Призраки кургана
Шрифт:
Слушатели были тронуты, но, как мне показалось, ожидали более счастливого конца.
— Присудят третье место, — шепнул я на ухо Снежане. — Вот посмотришь. Она столько плакала, море слез пролила, а он не нашел ничего лучше, чем сверзиться с горы. Лучше бы пошел деревни от саранчи охранять.
В перерыве люди встали, размялись. Кто-то занялся играми, водили хоровод. Но вот появился старейшина одной из деревень, главный распорядитель состязания, и сделал знак усаживаться на места.
Второе селение также выставило дуэт. Пели они хорошо, но взяли, на мой
Старые обиды хоть и забылись, но не настолько, чтобы пришла пора их ворошить и давать оценку прошлому. Реакция слушателей была столь живой, что изрядно подвыпившие парни решили на кулачках прояснить вопрос.
Распорядители не стали сильно церемониться. Дюжина крупных мужиков, судя по их экипировке, специально для этой цели предназначенных, выскочили как из-под земли, и бросили в воду близ протекающей реки всех, кто начал потасовку. Впечатление от выступления было смазано.
Третья деревня выставила всего одного певца, к тому же, наемника. Это всегда рассматривалось как свидетельство слабости. Но бард знал, как следует себя вести. В отличие от других исполнителей, он вышел не с музыкальным инструментом, а с увесистым мешком грецких орехов.
— Надо было шлем надеть, — посетовал я про себя. — А ну как он сейчас мешок свой раскрутит и начнет лупить всем по головам.
Бард был очень высок ростом, может быть, немного ниже меня.
Необыкновенно толстая шея была почти незаметна на бугристых плечах. Большая голова поворачивалась с трудом, казалось, она привинчена прямо к телу. Черные, немного навыкате глаза смотрели с каким-то нечеловеческим упрямством.
Он с важным видом подошел к месту, где до него исполняли песни. Новый бард подтащил к себе крепкий стол, нимало не заботясь, что кто-то за ним не только сидел, но и собирался еще подзакусить. Это вызвало глухое ворчание присутствующих, но ненадолго.
— Кто это? — наклонился я к ведунье.
— Не знаю, видно, местная знаменитость.
Снежана произнесла еще несколько слов, но я их не расслышал, что было немудрено.
Бард поднял голову к нему и рявкнул громовым голосом:
— Черепокрушитель! Всеслав Черепокрушитель!
Повторив эту фразу раз десять и оглушив слушателей в надлежащей степени, он повел рассказ об удивительных событиях, которые происходили в жизни князя.
Из них можно было узнать, что Всеслав еще с раннего детства узнал о своем призвании, которое, как я понял, заключалось в «славном черепокрушении врагов».
Но главный фокус барда все же заключался в ином. Стоило ему начать описывать битву, как он щедрой горстью доставал из мешка орехи и аккуратно раскладывал их на столе.
Далее шел уже известный слушателям припев:
— Черепокрушитель! Всеслав Черепокрушитель!
Выводя громким басом эти слова, бард лупил кулаком по столу, растрескивая орехи, которые должны были символизировать черепа врагов.
Для пущей убедительности и эффектности, певец собирал расколотые орехи и огромными зубами перемалывал их вместе со скорлупой.
Сложно сказать, насколько все это соответствовало действительности. Правда ли, будто бы Всеслав, как хищный зверь грыз черепа своих врагов? Думаю, это все-таки преувеличение. Но оно приводило зрителей в восторг. Теперь уже не приходилось сомневаться, кто победит.
— Нам нужно поговорить с ним после состязаний, — шепнула мне ведунья. — Говорят, что он единственный знает историю жизни князя. Давай расспросим, может быть, нам повезет, и мы узнаем, где покоится череп Всеслава.
Я согласно кивнул головой. Правда, идея представлялась мне весьма сомнительной. Хотя я старался слушать внимательно, тем не менее, ничего особо нового так и не узнал.
Мне казалось, что бард — обыкновенный болтун, лишенный чувства ритма, музыкального слуха и всякого понятия об искусстве. Он мне не понравился, но я мог и ошибаться. Следовало использовать любую возможность, чтобы продвинуться вперед в своих поисках.
Собравшиеся громкими криками подбадривали певца, выражая восхищение его талантом. Почему-то особый восторг вызвало окончание баллады, в нем говорилось, что Всеслав и после смерти остался «черепокрушителем», в чем может каждый убедиться, если послушает вечером на постоялом дворе новые песни. За умеренную плату, конечно.
— Ну, что, — спросила ведунья. — Сейчас ловить его будем или подождем до вечера?
— Ты ж не хочешь выслушать этот рев еще раз?
— Нет, — отрицательно покачала головой девушка.
Слушатели окружили барда плотной толпой, так что пришлось выждать пока первый прилив восторга пройдет. Потихоньку все стали разбредаться по поляне, пользуясь возможностью отдохнуть и вкусно поесть.
— Мы бы хотели поговорить с тобой о Всеславе, — обратилась к певцу Снежана.
— Если вы хотите узнать о нем больше, — важно ответил великан, — приходите вечером на постоялый двор. Там я впервые расскажу об одной очень важной битве.
— Нас больше интересуют последние годы его жизни. Если быть точным, нам бы хотелось знать, где найти череп Всеслава, — встрял я в разговор.
С такими людьми нельзя ходить вокруг да около. Я предпочитаю задавать вопрос в лоб. Знает — скажет, нет — сэкономим время.
— А кто ж этого не знает? — в искреннем изумлении спросил певец.
— Мы не знаем, — признался я. — И нам очень важно выяснить, что же случилось дальше.
— Хотите, я вам все спою? Только нужно пополнить запас орехов, для убедительности и наглядности. Без этого никак.
— Ты нам лучше расскажи. Не стоит такой талант зря тратить.
— Ну, хорошо, — немного поколебавшись, согласился бард. — Слушайте.
С мелкими подробности, в которых и особой нужды не было, певец познакомил нас с детством Всеслава, — весьма занимательным, но не имеющим никакого отношения к сути вопроса. Остановился кратко на многочисленных подвигах, а потом завершил рассказ словами, что череп героя попал в руки хана. Тот в знак своей великой милости отдал реликвию на хранение коменданту цитадели орков.