнь и смерть, извести хворь, остановить крушение мира.
– Я… Я не вполне вас понимаю, сударыня.
– Зато я понимаю, – вмешалась Анвин. – Что вы сказали… миледи, – она чуть поколебалась, прежде чем добавить вежливое обращение, – насчет того, что король Дунстан якобы во всем виноват? Вы, верно, путаете что-то! Его величество противостоит тьме и пытается нам всем подсобить. Он никак не мог послужить причиной этих всех бедствий!
– О, – в бесплотном голосе послышалась усмешка, – не сомневаюсь, оправдывать себя Дунстан умеет. Я еще раньше наслушалась его сладких речей, уж поверь. Боюсь, дитя, ты излишне доверчива. Некроманта ты ведь тоже сперва послушалась, когда он тебя только нашел? И едва не погубила моего сына. Научись, мой совет, думать своим собственным умом. Окажется крайне полезно – для окружающих даже больше, чем для тебя самой.