Призраки прошлого
Шрифт:
– Слушай, я ведь могу тебе помочь. Избавить от твоей зависимости от Хозяина. Провести ритуал.
– Зачем? – он издал смешок. – Зачем? Благодаря этой связи я имею самый высокий гонорар в стране, все вот это, – он обвёл широким жестом гостиную. – И не только. Кстати, если согласишься, тоже сможешь заполучить подобное. Так сказать, попасть в «high society» – высшее общество.
– А где гарантия, что в то же самое время, когда я буду убивать Верхоланцева, кто-то другой не убьёт
– Хочешь рискнуть, Верстовский? Ну-ну.
– И как мы зафиксируем наш договор? Кровью подписываться? – стараясь не показать виду, с иронией спросил я.
– Не юродствуй, – презрительно скривился Мельгунов. – Обычная подпись, авторучкой. Впрочем, это пустая формальность. Ты сам это понимаешь. И не вздумай сообщать Верхоланцеву или устраивать инсценировку его гибели. Я все равно узнаю, умер он или нет. У тебя есть сутки.
Он достал из-под диванной подушки свиток и протянул мне.
– Мельгунов, мне ведь удавалось спасать Милану. Почему ты думаешь, что я не смогу делать этого и дальше? А? Если я спрячу её на время, твой Хозяин заберёт тебя в ад, и все закончится.
Мельгунов усмехнулся, и, поиграв свитком, с металлом в голосе произнёс:
– Хватит торговаться. Ты не на базаре. Или ты принимаешь мои условия или проваливай. Тебе удавалось спасать Милану, потому что силы Ада ещё не набрали всей мощи. Когда придёт время, ты ничего не сможешь сделать.
– Тогда возьми и сам убей Верхоланцева. С помощью этих самых сил Ада, – предложил я насмешливо. – Зачем тебе я? Или тебе нужно отдать две души? Жертвы и его убийцы?
Мельгунов бросил свиток рядом и, откинувшись на спинку дивана, процедил сквозь зубы:
– Так ты пришёл издеваться. Убирайся вон, ублюдок.
– Я согласен, – быстро сказал я.
Мельгунов, не отрывая от моего лица взгляда мёртвых глаз, протянул свиток. Затейливая вязь неведомых мне значков вдруг превратилась в читабельный текст, который совершенно чётко предписывал мне убить Верхоланцева в течение двадцати четырёх часов. Строчки на чистом русском языке странно, пугающе смотрелись на пожелтевшем пергаменте. Я достал авторучку и поставил подпись.
Я вышел из особняка в растерзанных чувствах, доплёлся до остановки трамвая, и плюхнулся на скамейку. Солнце уже довольно сильно припекало, в голове роились чёрные мысли. Мельгунов загнал меня в ловушку, капкан захлопнулся, мне не сбежать. Будто откуда-то издалека я услышал пиликанье мобильника. Взглянул на дисплей – звонили от Кастильского.
– Олег Янович, господин Кастильский вас ждёт. Это очень важно, – в голосе Матильды Тихоновны, гувернантки потомственного колдуна, я впервые услышал беспокойство.
Хотел отправиться пешком, но мгновенно вспомнил, что Кастильский живёт на самой окраине города, а бессонная ночь здорово утомила. Я плюхнулся обратно и полуприкрыл глаза.
– Ой, извините, – услышал я женский голос. – Вы – Олег Верстовский?
Передо мной стояли две девчушки – высокая худенькая шатенка с длинными волосами до плеч, другая – пампушечка с короткой стрижкой. Не спрашивая разрешения, они пристроились рядом, и пухленькая с придыханием произнесла:
– Нам так нравится, как вы играете.
Я не поверил. Мне довелось вести беседы с огромным количеством людей, и я научился быстро отделять ложь от правды, искренность от притворства.
– Спасибо, – буркнул я, ожидая дальнейших просьб.
И они незамедлительно последовали.
– Олег, вы не могли бы помочь нам. Мы так хотели побывать на съёмочной площадке. Это наша мечта, – затараторила шатенка. – Так хотели увидеть, как все это происходит, как работают актёры.
Я тяжело вздохнул, ожидая самой главной просьбы. Когда девушка замолчала, я буркнул:
– Игоря Евгеньевича увидеть хотите?
Они смутились, на щёчках зарделся яркий девичий румянец, опустили глазки. Я понял, что попал в точку. Шатенка умоляюще проговорила:
– Мы были бы вам очень признательны.
Мне безумно захотелось сообщить милым девушкам, какая сволочь их кумир, продал душу дьяволу, только что заказал убийство своего друга и учителя, но лишь сжал зубы и через паузу ответил:
– Девушки, я человек маленький, водить на площадку никого не могу. Права не имею. Игорь Евгеньевич такая большая величина, что меня к нему близко не подпускают. Мы даже снимаемся отдельно. Он в своё время, я – в другое. Потом монтируют. Извините.
Они раскрыли рот, а я физически ощутил, как их распирает от желания уговорить меня, но тут к счастью подошёл трамвай. Я подождал, когда все выйдут, и успел заскочить в последнюю секунду, оставив бедных фанаток Мельгунова в одиночестве.
Я вошёл в прихожую дома Кастильского и сразу увидел колдуна. Впервые он сам встретил меня. На его лице читалось явное беспокойство, которое он тщетно пытался скрыть. Он бросил на меня взгляд исподлобья и поинтересовался:
– Опять попали в неприятную ситуацию?
– Да, подрался кое с кем, – коротко ответил я, опуская подробности.
Кастильский лишь грустно покачал головой.
– Идемте, я все подготовил для сеанса. Сейчас не самое подходящее время, но другого может и не быть. Я ощущаю, как волны зла приближаются. Они готовы уничтожить вас.
– Вряд ли. Уверен, мне ничего не угрожает.
– Вы так молоды, самонадеянны. Ничего не боитесь. Ладно, идемте.
Мы прошли по коридору, спустились на лифте.
– Входите, – он распахнул передо мной дверь. – Располагайтесь. Сейчас проведём сеанс.