Призрак Ивана Грозного
Шрифт:
– Ах так! – в азарте крикнул он. – Тогда держитесь!
Мишкин вбежал на кухню, открыл дверцу клетки и сунул под нос удивленного попугая журнал.
– На, жри! – приказал он.
Кеша недоверчиво покосился на яркую обложку, тронул лапой растрепанные листы и презрительно отвернулся.
– Что? – ахнул Коля. – Ешь, давай! Больше ни одной газетки от меня не получишь. Будешь жить без бумаги. Ешь, противная птица!
Кеша демонстративно отвернулся, закрыв глаза.
– Ладно, не дергайся. – Борис остановил Колю как раз в тот момент, когда приятель собирался открутить
Вечером оказалось, что луна действительно огромная. Она висела между домами как раз на уровне шестого этажа, то есть напротив Колькиных окон. Родители в соседней комнате пошумели и успокоились.
Веселкин сбегал к себе, поговорил с мамой и быстро вернулся. Мишкин спрятал его в шкафу. А чтобы приятелю не было скучно, снабдил его сырными чипсами и квасом.
Когда все успокоилось, друзья приступили к сборам.
Для начала Колька рассовал по карманам все серебряные вещи, какие нашел в доме.
– Это зачем? – не отрываясь от еды, спросил Веселкин.
– Книжки читать надо, – проворчал Мишкин. – Всем известно, что от нечисти спасает чеснок, серебро и святая вода. Для начала подойдет серебро. – Коля взвесил на руке выкраденные из маминой шкатулки цепочки и колечки.
Но вдруг все это рассыпалось по комнате с веселым звоном. А прямо перед Мишкиным стояла давешняя покойница Вика Будкина с ярко накрашенными губами, с большими бусами на шее и совершенно пустыми бесцветными глазами. Была она нечеткая, полупрозрачная и двигалась неуверенно, словно ничего не видела перед собой. В воздухе нарисовалась новая фигура, такая же призрачная и зыбкая – это был худой высокий мальчик с заостренным лицом. Через минуту весь класс с чертовой фотографии в полном составе вышагивал на крошечном свободном пятачке Колиной комнаты. Все они старались поближе встать к лунному свету, бьющему через пыльные стекла.
Перепуганный Мишкин задернул шторы, и вся призрачная компания пропала. Только если кто-нибудь попадал в тонкую полоску света, появлялось то плечо, то голова, то пустые глаза. Веселкин облегченно вздохнул.
Призраки исчезли, зато вместо них появились звуки.
– К нам, к нам, – звал завывающий голос.
– С нами будешь, с нами, – шипело отовсюду.
– Как мы, как мы – вечными учениками, – эхом отражалось от стен.
– Отвалите вы! – замахал на них руками Мишкин. – Вы померли давно, чего ко мне пристаете?
И тут Коля с Борисом увидели такое, отчего волосы у них на голове встали дыбом. Очкастый Краскин сидел на полу в струйке лунного света. На коленях у него лежал журнал. В правой руке он держал перьевую ручку. Ладонь левой руки была искромсана, в серединке набралась лужица крови. В эту лужицу Женя опускал кончик пера, внимательно смотрел, как скапывает лишняя жидкость, а потом старательно начинал выводить Колино имя в свободной графе журнала. Женя уже написал «Мишк», когда чернила опять кончились, и он вновь опустил ручку в порезанную ладонь.
– Ты чего творишь? – заорал Коля, выхватывая у Краскина журнал. – Совсем обалдел? Сейчас как дам в лоб, очки
Женя равнодушно проследил взглядом за уплывшим от него журналом, аккуратно завернул колпачок ручки и спрятал ее в карман.
– Все равно наш-ш-ш, – прошипел он, выпуская изо рта длинный змеиный язык.
– Разбежался, – буркнул Мишкин, прижимая к себе добычу. – Пошли, Веселкин, отсюда, пока нас не затоптали.
Борька все это время молча отбивался от тянущихся к нему рук. Эх, будь у них больше времени, Колька бы полюбовался красотой приемов, которые использовал друг. Но часы уже показывали полночь, и надо было спешить.
– А ну, отстали от него все! – шикнул Коля на особо бойких девочек, успевших ухватить несчастного Бориса за рубашку. – Разбежались! Вон, своих хватайте!
И он выдернул товарища из призрачной толпы.
– С-спа-асибо, – заикаясь, прошептал Борька, когда они уже стояли на лестничной клетке. – Вот уж не думал, что они такие противные. Честно скажу – я тебе сначала не поверил, решил, выдумываешь. Но после всего этого – прости меня, друг! Я был не прав.
– Проехали. – Коля побежал вниз по ступенькам, размахивая журналом. – Сейчас ты еще вещи покруче увидишь. Знал бы раньше – вообще бы в школу не пошел. Так бы и остался на всю жизнь в детском саду.
– А чего? – Борис мчался за Мишкиным, перепрыгивая через ступеньку. – Учителя – они все такие, немного прибабахнутые. Какой же нормальный в школу работать пойдет?
– Нет, – покачал головой Коля, выбираясь на улицу. – Среди них есть хорошие. Вот у нас в началке была шикарная тетка. На пенсию ушла только. Говорила, что мы ей жизнь покалечили и кровь попортили. Не знаю, не замечал что-то… Она была очень даже толстая.
Здание школы за забором торчало мрачным огромным кубом. Луна отражалась в окнах.
– Мы журнал закинем и обратно, да? – дрогнувшим голосом спросил Веселкин.
– Там еще дело одно есть, – шмыгнул носом для смелости Мишкин. – Надо одного кренделя найти, черным учеником его зовут. Живет в подвале. Он может что-нибудь рассказать…
За прошедший день Колька успел все как следует подзабыть – и могильный холод болота, и подвывание математички, и отрывающуюся голову директора. Сейчас в школу он шел из спортивного интереса. Ему хотелось проверить – действительно ли вчерашние ужасы были на самом деле. А если были, то не мешало бы перекинуться парой слов с загадочным черным учеником. В слова кошки о трех оставшихся днях не очень верилось. Но узнать, что и как, все же не мешало…
– А если все будет закрыто? – еле слышно прошептал Борька.
– Значит, ничего нет и можно спокойно идти спать, – сурово отрезал Коля, делая шаг за калитку. Он не ожидал, что приятель окажется таким трусливым. Хотя если бы ему все это рассказали, а потом еще и привидений напустили, он бы тоже испугался… Поначалу.
Журнал в его руках недовольно шевельнулся и, распахнув страницы, залился яркими лампочками. По углам у него выросли ярко-оранжевые перья с огоньками на кончиках. Из середины высунулся светящийся язык. Журнал возмущенно зашипел, задергался, спрыгнул с Колькиных рук и уполз в кусты под забором.