Призраки(Русская фантастическая проза второй половины XIX века)

Достоевский Федор Михайлович

Вещим сердцем страдальца он едва ли не первым на грешной земле почувствовал угрозу уничтожения всего прекрасного и живого — безобразным и смердящим. И воссоздавая на Семеновском плацу перед казнью в памяти основополагающие образы своей прошлой жизни, чисто интуитивно пытаясь отыскать в них ключ к спасению, он, пророк, творец, избранник Божий, сумел в озарении создать для человечества защитное поле Красоты, которая одна лишь и спасет мир.

Пожалуй, никто не сравнится с Достоевским в прозрении будущего. Герою «Сна смешного человека» привиделось, что после самоубийства он странствует бесконечно долго по просторам космоса, где даже и созвездия — уже иные. И неожиданно замечает родную

Солнечную систему, милую сердцу Землю. Но — в ранний период ее существования, в доисторическую пору. Удивительно, но возможность подобных путешествий не только в пространстве, но и во времени будет открыта теоретической физикой лишь в начале XX века!

«Сон» — завершение «фантастической триады» из «Дневника писателя». Триада воспроизводит подобие вертикального разреза мировой жизни (подземный мир — «Бобок»; земной — «Кроткая»; космический — «Сон смешного человека») и напоминает Вселенную в древнерусской литературе (ад — земное бытие — рай). Писатель не касается общественного устройства и технических особенностей вымышленной им цивилизации, где люди понимают, как в сказках, язык деревьев и животных, пользуются благами первозданно чистой природы. Главное для Достоевского — проповедь всеобщей гармонии, вселенского братства.

«Фантастическая триада», равно как и все творчество Федора Михайловича, оказала сильнейшее влияние и на русскую, и на мировую литературу. Достаточно заметить, что эпизод из «Сна смешного человека», где герой несется среди звезд далеко от Земли и свершается все так, как всегда во сне, когда перескакиваешь через пространство и время, через законы бытия и рассудка и останавливаешься лишь на точках, «о которых грезит сердце», другой гениальный писатель, Михаил Булгаков, положил в основу художественной концепции романа «Мастер и Маргарита».

Еще одно пророчество Достоевского связано уже напрямую с космоплаванием. «Что станется в пространстве с топором? — вопрошает черт в больном сознании Ивана Карамазова. — Если куда попадет подальше, то примется, я думаю, летать вокруг Земли, сам не зная зачем, в виде спутника». Задолго до трудов Циолковского, Кибальчича и Оберта здесь не только выдвинут основополагающий принцип космических полетов, но и изобретено слово «спутник» в современном понимании.

Земная наука лишь относительно недавно озаботилась теневыми сторонами машинно-ядерной цивилизации. Загрязнение биосферы, уничтожение ископаемых богатств, неостановимый рост потребительства — незаживающие язвы прогресса. А ведь гениальное предупреждение прозвучало еще его двадцать лет назад. Даже если бы люди стали летать по воздуху, яко птицы, размышляет Достоевский, получать богатейшие урожаи, пользоваться услугами умных механизмов, но забыли бы о высших, глубоких мыслях, всеобщих явлениях, то неотвратимо наступил бы всепланетный кризис, когда возобладают бездуховность, ленивое упоение благами прогресса. И тогда, ощущая пропажу свободы воли и духа, искоренение личности, обыватели самоистребились бы каким-нибудь новым способом, найденным ими вместе со всеми открытиями. «Наступает вполне торжество идей, перед которыми никнут чувства человеколюбия, жажда правды, чувства христианские… Наступает… слепая, плотоядная жажда личного материального обеспечения, жажда личного накопления денег всеми средствами». Опасаясь этого грядущего торжества плотоядия, великий человеколюбец писал не без горечи; «Ну, что если человек был пущен на землю в виде какой-то наглой пробы, чтобы только посмотреть: уживется ли подобное существо на земле или нет?»

Ответ на сей роковой вопрос становится все более гадательным.

Как же нам, заблудшим потомкам Достоевского, отыскать выход из экологической и потребительской западни?

Как безвредно проскользнуть между сциллами чудес и харибдами чудовищ? Ответ Учителя будто вырезан плазменным резаком в воцарившейся ныне духовной тьме:

«Есть нечто гораздо высшее бога-чрева. Это — быть властелином и хозяином даже себя самого, своего я, пожертвовать этим я, отдать его — всем. В этой идее есть нечто неотразимо прекрасное, сладостное, неизбежное и даже необъяснимое».

4

Вот пример реальной «машины времени»: археологи обнаружили в погребальной амфоре египетского владыки пшеничные зерна, догадались посеять — и несколько зеленых ростков, ко всеобщему изумлению, взошло, пробившись сюда, к нам, через пласты тысячелетий. Факт этот, обошедший мировую печать, навел кое-кого и на такой вопрос: почему одни зерна взошли, а другие оказались мертвы — условия-то были для всех одинаковые? Увы, задачу эту не разрешить даже с помощью нынешней всемогущей микромолекулярной аппаратуры.

Таковы и загадки литературы. Одни произведения угасают еще при жизни их создателей. Другие оживают даже через столетия. Третьи — как жаль, что их так немного! — созданные «бездны на краю», — цветут вечно. Почему так устроено в земной юдоли? Тайна сия велика есть.

Юрий МЕДВЕДЕВ

УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН ИСТОРИЧЕСКИХ ДЕЯТЕЛЕЙ

Абд-Эль-Кадер (1807–1883) — эмир Алжира, возглавлял освободительную войну против французских колонизаторов.

Бернардино Луини (1480–1532) — итальянский живописец.

Бюжо (1784–1849) — герцог Ислийский, маршал Франции. После подавления восстания в Алжире был генерал-губернатором этой колонии.

Воронцов Михаил Семенович (1782–1856) — государственный деятель. С 1844 по 1854 г. был наместником Кавказа и главнокомандующим.

Гарденберг Карл-Август (1750–1822) — прусский канцлер.

Гексли Томас Генри (1825–1895) — английский биолог.

Казы-Мулла (1785–1832) — первый имам Чечни и Дагестана, вожак и идеолог «священной войны» против России.

Кальме Огюстен (1672–1757) — французский богослов.

Ламорисьер Кристофор (1806–1865) — французский генерал.

Мальтус Томас Роберт (1766–1834) — английский экономист.

Максимилиан — римский император (конец III — начало IV в.).

Мандевил Джон (1300–1372) — автор сочинений о путешествиях.

Меттерних Клемент (1773–1859) — австрийский министр иностранных дел.

Нессельроде Карл Васильевич (1780–1862) — русский дипломат.

Омальский Анри (1822–1897) — герцог, один из сыновей короля Людовика-Филиппа. В 1847 г. был назначен губернатором Алжира.

Палладий — Палладио Андреа (1508–1580) — итальянский зодчий.

Парацельс Теофраст Бомбаст (1493–1541) — швейцарский ученый.