Призраки проshлого
Шрифт:
– Ты спятила? Я думала, он тебе не нравится.
– Не нравится, - пробормотала я, немного придя в себя. – Я просто не ожидала, растерялась. Он был таким…
– Каким?
– Угрожающим. Никогда не замечала в нем этого. Я думала, он просто выскочка, позер.
– А он не такой? – заинтересованно выгнула бровь Тей.
– Нет. Не такой, - ответила я, все еще под впечатлением от его взгляда. – Все, закрыли тему. Когда там наши платья принесут? Ты не в курсе?
* * *
К
Тей выглядела не лучше, сбила столик, вазу, и выдрала клок волос, пока причесывалась раз в десятый, переживала, что ничего не получится, а я переживала, что получится все, как надо и ходила из угла в угол, проверяла мыслеловы, свое платье, Теино платье, не идут ли служанки нас собирать.
– А это что? – спросила Тея, наткнувшись на переполненную мусорку.
– Контракт. Можешь сжечь, - милостиво разрешила я, а у Тей впервые в жизни не вышло. Она силилась, старалась из всех сил, но так разнервничалась, что чуть не подожгла мою кровать. Я решила больше не рисковать, убрала контракт под подушку, мусорное ведро запихнула за стол, и мы слаженно решили перейти в ее комнату, а то моей бедной комнате и так в последнее время доставалось.
Приход Эвы немного разрядил обстановку. Мы даже сумели расхвалить ее чудесное синее платье, одолженное майором Ледой, и послушать интереснейшую историю о незнакомце, которого то ли встречал, то ли привел с собой повелитель.
– Этот гость такой таинственный, - возбужденно рассказывала дэйва. – Весь закутан в странные мерцающие одежды. Загадочный, но от него прет такой силой… Я никогда ничего подобного не испытывала. Даже повелитель не впечатлил меня больше.
– Хм, очень странно, - слаженно ответили мы, и тут же позабыли о незнакомце. Да и какое нам до него дело, когда мы собираемся устроить грандиозный саботаж на глазах у всего света. И даже Эва заметила нашу нервозность, и что-то заподозрила.
– Девочки, вы ведь ничего не планируете, нет? Сбежать там или…
– Нет, - все также слаженно рявкнули мы, посмотрели друг на друга, выдохнули, и я подошла к нахмурившейся дэйве.
– Знаешь что, Эв, может, ты в зал уже пойдешь, а? Скоро слуги придут, стилисты там всякие, народу будет, не протолкнуться, - с этими словами я вежливо, но настойчиво выставила подругу за дверь и сползла по этой самой двери на пол.
– Ты уверена? Мы все еще можем отменить… - озабоченно спросила Тей.
– Что я слышу? Ты и отступаешь? – нервно хмыкнула я.
Ответить Тея не успела, служанки и стилисты пожаловали, но по ее глазам я поняла, что она, в самом деле, способна все переиграть, тем более, Дивия, на всякий случай, и об этом исходе позаботилась.
– Поздно, - словно очнувшись, сказала принцесса, глядя на мое отражение в зеркале. – Мы просто должны это пережить.
– Мы-то переживем, но переживут ли все остальные? – хмыкнула я.
Вопрос остался без ответа.
* * *
К моменту бала, накал страстей достиг своего апогея. Некоторым, особо впечатлительным барышням понадобились лекари, да почти всем понадобились, даже мы с Тей не удержались, и хряпнули успокоительного. Хотели горячительного, но не нашлось. Нигде. Даже у Альта с Али. Так мы надевали свои «торты», я цыплячий, Тей поросячий. Ну, сие произведение извращенного искусства просто обязано было быть оцененным всеми. И его оценили. Мы попросили церемониймейстера, чтобы нас представили вместе. Он, конечно, удивился, но правилам это не противоречило, к тому же за весь этот вечер через него прошло столько народа, что бедняга совсем охрип, и даже никакие магические настойки, любезно предоставленные мастером Креймом, уже не помогали. В общем, он смирился.
– Дамы и господа!
– прогрохотал церемониймейстер, привлекая внимание присутствующих.
– Прошу приветствовать наследную принцессу Илларии Алатею Эйлин де Томей, урожденную Дариан Айнирин, и эрису Клементину Эвириэль Парс, урожденную Айгон Агеэра.
И мы вкатились аки лебеди, или гуси, что точнее, в зал, вызвав шок у всего достопочтенного общества. Два огромных «торта» с рюшами, воланами, кринолинами и кучей юбок, и только изящные прически где-то там, наверху указывали на то, что мы все-таки не торты. Дед, который должен был меня встречать, опешил, Далиан Флемор, с чьей легкой руки нам и досталось все это богатство, посерела, венценосная Паэль в изящном золотом платье, наоборот, покраснела и возмущенно раздула ноздри и щеки, сверкая в сторону своей, надеюсь, уже бывшей статс-дамы, но главным ценителем стал все-таки повелитель, который на мгновение потерял свою маску равнодушной невозмутимости, и его глаза полыхнули алым от едва сдерживаемого, то ли гнева, то ли смеха. А вот Солнечный принц, стоящий на почетном месте по правую руку от повелителя, весьма изящно зашел за спину стоящего там же с каменным лицом Эвена, и тихо начал изображать, что подавился, ага вишенкой, от нашего торта. Я наблюдала в этот момент за Эвеном, с которого то и дело слетала постная маска привыкшего ко всему дэйва, и он начинал кашлять, благо, принц находился за его спиной, и сквозь ржание, умудрялся его похлопывать.
Дед все-таки вспомнил, что он дед и подал мне руку. Эвен, в свою очередь, подал руку Тей, и мы медленно покатили по длинной ковровой дорожке к трону. Присели, скажу вам по секрету, с огромным трудом, в почтительном реверансе. Тей, так вообще, застряла в своем кринолине, и едва разогнулась. Среди толпы послышались смешки. А поскольку все это действо проходило в абсолютной тишине, весельчаков быстро обнаружили, и те попадали, как переспелые груши, узрев суровый взгляд нашего повелителя, обращенный на них. Бедняг спешно вынесли на воздух. Больше никто не смеялся, но тишина продолжала быть оглушающей. Поэтому все, даже в самых дальних уголках зала расслышали вопрос повелителя:
– Это что такое?
– Платья, - жизнерадостно ответила Тея. – Матушка настояла, чтобы на представлении мы были в выбранных ею нарядах. Как я могла ее обидеть?
Паэль побледнела от масштабов подставы. А вы как думали? Теперь вся Иллария будет обсуждать, в лучшем случае, какой отвратительный вкус у Паэль, а в худшем, что она сживает со свету собственную падчерицу и выставляет ее на всеобщее посмешище. И даже не знаю, что для нее предпочтительнее.