Призрак неведомой войны: Призрак неведомой войны. Осознание. Решение
Шрифт:
Карине представление надоело уже через минуту. Все же, на ее насквозь провинциальный взгляд, клоуны, чтобы заинтересовать публику, должны выступать намного изобретательнее. Может быть, конечно, где-нибудь в столицах иначе думают, но ей глупые шутки надоедали быстро. Поэтому, не желая больше терять времени на ерунду, она громко спросила:
– Сандро, это что здесь происходит?
– Не могу знать, ваше высочество, – с явным облегчением отозвался эконом, отступая в сторону. Похоже, ему уже тоже надоела эта комедия, и он с трудом сдерживался от того, чтобы зарядить хаму в глаз пудовым кулачищем. Хорошо еще, догадался протитуловать, в подобных ситуациях громкие слова лишними не будут. – Приехали какие-то, теперь вот права качают. Понаехали тут…
– Это неудивительно, – хихикнул слева знакомый голос. Карина повернулась и увидела Вольфгана – тот стоял за открытой наружу створкой двери, поэтому девушка его сразу и не заметила. – Вы имеете перед собой знаменитый на всю столицу экземпляр дурака и хама.
– Ты, низшее…
– Молчать! – прикрикнула на осмелившегося открыть пасть визитера Карина. Раньше у нее никогда так не получалось, даже слуг толком приструнить на могла, а сейчас рявкнула так, что рискнувший открыть пасть мужчинка тут же вновь ее захлопнул. – Продолжай, Вольф.
– А что тут продолжать, – усмехнулся ободренный поддержкой Вольфган. – Это у нас приказчик одного довольно крупного банкира. Младший приказчик, кстати, серьезных дел ему не доверяют – слишком глуп. А вот если надо с кого-нибудь слабого и не имеющего высоких покровителей деньги содрать – тогда да, его посылают. В общем, свинья для грязных дел. Сюда, небось, приехал, потому что нормальные в такую даль тащиться не захотели.
– Понятно. Чернь, значит, посыльный, – девушка с усмешкой поглядела на побелевшего от ярости мужичонку и небрежно взмахнула в его сторону рукой. – Как звать?
Не то чтобы ей очень нравилось унижать других, скорее, наоборот, но сейчас Карина инстинктивно выбрала именно такую линию поведения. Когда-то отец говорил ей: с хамами надо по-хамски. Эти слова девушка запомнила и теперь действовала именно таким образом. Приезжий побледнел еще больше, запыхтел и принялся надуваться, явно рассчитывая выдать что-нибудь адекватное вопросу, но не успел. Вольфган, опять оказавшийся в нужное время в нужном месте, снова хихикнул:
– Зариком его звать, ушлепка.
– Зарик – это сокращение от Зарислав? – с интересом переспросила Карина и внимательно посмотрела на посыльного. Нет, решительно не подходило ему имя. Оно, скорее, для князя было или для герцога, даже для короля такое носить не зазорно, но никак не для такого вот чучела.
– Не-ет, – рассмеялся Вольфган. – Это от слова «зараза»…
А вот такой эпитет вновь прибывшему подходил как нельзя лучше, и Карина не удержалась от смешка. К тому же налицо было подтверждение еще одной истины – тот, кто привык хамить другим, ощущая позади себя надежную поддержку, теряется, когда хамить начинают уже ему, а покровитель за спиной вот прямо сейчас не вмешается. Так и в морду получить недолго, они это чувствуют и начинают, как любил выражаться отец, тормозить. Что значила эта устаревшая идиома и какое отношение тормоза кареты имеют к поведению человека, Карина не понимала, но моментом воспользовалась. Посмотрела с великолепной дворянской спесью во взоре на Зарика и небрежно произнесла:
– Ну-с, с чем пожаловали, милейший?
Небрежно и полупрезрительно заданный вопрос выбил Зарика из ступора. Улыбнувшись, он вполне вежливо, с профессиональной улыбкой на лице, ответил:
– Я прибыл к вам по поручению моего нанимателя, барона Аверьяна Порфирьяна. Прошу, – и он с легким полупоклоном протянул девушке извлеченный из кармана свиток пергамента. Карина развернула его, внимательно прочитала, потом удивленно подняла брови и с интересом посмотрела на собеседника.
– Вы знаете, что здесь написано?
– Разумеется, ваше высочество, – улыбка Зарика была одновременно и подобострастной, и наглой. Как ему это удается? – Мой наниматель хотел бы получить положительный ответ немедленно.
– А что, отрицательный его не устроит? – в другое время Карина, скорее всего, вела бы себя иначе, но за последние дни она столько навидалась, что устала бояться, потеряла всякое уважение к кому бы то ни было и совершенно не собиралась прогибаться перед этим хамлом.
– Нет, ваше высочество, не устроит. И у меня имеются указания обеспечить выполнение его приказа любыми способами.
– Сандро, выкинь его отсюда.
Эконом, довольно заворчав, двинулся было вперед, потирая огромные волосатые руки, но резко остановился: сопровождающие Зарика дружно спешились и обнажили мечи. Против группы вооруженных людей эконом был не противник, и он это прекрасно понимал. Остановившись, он беспомощно обернулся к Карине, но она и сама не знала, что делать. А вот то, что за ее спиной нет сейчас никого, кто может защитить, знала прекрасно.
– Ваше высочество, – голос Зарика оставался практически таким же, как и был, но сейчас в нем явственно лязгнул металл. – Я думаю, будет разумнее, если мы продолжим разговор внутри. Иначе возможны… эксцессы.
– Сейчас я позову стражу… – начала было Карина, но Зарик ее перебил:
– Не мелите чепухи, никого у вас там нет. Иначе сразу же позвали бы. Ну!
Ситуацию неожиданно для всех спас Вольфган. Ловко скользнув мимо Карины, он внезапно выбросил вперед руку с растопыренными пальцами. В тот же миг невидимая, но вполне ощутимая сила приподняла Зарика и отшвырнула его назад и вбок. Нелепо взмахнув руками, он сделал в воздухе сальто и с громким плеском рухнул в ров, подняв кучу брызг. Все замерли.
– Эй, гляньте, этот глист – маг, – с неподдельным удивлением в голосе выдал один из сопровождающих Зарика воинов.
– Этот? Да я его сейчас…
Первого, кто шагнул к ним, Вольфган отправил в ров. Судя по крику и ругани, он приземлился точно на голову Зарику, и теперь в образовавшейся куче-мале оба пытались определить, где чьи руки, а где чьи ноги. Однако остальные, похоже, не испугались и медленно двинулись в атаку, пытаясь охватить их полукольцом. Третий удар Вольфгана пропал втуне – только вспыхнуло на миг перед атакующими непонятное марево, и на том все. Еще раз – и вновь тот же результат.