Призрак с Кейтер-стрит
Шрифт:
— И ты была права. — Шарлотта услышала свой собственный голос, как бы приходящий издалека. — Нечего подозревать. Ты именно сейчас не права, не раньше.
Она почувствовала, как Доминик взял ее за руку снова, захотела освободить ладонь, но он держал ее крепко.
— Сара, — тихо сказал он, — я не знаю, что ты тут навоображала, и не желаю знать. Но ты должна извиниться перед Шарлоттой за свои подозрения и за то, что ты высказала их вслух здесь.
Она открыто посмотрела ему в лицо, губы искривились в отвращении:
— Не лги мне, Доминик. Я знаю, а не предполагаю.
Его лицо ничего не выражало, кроме удивления.
— Знаешь что? Здесь нечего знать!
— Я знаю, Доминик. Эмили сказала мне.
В первый раз в жизни Шарлотта увидела Доминика по-настоящему сердитым. Эмили испугалась. Испугалась до такой степени, что не могла двигаться.
— Эмили?
— Ни к чему обращаться к ней или пытаться запугать ее, — заступилась Сара за сестру.
— Запугать Эмили? — Доминика это развлекло, его брови от удивления поползли вверх. — Никто никогда не мог испугать ее! Это невозможно.
— Не пытайся шутить, — парировала Сара.
Шарлотту они больше не интересовали. Она смотрела на Эмили. Та приподняла подбородок.
— Ты рассказала инспектору Питту о Джордже и Хлое Абернази, — сказала она слегка дрожащим голосом.
— Потому что я боялась за тебя! — защищалась Шарлотта, хотя и чувствовала себя виноватой. Она знала, что Эмили рассматривала это как предательство, и как бы мало это ни значило для Шарлотты, чувство вины оставалось.
— Боялась чего? Что я могу выйти замуж за Джорджа и оставлю тебя здесь одну-единственную незамужнюю? — Эмили закрыла глаза, лицо было абсолютно белым. — Прости меня… Этого не стоило говорить…
— Я подумала, что он, возможно, убил Хлою, ты однажды скажешь ему об этом, и тогда он должен будет убить тебя, — сказала Шарлотта. Сейчас для нее ничто не имело значения — ни любовь к Доминику, ни то, что здесь говорилось.
— Ты не права, — тихо сказала Эмили. Ее глаза еще были закрыты. — У Джорджа есть недостатки. Недостатки, с которыми ты, наверное, не ужилась бы, но не те, которые ты себе вообразила. Ты полагаешь, я могла бы выйти замуж за человека, способного на убийство?
— Нет. Я думала, ты бы узнала об этом позже, и по этой причине он бы убил тебя тоже.
— Ты его настолько ненавидишь?
— Мне нет до него дела! — сказала Шарлотта раздраженным тоном, почти крича. — Я думала о тебе.
Эмили ничего не ответила.
Доминик все еще сердился:
— Так ты рассердилась на Шарлотту и наговорила на нее Саре, чтобы отомстить?
Лицо Эмили напряглось. Она выглядела очень юно, а теперь еще и очень пристыженно.
— Я не должна была говорить ей, — призналась она, глядя на Доминика.
— Тогда извинись, и забудем об этом, — потребовал он.
Эмили расслабилась.
— Я не должна была говорить этого, но это не означает, что это неправда. Шарлотта влюблена в Доминика. Она полюбила его, как только он появился в доме. А Доминик польщен этим. Он рад этому. Я не знаю, насколько сильно… — Она оставила это под вопросом, открытым для предположений и очень болезненным.
— Эмили! — взмолилась Шарлотта.
Та повернулась к ней:
— Ты можешь взять назад слова, что сказала инспектору Питту? Ты можешь заставить его забыть это? Тогда почему ты ожидаешь того же от меня? Ты должна будешь жить с этим… так же, как буду жить я. — И она, оттолкнув их со своего пути, выбежала из гостиной.
Шарлотта посмотрела на Сару.
— Если ты ждешь от меня извинений, то напрасно, — процедила Сара сквозь зубы. — Теперь, быть может, ты будешь достаточно добра и пойдешь к себе наверх распаковываться? Я бы предпочла поговорить с моим мужем наедине. Тебя не должно удивлять, что я хочу задать ему несколько вопросов.
Шарлотта колебалась, но больше говорить было не о чем. Ничего такого, что не сделало бы положение только хуже. Она отодвинулась от Доминика и повернулась, чтобы уйти. Возможно, завтра будут извинения, а возможно, и нет. Но что бы ни было сказано, этот день не будет стерт из памяти. Чувства не будут такими же, как раньше. То, что она сказала Питту, было правдой. Все это похоже на рябь на пруду от брошенного в воду камня, и, возможно, эти круги никогда не остановятся.
Глава 9
На следующий день Доминик, как обычно, отправился в город. По возвращении домой он должен был встретиться и пообедать с отставным бригадным генералом и его женой. Это было событие, которого Сара с нетерпением ожидала, но когда он вернулся домой, то не обнаружил в ее настроении того возбуждения и удовольствия, которые ожидал увидеть. Она казалась какой-то отстраненной, не просто чем-то занятой, но определенно оскорбленной его присутствием. Он испробовал все возможные приемы. Похвалил ее платье, сказал ей все, что знал о жене генерала, какие у нее широкие связи в обществе, заверил ее, что ее наряд вполне соответствует событию. Осторожно поцеловал, боясь нарушить ее прическу или платье. Ничто не произвело эффекта — Сара по-прежнему отстранялась от его прикосновений и избегала его взгляда.
Не представлялось случая спросить, что беспокоит ее. Два или три раза в течение вечера Доминик пытался заговорить с ней, но каждый раз их либо прерывали, либо она меняла тему разговора, привлекая кого-нибудь к их беседе.
В экипаже по пути домой они остались одни в первый раз за вечер.
— Сара?
— Да? — Она не смотрела на него.
— В чем дело, Сара? Ты вела себя, как… как чужая весь вечер. Нет, не так. У чужой хотя бы манеры лучше.
— Мне жаль, что ты находишь мои манеры неадекватными.
— Перестань кривляться, Сара. Если я в чем-то виноват, скажи мне.
— «В чем-то виноват»! — Она повернулась к нему. Ее глаза сверкали в отблесках уличных газовых фонарей. — Да, ты в чем-то виноват, и если ты не знаешь, в чем, твоя нравственность заслуживает презрения. Мне действительно нечего сказать тебе.
— Какая нравственность? О, ради бога! Ты действительно развела весь этот шум из-за того, что я взял Шарлотту под руку, когда она пришла домой вчера? Это совершенно нелепо, и ты знаешь это. Ты просто ищешь причину для ссоры. По крайней мере, будь честной.