Призраки в Сохо
Шрифт:
Так уж повелось, что Сохо обожают изгнанники всех возможных сортов: он укрывал греков, бежавших от Оттоманской империи, французов-гугенотов, спасавшихся от Людовика XIV, Томаса Де Квинси, автора «Исповеди англичанина, употребляющего опиум». В Сохо жили Рембо с Верленом и Карл Маркс с любовницей и женой. Здесь живут, работают и развлекаются иммигранты со всего света. И теперь мисс Мозг-Золотого-Трио сама для себя выбрала жизнь в Сохо.
Северус и не заметил тех кварталов, что они прошли в молчании до площади Сохо, пересекая которую, перешли на Фрайт-стрит. В какой-то момент Грейнджер взяла его под руку, отчего мужчина изумленно выгнул бровь, повернув к ней голову. Но мисс то ли намеренно не смотрела на него, избегая закономерной
Спустившись до Шафтсбери-авеню, Миона повернула на Юго-Запад к цирку Пикадилли, недалеко у которого на пару мгновений остановилась и впервые за всю дорогу обратилась к мужчине.
– Надеюсь, вы не против сделанного крюка? Мне нравится прогуливаться каждый раз разными улочками. – Снова она улыбалась этой невероятной улыбкой, в которой было столько всего от мягкого доверия, до едва уловимой горечи.
– Как вы уже верно заметили, я чаще просто заглядываю в витрины, чем захожу внутрь. Здесь всегда людно и шумно. Наверное, мне просто необходима вся эта суета, дабы спрятать за ней свою пустую жизнь.
Пока она говорила, слизеринец пытался понять, почему его внимательный взгляд от ее глаз спускается к губам, скользит по их контуру, а затем возвращается к глазам. Отчего он не может больше скрыться за стеной равнодушия и, пусть не внешне, но внутренне так внимателен? Если бы он знал ответ, то, вероятнее всего, предпочел бы эти тихие дни схватке со смертью.
Неспешно следуя по Риджент-стрит до Втерлоо Плейс и далее, зельевар чувствовал себя не в своей тарелке. Раньше ему не приходилось столь остро ощущать то, насколько разнятся два мира, находящихся столь тесно друг к другу. Видимо, у гриффиндорки прибивание среди магглов еще не до конца отбило память о мире магии, так как, спускаясь по скользким ступеням лестницы, ведущей к старейшему в Лондоне Сент-Джеймсскому парку, мисс высказала вслух практически тоже, что он хранил в голове.
– Когда я впервые попала в магический Лондон, то была просто очарована. Выросшая в семье магглов, я вдруг получила возможность попасть в сказку. – Усмехнувшись, она тут же добавила с долей мрачной иронии, - тогда еще не зная, что не у всех сказок бывает хороший конец. – Сделав глубокий вздох, мисс небрежно махнула свободной рукой.
– Уже позже пришло понимание того, что эти миры слишком разные. Можете ли вы вообразить себе представителей чистокровных родов здесь на шумной площади? Или маггла посреди Лютного? Быть может, правы те, кто настаивает на том, чтобы волшебники и магглы оставались дистанцированы друг от друга?
За пару ступенек до конца лестницы, она неловко поскользнулась на своих каблуках. Снейп среагировал мгновенно. Поддержав Миону, он коротко кивнул в ответ на благодарность и поправил на шее шарф, так как ему показалось, что тот немного сместился вниз. Ему не хотелось ничего отвечать на вопрос, который можно было бы счесть риторическим, благо мисс было достаточно его присутствия, чтобы самой продолжить свой монолог.
– Все, во что я верила, все, чего я хотела, всё, что казалось бесспорным, поставлено под сомнение. Смешно то, что меня называли лучшим умом десятилетия, самой способной… Какая нелепость.
Остановившись у светофора, чтобы дождаться зеленого и перейти Мэлл, она стояла в пол-оборота к Снейпу. И…ему показалось или в ее взгляде действительно промелькнуло уважение и благодарность?
– И только вы, профессор, были правы, называя меня невыносимой заучкой. Я все время что-то читала, учила, конспектировала, зубрила… тогда как в при сдаче экзаменов жизни все эти зубрежки идут к чертовой матери.
Некоторое время после ее справедливого, но удивительного замечания они шли по Хорс-Гардс-роуд погруженные в молчание. Удивительным для мага являлось то, что Миона наконец-то осознала эти простые истины, а значит,
Дойдя до конца улицы и повернув к Биг Бэну, зельевар искоса глянул на свою спутницу.
– Как бы то ни было, вы ведь прекрасно понимаете проблемы вырождения родов? Магическому Лондону нужна новая кровь. Не вам ли подобные кричали на каждом углу о том, что он похож на дремучее средневековье? – Позволив появиться на лице едва уловимой улыбке, больше похожей на ухмылку, Северус выгнул бровь, ловя взгляд очаровательной спутницы.
– Однако хватит ли у Министерства мозгов, сил и терпения на то, чтобы грамотно провести все реформы? – Судя по выражению лица мужчину, он явно не верил ни в первое, ни во второе, ни в третье.
– Я не хотел бы ни повторения того, как девочку волшебницу травят маггловские ребята, называя ее «уродкой» или «чокнутой», ни того, как чистокровные издеваются над маглорожденными. Не думаю, что все будет проходить беспроблемно.
– Беспроблемно? Северус, вы ведь позволите мне так называть вас? – Лишь дождавшись кивка, она продолжила. – Как поразительно точно вы подобрали слово. Полагаю, еще не один десяток лет они будут все это разгребать паршивой лопатой. Единственное, что им удалось, так это правильно выбрать момент. Вот только не смотря на благодатную почву послевоенного времени, они все равно растревожили улей с плечами. Впрочем, какое мне до этого дело?
Когда они неспешно дошли до середины Вестминстерского моста, Миона приблизилась вплотную к перилам и остановилась, любуясь открывшимся видом на Лондонский глаз. Ему не нужно было читать ее мыслей, чтобы понять – девушка влюблена в то, что видит перед собой. Она восхищалась огромным колесом обозрения, тогда как Северус думал о том, что вместо того, чтобы кататься на этой ненадежной громадине, он может летать на той же высоте над городом без метлы.
Еще пару минут они стояли в тишине, смотря перед собой. Но декабрь не был тем месяцем, когда посреди Темзы стоило бы находиться, погрузившись в свои мысли. Холодный ветер пробирал до костей, и терпеть это у Снейпа не было никакого желания. Приблизившись теснее к Гермионе, он незаметно достал волшебную палочку и наложил на обоих согревающие чары. Похоже, гриффиндорка начала привыкать к использованию профессором магии в непосредственной от себя близости. Она коротко кивнула и поблагодарила его, после чего протянула руку, на которую тут же упало несколько снежинок. Девушка подняла глаза к небу и, только спустя неполную минуту, опустила голову, чтобы посмотреть мужчине в глаза. В ее взгляде он прочел внезапную решимость, как будто она собралась в гнездо дракона за яйцом.
– Меня прокляли в финальной битве. – Ее голос звучал так спокойно, будто бы она рассказывала о чем-то безумно скучном, о том, что совершенно не имеет значения и ни капли не страшит.
– Я не видела откуда прилетело заклинание. Никто не видел. Все мое существо охватил невыносимый жар, каждая клетка тела пылала огнем. С каждой секундой он становился все сильнее и сильнее. Это было невозможно терпеть. Я упала. – Несколько секунд ей понадобилось на то, чтобы справиться с голосом и продолжить с той же невозмутимостью. Отведя взгляд, мисс смотрела на воду.
– Пока я валялась на земле, чувствуя, как внутри после этого огня становится пусто, как все светлое, что во мне было, сгорело дотла, в меня послали еще что-то, от чего меня начало рвать кровью. Тогда рядом оказалась Луна. Вы помните Лавгуд? – Вскинув на него взгляд, Грейнджер неопределенным жестом покрутила у виска, улыбаясь.
– Эта всегда немного не в себе девушка помогла мне. Кто бы мог подумать, что в битве она будет держаться лучше многих других. Полумна прокляла нападающего, исцелила меня с помощью Desino Sanies и влила кроветворное. Откуда оно у нее было, не имею ни малейшего представления. Но с тех пор я поняла, что от Лавгуд можно ожидать чего угодно.