Призрак войны

Стэкпол Майкл А.

Я открыл и увидел двух офицеров УОБа, из столичного округа.

– Да?

– Мистер Донелли, вы пойдете с нами.

– Полковник Нимейер слишком занят, чтобы взяться за меня лично?

– Вам нужно пройти с нами, сэр. – Оба носили зеркальные солнцезащитные очки. Их лица и голоса оставались совершенно бесстрастными. Они были молодыми и очень мускулистыми и дали мне понять, что возможность отказа не обсуждается.

Я пошел с ними. Они провели меня до лифта, затем вниз, в гараж, и направили к темному, непримечательному ховеру.

–

Вы сядете сзади. Таковы правила.

Я кивнул, наклонил голову и полез внутрь.

Вот тогда один из них и засадил мне кулаком по левой почке. Моё тело пронзила боль и я потерял способность дышать. Мои ноги стали просто резиновыми, а он врезал мне ещё раз.

Удар пришелся по правой почке, и я понял, что буду мочиться кровью несколько дней. Если столько проживу.

Они схватили меня за руки, вывернули их за спину и надели наручники. Прижав мои ноги к моей груди, они сложили меня вдвое и засунули в щель между задним и передними сиденьями и захлопнули дверь. Секундой позже они расселись, двигатель заурчал и мы поехали.

Я бы попробовал подсчитать, сколько времени проходило между поворотами, чтобы найти дорогу снова, но сложно задерживать дыхание, пытаясь почувствовать жжение в легких, если ты не можешь дышать. Несмотря на боль, я изогнул спину и вдохнул немного свежего воздуха.

С хрустом подаваясь вперед я выдыхал, изгибаясь – вдыхал. Некрасиво, неудобно, но единственно возможно на тот момент.

Странно, но, несмотря на то, что я мог опознать моих похитителей, я не боялся за свою жизнь. Если бы УОБ хотел меня убить, этим бы занялся лично Нимейер, а я не сделал ничего, побуждающего полковника пожелать моей смерти. Я предполагал у него наличие желания накостылять мне так, чтобы я от страха убрался, но убивать, если не было пролито крови невинных людей? Это было на него непохоже.

Наконец машина остановилась и меня протащили через дверь из помещения для погрузки грузовиков в маленькую контору склада. Разбросанный повсюду мусор и резкий запах мочи свидетельствовали о его заброшенности. В этот момент дела стали выглядеть плохо, потому что было очень легко представить себя брошенного здесь с простреленной головой и найденного только после того, как соседи почувствовали странный запах и заметили тучи летающих мух.

Они заволокли меня в комнату, усадили в кресло и я ощутил подзатыльник. Мне почудилось, что я снова на Хелен и я оглянулся, ожидая увидеть командующего Рейса. Не повезло.

Там стоял Бернард и он был, э, очень зол.

– Ты – лживый мешок дерьма, Донелли. – Он двинул мне левой, но получилось неудачно и он только ободрал костяшки о мой череп. – Ты ещё более вероломная скотина, чем эти куритянские шавки. Ты нас продал! Ты рассказал им где мы будем и когда.

– Как я мог это сделать, если я этого не знал?

– Ну, ты нас подставил. Ты заставил меня подумать о «Дворце» и сделал так, что я подумал о головидении. – Он глянул на мой эскорт, посасывая ободранные костяшки. –

Преподайте ему урок.

– Сэр?

– Врежь ему, черт тебя побери. Сделай ему больно.

Один из них выдернул меня из кресла, просунул руки под мои и сцепил пальцы в замок на задней стороне моей шеи. Другой натянул кожаные перчатки, на тыльной стороне которых были вшиты свинцовые вставки. Это добавляло веса ударам.

Конечно, вы думаете, что вот я сейчас, весь из себя рыцарь-призрак, всем покажу. Что меня научили всяким вещам, способным выручить в разных ситуациях. Что мои воинские таланты делают меня смертоносным и безо всякого оружия. Да выбраться из подобной ситуации будет плевое дело.

И так бы и было, если бы мои руки не были скованы, если бы в меня медвежьей хваткой не вцепился бы тип, способный побороть на татами мех, а мои почки не горели бы как раскаленные угли. Все это ставило меня в очень невыгодное положение, которое становилось всё невыгодней, по мере того, как амбал из УОБа пытался навечно впечатать мой пупок в мой же позвоночник.

Тут я мало что мог сделать. Ну, во-первых, меня на него вырвало. Во-вторых, я расслабил мочевой пузырь и позволил ему опорожниться досуха. Парням из управления все эти штуки из отправлений организма очень не понравились. Бернарду же то, что я обмочился, показалось очень забавным. Он изо всех сил изгалялся, демонстрируя мне этот факт, глумясь надо мной, почему и позволил им снова меня усадить.

– Надеюсь, тебе нравится сидеть вот так, Донелли, потому что именно так ты сдохнешь.

– Ладно. Хорошо. Я сдохну. Но тебя это не спасет.

Он схватил меня за волосы и запрокинул мою голову.

– Что ты имеешь в виду?

– Подумай. Спроси Альбу. Я ей отправил сообщение. Я ей сказал все отменить.

– Она ничего не получала.

– Оно было в закладной почте. В банке. – Я повернул голову и плюнул в него, промахнувшись. – Я сделал отметку. Я сказал тебе все прекратить.

– Врешь!

– Ладно. Я не виноват, что какой-то псих, помешанный на чистоте природы подобрал банку.

– Я сам смог поднять голову. – Ты уверен, что она его не получала?

– Она ничего не говорила… – Его глаза сузились. – Что ты несешь?

– Может быть она ничего не получала. Но она – наёмник. Её можно купить. Может она собственность Эмблина. Она ведь знает детали, так? Кто ещё?

– Я, Тейт, она.

– И её босс. Или босс твоего кузена.

За это я получил очередную оплеуху.

– Тейт не предатель.

– Ладно. Одним подозреваемым меньше. – Кровавая слюна стекала в лужицу у меня между ногами. – Она скажет, что получила сообщение слишком поздно. Вот так, просто слишком поздно.

– Она тоже не предатель.

– Нет, милорд. У вас завелся предатель. И вам нужно его выкурить. – Я фыркнул. – Если ты этого не сделаешь, Эмблин тебя достанет.

– Как мне найти этого предателя?

Я выпрямился, взглянул на стражей.