Призрачный ученик
Шрифт:
– Да, – поежился я. – Грозилась показать технику Тысячи материнских подзатыльников.
– Оу, – вздрогнул он в ответ. – Я как-то отхватил Сотню сестринских.
– А я – Великий удар по заднице.
– Сурово, – покивал дядя. – Вот и не будем ее разочаровывать. Сначала разберись в комнате, а потом и в школу можно идти.
Разбор коробок занял весь оставшийся день. И это притом, что я занимался только своими вещами. Как сказала Кохана, она перевезла вообще все, но остальное сейчас находится на чердаке. Потом еще забегала вместе с дорогущим, по ее словам, ноутбуком, а заодно и Интернет подключила. Свой старый компьютер я к тому моменту уже распаковал, но поставить системный блок на стол
Проблема была только в одном – как до школы добираться? Город, может, и тот же, но район-то совершенно другой! Я даже не знаю, насколько она далеко от нового дома. Как выяснилось, возить в школу меня будет дядя лично, благо машину ему Кохана купила, когда он из Кореи вернулся. Ну а если вдруг что, отвезти меня сможет и сама юки-онна.
Учился я в третьем классе младшей школы «Одаяка». Типичное заведение для нашей страны, даже и не знаю, что о ней еще сказать. Учителей-женщин больше, чем учителей-мужчин, а среди учеников преобладали мальчики. Несколько кружков спортивной направленности, в том числе и кружок кендо. Уж не знаю, повезло ли мне с этим или мама такую школу подобрала, но кружок этот был, и я в нем состоял. Помимо меня там были еще тридцать два парня и две девчонки, и если кто-то думает, что девчонок задирали, то вы забыли себя в этом возрасте, а точнее – более раннее развитие девочек. То есть если кто не понял, задирали нас именно они, а тот, кто пытался надувать щеки, быстро получал в бубен. Понятное дело, задирали нас не из-за физиологии, а из-за характера, но физиология позволяла… настоять на своем.
В классе меня почти не беспокоили, видимо, учителя объяснили детям, почему я отсутствовал пять дней, но один случай я осветить обязан.
– А это правда, что твоя мама умерла? – спросила меня одноклассница на одной из перемен.
Уэда Саюри – плотная черноволосая девочка, занимающаяся вместе со мной в кружке кендо.
– Да, – ответил я, стараясь не показать, как мне плохо от этого вопроса.
– Плохо, – вздохнула она. – У меня вон тоже вчера приставка сломалась.
Да, она ребенок, и сейчас я прекрасно понимаю, что она всего лишь хотела поддержать и просто не осознавала, что говорит. Но тогда я услышал лишь то, что мою маму сравнили с приставкой. Смерть моей мамы сравнили с какой-то сломанной приставкой! Конечно же я ударил и конечно же в итоге оказался виноват. И напал именно я, и жертвой стала девочка. Наверное, если бы Саюри не была шокирована столь неожиданным нападением и ответила, – а она, черт возьми, всегда отвечала, – все спустили бы на тормозах, а так мы вместе с ней и нашей классной руководительницей оказались у директора. Серьезные меры никто не принимал – отчитали, наказали месяцем уборки класса да отпустили. Даже родню в школу не вызывали. Только вот мало мне было этого, так Саюри еще и хорошенько отделала меня на занятиях в кружке кендо, поэтому дядину машину после школы я ждал в полном раздрае.
А на следующий день, еще до первого урока, классная руководительница вновь привела меня к директору. На этот раз помимо него там находилась и какая-то тетка. Судя по тому что рядом с ней стояла Саюри, это была ее мать. Причину вызова я понял сразу, стоило только бросить взгляд на девочку, у которой на скуле красовался синяк.
– Я требую вызвать сюда его родителей! – заявила тетка неожиданно. – А пока пусть извиняется передо мной за то, что сделал с моей дочерью.
– У него нет родителей, Уэда-сан… – начал директор, но его прервала тетка:
– Так он из этих? Ну тогда все понятно. Шляется где хочет, девочек избивает, потом воровать начнет, наркотики – и вот перед нами очередной отброс общества, загрязняющий нацию своим присутствием. Ладно. Пусть он сирота, но какие-то опекуны у него должны быть? Пусть ответственный за него приедет сюда.
Помню, еще подумал тогда, что она несет какой-то бред. Но главное вычленить сумел – эта тетка хочет, чтобы я извинился за то, что ударил ее дочь. Но я не собирался этого делать – она получила по заслугам. И пусть я не хотел вызова в школу дяди, однако сдаваться так просто тоже был не намерен.
– Уэда-сан… – вздохнул директор, но был снова прерван:
– Я все еще жду извинений от этого крысеныша. Ну же! Пусть не думает, что ему все позволено.
К такому меня мама не готовила.
Будь я постарше, будь мы хотя бы в средней школе – и я опустил бы ту женщину ниже уровня моря. Закопал бы в бетон морально. Но в восемь лет я даже не до конца понимал, что такое пафос. Зато точно знал, что сделать в этой ситуации ничего не могу, поэтому я просто поднял голову, перестав смотреть на всех исподлобья, расправил плечи и сцепил руки за спиной. Никаких никому извинений. Пусть делают что хотят.
– Нет, вы посмотрите на него, он тут еще гордость свою смеет показывать!
– Уэда-сан…
– Да вы только посмотрите…
– Уэда-сан! – прервал ее директор, повысив голос. – Вы перегибаете палку.
– Да как вы смеете! Этот мальчишка избил мою дочь, а вы смеете его защищать?!
– Если вам что-то не нравится, вы можете найти школу получше, – произнес директор спокойно.
– Что-о-о?!
Гораздо позже я узнал, что мама устроила меня в лучшую школу города, которая могла не беспокоиться о двух-трех взбалмошных родителях, те, кто готов платить вместо них, всегда найдутся. Ну и директор у нас был мировым мужиком.
– Мне, как и любому нормальному человеку, не нравится, когда на меня повышают голос и прерывают… кхм. Дети, подождите нас за дверью, а лучше идите на урок.
– Но подождите…
– У нас с вами есть о чем поговорить, Уэда-сан, детям же пора идти учиться.
В итоге дядю Ичиро все-таки вызвали, и, дожидаясь его после уроков возле директорского кабинета, я прикидывал, как меня накажут дома. Выйдя из кабинета и подойдя ко мне, дядя несколько секунд молчал, после чего задал вопрос:
– Ну и за что ты ее ударил?
– Она сравнила смерть мамы со своей сломанной приставкой, – буркнул я в ответ.
– Что? – не понял он.
– Сказала, что смерть мамы – это плохо, и у нее вон тоже беда – приставка сломалась.
– М-да, – потер переносицу дядя Ичиро. – Ты понимаешь, что она не имела в виду ничего плохого?
– Понимаю, – отвел я взгляд.
– Кеншин, – присел он на корточки рядом. – Нельзя все решать кулаками. Если конфликт можно решить словами, то так и надо действовать. Иногда приходится применять силу, но перед этим ты обязан попытаться решить дело миром. Сначала слова, потом действие. Понимаю, девочка сморозила глупость, тебе было обидно, но за это не бьют.
– Очень даже бьют, – не сдавался я, хотя и понимал его правоту.
– Это кто тебе такое сказал? – приподнял он брови.
– В фильмах самураи за такое голову рубили.
– И мама давала тебе смотреть такие фильмы?!
– Мама работала, а я сидел дома. Сидел и смотрел телевизор.
– Кажется, я начинаю жалеть, что подключил твой компьютер к Интернету.
– Это сделала Кохана-сан.
– Да, но… – не нашелся что ответить на это дядя. – Ладно, проехали. Просто поверь мне на слово – по телевизору показывают то, что зрелищно, к реальности это отношения не имеет.