Шрифт:
Илья ВАРШАВСКИЙ
ПРИЗРАКИ
Придя домой, он снял обувь, костюм, белье и бросил их в ящик утилизатора.
Эта процедура каждый раз вызывала у него неприятное чувство. Странная привязанность к вещам. Особенно жаль ему было расставаться с обувью. Он страдал плоскостопием, и даже ортопедические ботинки становились удобными только к вечеру, когда их нужно было выбрасывать. Однако пункт первый санитарных правил предписывал ежедневную смену одежды.
Приняв душ, он облачился в свежую пижаму. Старая, вместе с
Несколько минут он в нерешительности стоял перед установкой искусственного климата. Затем, поставив рычажок против надписи "Берег моря", лег в постель.
Ему смертельно хотелось спать, но он знал, что эта ночь, как и предыдущие, пройдет без сна. Стоило ему закрыть глаза, как все, что он пытался подавить в себе днем, опять овладевало его помыслами.
Очевидно, он всё-таки уснул, потому что когда снова открыл глаза, стрелка на светящемся циферблате показывала три часа.
Больше ждать он не мог. С тяжело бьющимся сердцем он подошел к пульту и нажал кнопку вызова.
Возникшее в фокальном объеме изображение девушки улыбнулось ему, как старому знакомому.
– Слушаю!
– Одежду на сегодня!
– сказал он хриплым голосом.
– Микроклимат номер двадцать шесть. Одежда восемь или двенадцать.
– Нельзя ли что-нибудь полегче?
– Рабочую одежду?
– Да.
– В котором часу вы выходите из дома?
– Сейчас.
– Я вам дам комбинезон и свитер. На улице еще прохладно. В десять часов сможете свитер бросить в ближайший утилизатор.
– Хорошо.
Он открыл дверцу контейнера и взял пакет с одеждой.
– Что вы хотите на завтрак?
"Сейчас, - подумал он, - именно сейчас!".
– Почему вы молчите?
– Я вас люблю.
– Я не поняла, что вы любите. Заказные блюда-с семи часов утра. Ночью я вам могу предложить только то, что есть в программе.
– Я вас люблю!
Он шагнул вперед, но вместо белой полоски шеи с каштановыми завитками волос его губы встретила пустота, напоенная горьковатым запахом духов.
На пульте вспыхнул красный сигнал. Методично пощелкивая, автомат отсчитывал секунды.
– Время истекло! Повторите вызов через пять минут.
Изображение исчезло. Он еще раз вдохнул запах ее духов и начал одеваться.
* * *
Он шел мимо зданий с темными окнами по бесконечному, пустынному тротуару. Загорающиеся при его приближении светильники сейчас же гасли, как только он проходил мимо. Небольшое, ярко освещенное пространство впереди, и дальше - таинственный полумрак.
Он подошел к темной витрине магазина, вспыхнувшей ярким пятном, когда его фигура пересекла инфракрасный луч, падающий на фотоэлемент.
– Вам что-нибудь нужно?
– Нет... то есть... вообще нужно.
– Заходите!
Он поднялся во второй этаж. Изображение белокурой продавщицы приветливо ему улыбнулось.
– Вам нужен подарок?
– Да.
– Женщине?
– Да.
– Украшения? Цветы?
– Нет. Духи...
– Какие духи она любит?
– Не знаю... Забыл название.
– Не беда, найдем по каталогу. Садитесь, пожалуйста!
Он никогда не подозревал, что на свете существует такое разнообразие запахов. И всё не те, что нужно.
– Подобрали?
– Нет.
– Сейчас я сменю пленку.
Опять не то. От пряных ароматов слегка кружится голова.
– Вот эти.
– У вашей дамы отличный вкус. Это фрагменты вступления к двенадцатой симфонии запахов. Один флакон?
– Да.
Лента конвейера вынесла из мрака шкатулку и остановилась. Он открыл пробку и вылил на ладонь несколько капель янтарной жидкости.
– Спасибо! До свидания!
– Вы забыли взять флакон.
– Не нужно, я передумал.
Он стоял у решетки, отделявшей тротуар от автострады, прижав ладони к лицу, вдыхая горький, терпкий запах духов. Маленький, островок света опоясывал место, где он находился.
По автостраде мчались автомобили, темные и стремительные. Он сделал несколько шагов вдоль решетки. Пятно света двигалось за ним. Он снова попытался уйти, и снова оно его настигло. Он побежал. Пятно двигалось вместе с ним. Ему казалось, что попади он туда, в темноту, и весь этот бред, не дающий спать по ночам, кончится сам собой.
Перебросив ноги через решетку, он спрыгнул на шоссе.
Вой сирены. Скрежет тормозов. Огромный транспарант осветил ночное небо: "Внимание! Человек на дороге!" Исполинское изображение лица с гневно сжатыми губами стремительно надвигалось на одинокую фигурку в комбинезоне.
– Немедленно назад!
– Хорошо.
Теперь, кроме фонарей, загоравшихся при его приближении, каждые сто метров вспыхивали и гасли фиолетовые сигналы Службы наблюдения.
У перекрестка в решетке был проход. Он невольно отпрянул назад, когда перед его лицом захлопнулась дверца.
– Автомобиль заказан. Ждите здесь.
– Не нужно. Мне... некуда ехать.
– Заказ отменен. Выйдите из поля зрения фотоэлемента.
Только сейчас он вспомнил, что два дня ничего не ел.
В кабине автомата его встретило знакомое изображение толстяка в белом поварском колпаке.
– Могу предложить только омлет, кофе и яблочный пирог. Завтраки отпускаются с семи часов.
Он протянул руку к пульту, и вдруг ему расхотелось есть. Сейчас он нажмет кнопку, и повторится то, что было уже тысячи раз. Сначала в автомате что-то щелкнет, затем закрутятся многочисленные колеса, и на лотке появится заказанная пища. После этого последует неизменное "приятного аппетита", изображение исчезнет, и он в одиночестве будет есть.