Призрак Родины: Солдаты Армагеддона. Призрак Родины. Дорога в пустоте
Шрифт:
Но как-то капитан Торленар мне по секрету рассказал, что у девушки дядя служит в разведуправлении флота и имеет весьма интересную репутацию темнилы и специалиста по всяким многоходовым операциям, поэтому я опасался этой яркой девицы, хотя девочка была высший сорт, и, по моим сведениям, все ее ухажеры со старших курсов обламывались уже на втором поцелуе.
Я ради интереса сам пару раз с ней заговорил, и девушка, не только не послала, а явно дала понять, что ей нравится мое общество. Я не форсировал отношения, тем более все еще жил образом Гилви, часто вспоминая ее челку и довольный писк, когда утром будил ее поцелуем.
Как-то, снова уединившись у ручья и лежа под солнышком, изучая практику пилотирования истребителей
– Мария, скажи, тебя что, дядя попросил за мной присматривать?
Она вздрогнула, с ужасом уставилась на меня, но это все длилось доли секунды, потом девушка, доказав, что у нее за плечами много поколений дворян, взяла себя в руки и деланно ответила, что нет. Просто ей скучно с остальными, а я много знаю, много видел, да и очень интересно услышать, почему все-таки полковник Карлона так ко мне относится. Хотя, как мне показалось, девушка знала ответ. Еще когда мы сидели на блокпосту, приезжий контрразведчик учил, что важно не столько слушать ответ, сколько наблюдать реакцию на вопрос, потому что она, как правило, более правдива, так как идет инстинктивно.
Вот и получилось, что я почти случайно понял, откуда растут ноги ее интереса.
Но мне было так одиноко, а Маша оказалась действительно очень интересной собеседницей, и через полчаса я уже знал про ее мать, про женихов, которые ее просто достали желанием породниться и приобщиться к отцовскому холдингу, и про ее поступление в Академию и про реакцию высшего света. Девочка тоже хотела выговориться, и я ей не препятствовал. В итоге, когда пришло время, мы стали не то чтобы друзьями, но того барьера, как раньше, уже не было. Теперь мы частенько сидели вместе на лекциях и в столовой. На нас косо поглядывали, и парочка старшекурсников даже попыталась как-то повлиять на меня, но после той истории, когда в туалете отдубасил парочку из них, меня боялись трогать, считая безбашенным.
Время шло, боль утраты как-то сгладилась, и Маша, как я про себя ее называл, умудрилась стать как-то ближе, и даже если ее ставили на дежурство, я по возможности приходил к ней на пост и старался развлечь. К более близким отношениям ни я, ни она не спешили переходить – у каждого были свои принципы, и нынешнее положение устраивало нас обоих. Я отгонял назойливых женихов, а она, как я знал, выполняла задание своего дяди, пытаясь разузнать побольше о моем прошлом, хотя, как мне казалось, ее это интересовало постольку поскольку, в рамках задания, но ее женская интуиция подсказывала, что любое копание в этом направлении ухудшит сложившиеся отношения.
Как-то через месяц после сдачи очередной серии экзаменов, она, чуть смущаясь, спросила, не хотел бы я на выходные в качестве ее друга посетить замок отца, где мамаша устраивает какой-то прием, и она боится остаться без такого защитника наедине со сворой женихов, которых интересует ее тело и ее наследство.
Я ухмыльнулся – видно, что у девочки меняется менталитет не только под действием среды, но частенько проскакивают и мои циничные логические обороты и построения.
– А почему бы и нет? Надо развеяться, но только при условии, что если я кому-то из особенно активных поклонников набью морду, нам дадут возможность удрать обратно в Академию.
Она как-то озорно и даже нежно улыбнулась и кивнула головой в знак согласия. А я не сомневался, что там встречу ее дядю-генерала разведки, который начнет меня щупать на предмет имперских раскладов.
Когда до отъезда оставалась пара дней, во время обеда я попросил ее передать мне салат и уже на автомате
Она, услышав такое обращение, вздрогнула, как-то странно посмотрела на меня, промолчала, но после, когда остались наедине, просто налетела и высокомерно и холодно сказала:
– Максим, никогда не смей меня называть этим именем. Это имеют право делать только самые близкие люди, и соблаговоли ответить, кто тебе рассказал, как меня зовут мой отец, братья и дядя Лаэрт?
А вот теперь и я впал в прострацию. Переделка имени Мария в Машу это чисто русская конструкция и здесь, на другом конце галактики, такие лексические построения почему-то вызывают множество вопросов. Меня еще раньше заинтересовало имя Мария, но вот продолжение просто убило. Пришлось съехать с темы, что она сама как-то рассказывала в лицах, как они с братьями ездили на какую-то прогулку, и упоминала такое обращение, а я случайно запомнил. Конечно, пришлось извиниться, она это приняла и уже через несколько минут снова стала славной и простой девушкой, но посетить дворец ее отца стало для меня очень важной задачей – теперь я хотел найти русский след.
Глава 15
Я ждал с нетерпением того момента, когда Мария даст отмашку готовиться к приему в родовом поместье дер Тераном, хотя всем своим видом показывал, насколько мне этого не хочется. Но время шло, мы учились и постигали науку выживания в космосе с параллельным умерщвлением себе подобных и не только их – сейчас делался упор больше на хвостатых и зубастых противников. Отношения с Машей оставались ровными, даже скорее дружескими, и перспектив на более, так сказать, тесный горизонтальный контакт не просматривалось, уж слишком многогранной она была девушкой, а у меня не было желания все эти грани распутывать и изучать. Хотя я стал замечать, что в последнее время мое нейтральное поведение начинает ее нервировать и раздражать. А что она хотела? Я вроде как не молоденький мальчик, замученный избытком гормонов и пускающий слюни на смазливое личико и длинные ноги. Но со стороны все выглядело настолько романтично и естественно, что многие уже думали о будущем бракосочетании девочки из богатой и влиятельной семьи и выскочки без рода и племени. Еще бы – завтракали, обедали и ужинали вместе, сидели на лекциях рядом, прямо образцовая влюбленная пара. На этой волне ко мне стали подкатывать всякие посредники от серьезных семейств, которые уже давно хотели женить кого-то из своих прыщавых отпрысков на Маше, а тут я ломаю все их планы. Со мной даже пыталась поговорить полковник Карлона, к которой кто-то умудрился подкатить на нужной волне, хотя и выглядело это в виде нескольких вопросов: «Ты серьезно или просто девке голову морочишь». Пришлось пояснить: «Нет. Нам фактически жить-то осталось совсем немного и хочется от жизни получить побольше, а тут лезут всякие. Чего не уймутся?»
По большому счету в нынешнем своем положении я выработал великолепную стратегию поведения: слил информацию, что родом с дальней аграрной планеты, где бить морду это обычное дело, и хамство мое второе лицо, поэтому когда умудрялся, несмотря на интенсивное изучение общества, влипать в какие-то неприятные ситуации, мне все это списывалось на сельское происхождение. Хотя та же Карлона, которая меня хорошо знала, просто посмеивалась, глядя на это со стороны.
В общем, когда Маша дала заветный зеленый свет, я, в глазах высшего света, фигурировал как самый успешный претендент на ее руку и сердце, что скорее меня забавляло, нежели пугало. Как мне стало известно, все остальные претенденты считали меня деревенским отморозком, которому дать по зубам даже за гипотетический намек на оскорбление, обычное дело. Смешно, хотя определенные трудности в будущем не исключались, но на фоне все набирающей силу мясорубки, под названием «ВОЙНА», это выглядело мелко, пошло и как-то несерьезно.