Призраки проshлого
Шрифт:
– Парс, - сказала я, слегка покачнулась и уставилась в его обыкновенные, но колдовские, демонские глаза. – Клементина Парс.
Богиня, он точно демон!
Звук раскрошившегося камня, видимо вторая ручка, заставил меня очнуться и вздрогнуть. На губах этого демона играла понимающая, слегка снисходительная усмешка. Видимо он что-то там про меня понял, но и я поняла про него не меньше.
– От вас невозможно оторвать глаз.
– Как и от вас, - искренне ответила я и вдруг в голове возникла совершенно четкая мысль,
«С вами бы я потанцевал, и не только. Маленькая, синеглазая птичка с искрой в сердце».
Я резко вырвала руку, а он вздрогнул, усмешка пропала, как и его колдовское влияние на меня. Он словно закрылся, как устрица в раковину. Оставил слегка приоткрытой, чтобы наблюдать, но счел меня достаточно опасной, чтобы играть дальше. Видимо, я не должна была понять, о чем думает этот… человеком его назвать, язык не поворачивался. Демон. Так ближе.
– Если прекрасная принцесса не будет против, то я был бы счастлив, чтобы и вы подарили мне частичку своего сияния.
– Как красиво вы изъясняетесь.
– Вы так думаете?
Я думаю, что он не только демон, но еще и лицедей, каких поискать. Вот все вокруг уверились, за редким исключением, что он как минимум благородный джентльмен, а я видела маску, слегка надтреснутую, но профессиональную маску, за которой, как я уже говорила, скрывался хищник, что-то опасное и первобытное, не знающее, что такое благородство.
– Я буду счастлива, - отозвалась я и склонила голову в знак приветствия и прощания, надеюсь. Мне с такими индивидами не по пути. Одного вполне хватает.
После незапланированного представления, мы с Теей должны были отойти, у нас еще так много дел было впереди, но она смотрела только на парнасца, а я избегала настойчивого взгляда повелителя, который с маниакальным напором пытался его поймать. Я буквально слышала его крик:
«Посмотри на меня», словно он кричал вслух, но знала, что это невозможно. Его внутренний зверь почувствовал опасность, не мифическую и слабую, от Экхара, и не навязанную от принца Дэйтона, а реальную опасность. И если бы я не любила его всем сердцем, если бы не отдала ему свою душу в безвозмездное пользование, если бы не понимала со всей четкостью, что если разлюблю, то это его уничтожит, то да, я бы поддалась темному обаянию парнасца, который оттягивал на себя внимание всех, даже Далиан Флемор, даже Паэль, и это было для нас помехой.
Поэтому я повернулась к мужчине, поймала его взгляд и послала мысль, слабо надеясь, что он услышит:
«Выключите его! Это еще не все! Мы не закончили! Пожалуйста!». Он снова вздрогнул, но услышал, едва заметно кивнул, и нас всех отпустило. Девушек так точно. Тей даже заморгала, сбрасывая наваждение, как и многие дамы, а я взяла за руку деда, своей, дрожащей, и он увел меня к нашему месту справа от трона. И тогда я встала и посмотрела на последний штрих нашего представления, на распорядителя, которого мы так усердно запугивали два последних дня. Он кивнул, что-то там наколдовал, и мы все потонули в бежевом цвете, в точности повторяющем цвет платья Далиан Флемор. Занавеси, цветы, все украшения зала, вплоть до ковровой дорожки, стульев и скатертей в столовой, вплоть до фужеров, салфеток и подсветки, все в точности повторяло цвет ее платья. Она слилась с обстановкой, потерялась в ней, и все с удивлением, кто-то с сочувствием а кто-то со злорадством, это осознали. Как и сама Далиан Флемор, которая стояла напротив и с ненавистью смотрела прямо на меня. Да, да, дорогуша, это полностью моя заслуга, но то ли еще будет. И переодеться для тебя сейчас смерти подобно, уж лучше тогда и вовсе не возвращаться, потому что многие поймут, что это укол, укол в самое твое жестокое и черное сердце.
* * *
Она поймала меня у водопоя, тьфу, у столов с напитками. Змея Далиан шипела и брызгала ядом, рискуя забрызгать мое платье, поэтому я отодвинулась подальше, высматривая хоть кого-то из знакомых.
– Тварь, это ты все подстроила! – шипела змеюка.
– Конечно, - не стала скрывать я.
– Место мое хочешь занять, гадина!
– Боги упасите. Я, и на ваше место.
– Тогда чего ты хочешь?
– Мести. Я жажду мести. Ваш род достаточно поиздевался над невинными, пришла наша очередь.
– Что ты мелишь, мерзавка?
– А вы запамятовали? Так я напомню. Не только вам, всем.
Да что ж это такое. Столько народу, а я все время натыкаюсь на каких-то змей и слизняков.
– Клементина, восхитительная Клементина, - пропел Леонель Флемор, едва Далиан свалила, – ты нажила смертельного врага в лице моей дорогой мамочки.
– Вижу, тебя это не слишком огорчает, - заметила я.
– Не слишком. Мамочка живет своей жизнью, а я своей. Я слышал, мальчишка Экхар подписал контракт.
– Уверена, ты расстарался его переубедить.
– Браво, Клементина, мальчишка от тебя без ума. И слушать меня не стал.
– Какая жалость, - хмыкнула я.
– Действительно, - задумчиво откликнулся Флемор. – Я ожидал от тебя большего. Как минимум Тень, но кажется, его успела захомутать невзрачная невинная дэйвочка.
Мы оба посмотрели на Эву и Эвена, смотрящего на нее восхищенными и преданными глазами.
– Почему же не сам повелитель? – хмыкнула я, отвернувшись от красивой пары.
– Хм, и здесь тебе не повезло, он выбрал малышку Тариэль. Меня одного это удивляет?
Как же противно он улыбался, действительно мерзко, как слизняк. И смотрел на Тару, которая стояла рядом с Паэль, немного потерянная из-за того, что повелитель ни разу даже не посмотрел в ее сторону.
– Или это был не выбор?
– О чем это ты?
– О том, чего никто не замечает. О том, что он не настолько бесчувственен, как все утверждают. Быть может, у него есть тайная любовь, к которой он приходит по ночам, и прожигает бешеными взглядами, ломает каменный трон, стоит только другому коснуться его… игрушки.
– И кто же эта игрушка?
– Ты.
В ответ я рассмеялась, громко, неприлично, почти до слез, и снисходительно посмотрела на того, кого когда-то боялась.