Призрак Оперы. Тайна Желтой комнаты
Шрифт:
Моншармен утвердился в своей догадке.
– Ну это уж слишком! – запротестовал Ришар. – К тому же я уверен в своих слугах. К тому же если бы кто-то из них проделал это, то давно бы сбежал…
Моншармен пожал плечами, как бы говоря, что подробности его не интересуют. Ришар вдруг осознал, что его компаньон разговаривает с ним в недопустимом тоне.
– Это уж чересчур, Моншармен!
– Это уж точно, Ришар!
– Ты осмеливаешься подозревать меня?
– Да, в недостойной шутке!
– С двадцатью тысячами франков не
– И я так считаю! – заявил Моншармен, демонстративно разворачивая газету и погружаясь в чтение.
– Что ты собираешься делать? – удивился Ришар. – Будешь читать газету?
– Да, Ришар, до тех пор, пока не отвезу тебя домой.
– Как в прошлый раз?
– Как в прошлый раз.
Ришар вырвал газету из рук Моншармена. Тот, раздраженный донельзя, поднял голову. Ришар стоял перед ним, скрестив руки на груди, – от начала времен сие означало не что иное, как вызов.
– Вот о чем я подумал, – начал Ришар. – Я подумал о чем и следовало: если бы в прошлый раз, проведя весь вечер с тобой с глазу на глаз, я возвращался домой в твоем экипаже и если бы в момент прощания заметил, что деньги исчезли из моего кармана, я бы подумал…
– Что еще пришло тебе в голову? – насторожился Моншармен.
– Я бы подумал, что ты не отходил от меня ни на шаг и ты был единственным, кто мог приблизиться ко мне, как в прошлый раз… Словом, я бы подумал, что, если в моем кармане нет двадцати тысяч, они вполне могут находиться в твоем!
Моншармен как ужаленный подскочил на стуле.
– Понял! – закричал он. – Английская булавка!
– При чем здесь английская булавка? Что ты хочешь сказать?
– Мы заколем твой карман английской булавкой. Таким образом, или здесь, или по пути домой и даже дома ты почувствуешь руку, которая полезет тебе в карман, и увидишь, чья это рука – моя или нет. Ах, теперь ты изволишь подозревать меня! Английскую булавку мне!
Именно в этот момент Моншармен приоткрыл дверь в коридор и выкрикнул:
– Английскую булавку! Кто даст мне английскую булавку?
Мы уже знаем, о чем секретарь Реми, у которого не было при себе булавки, разговаривал с Моншарменом, пока курьер бегал за пресловутой булавкой.
А вот что последовало дальше.
Моншармен, заперев дверь, опустился на корточки позади Ришара:
– Надеюсь, деньги на месте.
– Я тоже надеюсь.
– Настоящие? – спросил Моншармен, который твердо решил, что на сей раз не позволит себя провести.
– Проверь сам! Я не хочу даже трогать их.
Моншармен достал конверт и дрожащими руками вытащил оттуда банкноты; на этот раз, чтобы иметь возможность постоянно проверять содержимое конверта, они не запечатали его и даже не заклеили. Он убедился, что деньги на месте – и деньги самые что ни на есть настоящие, – и снова положил их в задний карман Ришара, старательно заколов его булавкой.
После чего он сел позади, упершись взглядом в этот карман, а Ришар так и не тронулся со своего места.
– Чуточку терпения, Ришар, еще несколько минут… Часы скоро пробьют двенадцать ударов. В прошлый раз мы ушли с последним ударом часов.
– О, терпения у меня хватит.
Время шло, медленно, неповоротливо, таинственно. Ришар выдавил смешок.
– Кончится тем, что я начну верить в этого всемогущего Призрака, – сказал он. – Ты не находишь, например, что здесь в атмосфере повисло что-то тревожное, что выбивает из колеи, пугает?
– Это правда, – озадаченно признался Моншармен.
– Призрак! – снова заговорил Ришар негромким голосом, как будто боялся, что его услышит некто невидимый. – Призрак… Неужели это Призрак тогда при всех трижды ударил кулаком по этому столу, неужели это он оставляет здесь странные конверты, разговаривает в ложе номер пять… Тот, кто убил Жозефа Бюкэ, сорвал люстру… наконец, обокрал нас! Никого здесь нет, кроме нас с тобой, и если деньги исчезли – причем ни ты, ни я не замешаны в этом, – тогда… тогда придется поверить в Призрака…
В этот момент часы на камине начали бить полночь.
Оба директора вздрогнули. Их сковал страх. Причину этого страха они и сами не смогли бы объяснить. Они лишь пытались перебороть его. По их лицам струился пот. Двенадцатый удар долго звучал у них в ушах.
Когда он затих, оба вздохнули и поднялись.
– Думаю, мы можем идти, – сказал Моншармен.
– Да, – покорно подчинился Ришар.
– Но сначала позволь заглянуть в твой карман.
– Ну конечно, Моншармен! Это следует сделать! – Затаив дыхание, он немного подождал, потом нетерпеливо спросил: – Ну и что?
Глава 19
Комиссар полиции, виконт и Перс
Первое, что спросил комиссар полиции, войдя в кабинет директоров Оперы, – нет ли новых сведений о певице.
– Нет ли здесь Кристины Даэ?
Вслед за комиссаром в кабинет, теснясь, проникли любопытствующие.
– Кристины Даэ? Нет, – ответил Ришар, – а почему она должна быть здесь?
Что до Моншармена, он не мог выдавить из себя ни слова. Его состояние было куда более тяжелым, чем у Ришара, тот мог хотя бы подозревать Моншармена, в то время как сам Моншармен уже вплотную соприкоснулся с величайшей тайной, изначально приводившей в трепет человечество, – тайной, имя которой «неведомое».
Поскольку комиссар и столпившиеся вокруг директоров люди хранили загадочное молчание, Ришар вновь задал вопрос:
– Господин комиссар, почему вы спрашиваете у нас, не здесь ли Кристина Даэ?
– Потому что ее необходимо найти, уважаемые господа директора Национальной академии музыки, – торжественно произнес комиссар.
– Как! Ее надо искать? Выходит, она исчезла?
– В самом разгаре действия!
– В разгаре действия? Невероятно!
– Не правда ли? И что уж совсем удивительно – это то, что вы узнаете об этом исчезновении от меня.