Призрак Карфагена

Посняков Андрей

Оглянувшись на маячивший позади остроконечный купол собора Нотр-Дам-де-Байе, супруги обошли стойки с сувенирной продукцией и, подойдя к прятавшемуся внутри магазина прилавку, вежливо поздоровались с продавцом. Судя по виду — лысый, небольшая бородка, серьга в левом ухе, — это и был сам хозяин, господин Жан Ливье, в определенных кругах известный как Жан Антиквар или Жано Скряга. Инспектор Мантину предупредил, что из-за своей природной скупости барыжник не тратился на продавцов, а сидел за прилавком сам, никому не доверяя.

К нему и нужно было обратиться.

— Бонжур, месье.

Чтобы лучше чувствовался акцент, разговор начал Саша.

— О, бонжур, бонжур! — Словно почувствовавший жертву паук, антиквар потер руки. — Что угодно любезнейшим господам?

— Мы… хотеть… хотели бы купить… нечто… Скажем, колье или бусы. Желательно старинные. У вас такие есть?

— Ну конечно же есть, господа! Вам какие? Есть по сто евро, есть дороже — по двести, триста, даже по тысяче.

— Нам бы за пятьсот.

— Отлично! Изволите взглянуть? Прошу, пожалуйста!

Китайская бижутерия, на голубом глазу выдаваемая барыгой за старинные бусы, не стоила и пяти евро! Жано Скряга просил пятьсот. Обнаглел при виде иностранцев, особенно когда узнал, что эти «милые молодые люди» приехали всего на один день, до вечера.

— А дальше — Париж, Руасси — Шарль де Голль, самолет… Авион, понятно?

— О, да-да. Прекрасные бусы! Очень хорошо смотрятся на вашей девушке, месье! Берите, берите… Может быть, хотите что-нибудь еще старинное?

— А что, есть еще?

— Найдем! Ради вас, господа, все, что угодно.

Инспектор Мантину и Нгоно вошли как раз вовремя: владелец лавки показывал антикварные вазы и статуэтки.

— Антик?

— О, что вы, что вы, это новодел! Я вот только собрался объяснить господам…

Казалось, неожиданный визит полицейских не произвел на Жано Скрягу особого впечатления. Впрочем, нет: маленькие глазки барыги беспокойно забегали.

— А вот эти бусы… — усмехнулся инспектор. — Да-да, красненькие… Что-то у меня есть сомнения.

— О, это принесли… Сдали на продажу…

— Скупка краденого, месье Ливье! Скупка краденого!

~~~

Как потом, за ужином, рассказал Нгоно, Скрягу все-таки удалось припугнуть, и тот согласился сотрудничать — сдать проходимцев, притащивших и бусы, и портмоне, и прочее.

— А по-другому никак на него пока не наехать, — потягивая бордо, честно признался стажер. — Да, шеф сказал, и не надо. Есть у него насчет этого барыги свои планы, всегда были. Вам от господина инспектора большое спасибо!

— В стакане не булькает! — хохотнул Александр.

— Это такое русское выражение, — быстро пояснила Катя. — Шутка.

Они втроем сидели на террасе небольшого кафе в Арроманше, на набережной. Напротив сохранившихся памятников войны — полевых пушек и зениток, которыми нормандские деревни любили украшать себя ничуть не меньше, чем их русские собратья.

Нгоно говорил много, и не потому, что выпил. Видно было — парню хотелось выговориться, поделиться версиями. Насмешник Андре Мантину, несмотря на свою должность, для этой цели подходил мало, а Луи и профессор Арно были погружены в свои научные дела. Катя и Саша оказались сейчас самыми подходящими слушателями, к тому же с ними можно было толковать обо всем: не здешние, иностранцы, скоро уедут.

— Кстати, как дела с парашютистом? Тела так и не нашли? — поддерживая беседу, спросил Александр.

— Нет, — Нгоно задумчиво повертел в руках брелок с ключами. — Видать, труп отнесло в море. Если он здесь вообще был.

— Это как понимать? — моргнула Катя.

— Да так. — Стажер пожал плечами. — Парашют-то мог быть и не его. Такой же, но не его. Знаете, в клубе парашюты никак не помечены. А недалеко от порта есть одна лавка, там продаются товары для активного спорта, парапланы в том числе. Покупают не особо, конечно, часто, но… Я говорил с продавцом, — Нгоно зачем-то оглянулся по сторонам и понизил голос. — Такой парашют купили, именно такой — красный, с желтыми нормандскими львами, почти сразу после радиообращения о пропавшем!

— Ничего себе! — Саша почувствовал, как его самого начинает затягивать эта странная тема: исчезнувший спортсмен, зеленый луч на рисунке юного художника из Изиньи, теперь вот парашют. — Значит, его специально купили! Чтоб подбросить! Замести следы!

— Вот именно! — азартно воскликнул Нгоно. — Кто-то очень не хочет привлекать внимание к Пуант-дю-Ок. И я теперь уже начинаю думать, что то покушение, ну, когда меня чуть не столкнули со скалы, было отнюдь не с целью наживы!

Катя улыбнулась:

— А вы ничего не усложняете, парни? Кстати, господин Мантину по этому поводу что говорит?

— Шеф сейчас больше месье Скрягой интересуется, тем антикваром-барыжником. А парашютист что? Пропал и пропал… Шеф это дело на меня повесил. — Стажер скривил губы. — Наверное, это и к лучшему: сам себе хозяин. Хотя и от других дел меня никто не освобождал.

— Покупатель! — напряженно произнес Саша. Ну не давал ему покоя этот чертов зеленый луч! — Кто купил парашют?

— Высокий парень лет двадцати, не местный. Приехал на синем «Пежо-206», но насчет марки продавец не уверен: сквозь витрину взглянул, да и то случайно. Так что с этой стороны глухо. Мало ли синих машин? Я и сам на синем «пежо» езжу.

Александр азартно потер руки:

— Тогда надо зайти с другой стороны. С Пуант-дю-Ок! Что там за реставраторы?

— «Немезида», — поставив опустевший бокал на стол, усмехнулся Нгоно. — Так они называются. Я тоже думаю, стоит там покопать. Кстати, не пороетесь в Интернете или в Минитель? Я бы и сам, но, увы, шеф вызывает к семи в Байе — досконально проверить счета.