Призрак из страшного сна
Шрифт:
– Не надо об этом, – поморщился Павел, чувствуя, как разум мгновенно начинает заволакивать багровой пеленой гнева.
– Извини.
Павел молча кивнул и направился в душевую, на ходу делая дыхательные упражнения по системе йогов, чтобы вернуть сознанию уверенность, мышлению – четкость, душе – сосредоточенность.
Сосредоточенность на поставленной им перед собой цели.
Доказать подлым людишкам, этим потомкам обезьян, насколько они были неправы, считая его генетическим отбросом!
Это – глобальная
Эти двое – мать и брат – были единственными представителями человеческого рода, к которым он испытывал теплые чувства. А в целом… В целом Павел стыдился своего родства с потомками обезьян. То ли дело – драконы!
Те, кого людишки в своих байках назвали мерзким словом «рептилоиды».
Нет, не рептилоиды – драконы! Древнейшая раса, населявшая Землю задолго до того, как первая обезьяна спустилась с дерева и взяла в руки палку.
Драконы очень долго не обращали внимания на возню обезьян – так же, как людишки сейчас не обращают внимания на, скажем, муравейники. А потом стало уже слишком поздно…
Потому что обезьяны плодились с невероятной по сравнению с драконами скоростью. Женщины-драконы беременели все реже, а потомство у них рождалось все более хилое. И настал день, когда драконам пришлось уйти в подземелья, спрятаться. И научиться жить среди людишек, маскируясь и отводя им глаза.
Но это не очень-то хорошо спасало расу от вырождения. Единственным выходом была ассимиляция, слияние двух рас. И драконы делали все возможное, чтобы это случилось, пусть даже их методы, мягко говоря, не нравились людишкам.
Много веков прошло, прежде чем появился он, Павел. И едва не погиб сразу после рождения… По приказу отца.
Павел стоял под душем, мысленно отправляя вместе со струями воды прочь весь негатив, как бы смывая его с себя. Нельзя зацикливаться на гневе, эмоции расслабляют.
Он вообще не любил, когда в его душе начиналось брожение чувств и эмоций, когда – особенно по вечерам, перед сном – его накрывало волной воспоминаний, когда пережитое начинало выжигать в ледяном монолите его души болезненные дыры. Сквозь которые вновь и вновь просачивались картинки из прошлого…
И ладно бы одни и те же, которые он видел, находясь без сознания, когда память мучительно возвращалась к нему! Так нет же, иногда проявлялись какие-то рваные лоскуты совершенно иной, чужой реальности.
Нет ни одной законченной, понятной картины, лишь лица, звуки, запахи, ощущения…
Порою – не самые приятные. Чудовищно изуродованное тело девушки, например. Крики и кровь. Какой-то черно-белый кот, рвущий здоровенную откормленную
Но были и другие, светлые, теплые картины. Такие теплые, что хотелось назвать их своими, чтобы в его жизни были и другие, не только мать с братом, представители человеческого рода, смотревшие на него с такой теплотой, нежностью, любовью, каких он не ощущал даже в присутствии мамы и Гизмо.
Высокая статная женщина с уложенной кольцом вокруг головы роскошной русой косой. Смеющееся лицо кареглазого парня. Пытливый сопереживающий взгляд светловолосой светлоглазой девушки. Дружеское участие высокого мужчины с холодноватыми голубыми глазами. И самое главное, самое нежное, самое невероятное – тихое «люблю», вновь и вновь повторяемое какой-то красивой, очень красивой девушкой.
Все это мешало ему, разрывало на части мозг, растапливало лед ненависти к людишкам. Разумом он понимал – такого не может быть, скорее всего он каким-то образом подключается к сознанию человека, живущего неподалеку от убежища драконов.
А происходит это из-за того, что он пока еще не восстановился полностью после ранения и амнезии. Надо почаще тренировать не только тело, но и разум, духовные практики людишек порою бывают очень полезны. И благодаря им Павел учится правильно распоряжаться своими ментальными способностями.
Истинный объем которых он, если честно, скрывал от своих друзей-драконов. Почему – Павел пока и самому себе объяснить не мог. Что-то на уровне подсознания заставляло его демонстрировать лишь надводную часть айсберга: способность к гипнозу, умение блокировать постороннее воздействие, улавливание истинных чувств и эмоций собеседника.
А вот о том, что он может читать мысли – да, только кого-то одного, и то после сосредоточенной настройки на него, но может ведь, – Павел никому не говорил. Как и о том, что для этого совершенно необязательно присутствие человека (или дракона) рядом с ним. Расстояние могло быть достаточно большим.
Еще – Павел умел управлять человеком, превращая его в марионетку. Это умели и драконы, но не все, только часть из них. К тому же оказалось, что Павел был сильнее их в этом плане – сопротивляться его воздействию драконы могли только коллективно.
Само собой, обращать свою силу против друзей Павел не собирался, он был искренне благодарен им за то, что они вообще согласились участвовать в эксперименте! И все – ради того, чтобы он, Павел, смог окончательно вернуть себя как личность!
Это и есть дружба. Настоящая. Искренняя.
И когда Аскольд Викторович, немного смущаясь, попросил Павла не применять против драконов свою силу, он, разумеется, пообещал.
Мог бы и не просить, Павел и сам не стал бы этого делать. Его цель – людишки.