Призраки
Шрифт:
— Да, конечно. — Еще не успев ответить, он уже чувствовал, что с энтузиазмом кивает.
— Тогда пойдемте.
Он не мог отвести от нее взгляд даже тогда, когда она взяла его за руку и повела за собой в глубину комнаты. «Есть такие создания, — мелькнула у него мысль, — которых природа создала столь совершенными, что они кажутся произведениями искусства». Марианна была одним из таких созданий.
— Отчего вы так смотрите на меня? — спросила она вдруг.
Дэвид вздрогнул. С чего это он решил, что она не заметит его пристального внимания? Попытался
— Разве не все мужчины так смотрят на вас? — спросил он вместо ответа.
Ее реакция была совершенно неожиданной. Остановившись, она обернулась к нему и вторую руку также взяла в свою.
— Тогда смотрите, — произнесла она.
Мгновение он инстинктивно сопротивлялся, какие-то внутренние силы запрещали ему подчиняться ей. Затем его взгляд опять устремился к ее лицу и стал безудержно впитывать всю его прелесть. Он рассматривал каждую черту по отдельности: лоб и глаза, нос, уши, щеки и губы, подбородок. Затем залюбовался гармонией этих черт как единого целого. По мере того как уносились мгновения, Дэвид стал осознавать свое почти непреодолимое желание прижаться к этому лицу, погрузиться в эти волосы цвета воронова крыла, целовать ее щеки, с жадностью припасть к губам. Резким движением он выдернул свои ладони из ее рук и нашел в себе силы пробормотать:
— Кажется, мне лучше не ходить с вами.
— Почему?
— Потому… — Он зажмурился и продолжал: — Ну потому, что…
Разум подсказывал ему единственный возможный ответ: «…потому что я женатый человек». Но этот ответ показался ему таким глупым и тривиальным, что даже произнести подобные слова было стыдно. Он неловко пробурчал:
— Потому! Ладно, показывайте вашу картину.
Марианна смотрела на него с почти детским любопытством и на его сконфуженную усмешку отозвалась улыбкой. Он был околдован опять.
— Хорошо, — кивнула она и подвела его к дальней стене мастерской.
Дэвид вопросительно смотрел на нее.
— Это здесь? — спросил он недоумевающе.
— Мгм.
Неясные опасения пробудились в нем: кажется, эта странная молодая женщина не совсем владеет собой. Ее дразнящая улыбка подтвердила его подозрения. Дэвид подавил взявшееся откуда-то чувство страха и сказал:
— Но я вижу только стену.
— Как и я.
Не отводя смеющихся глаз и не сдерживая плутовской улыбки, Марианна пробежала пальцами по выступу стены. Где-то в глубине что-то щелкнуло, и там, где только что было сплошное пространство стены, теперь зияла распахнутая дверь.
— Сюда. — Она сделала приглашающий жест.
Дэвид осторожно заглянул внутрь.
— А что там?
Марианна первой двинулась в темный проем двери.
— Идите сюда и увидите, — послышался ее голос.
Было в этом голосе нечто такое, что действовало на его нервы самым возбуждающим образом. Он вдруг ощутил такой сильный и неожиданный прилив страсти, как будто вино вскружило ему голову. Он хотел было заговорить, но горло пересохло, и он судорожно закашлялся.
— Иду. — Он наконец справился с собой и двинулся вперед, в темноту.
Молчание,
— Где вы?
Опять молчание. Он, как слепой, вытянул вперед руки и стал мелкими шажками продвигаться вперед.
— Марианна?
— Я здесь! — наконец послышался ее голос.
Он едва удержался, чтобы не крикнуть: «Я хочу тебя, Марианна», эти слова уже рвались с его губ, но одернул себя: «Спокойно. Тебя просто будоражит эта квазиромантичная обстановка».
— Где же вы? — Дэвид постарался придать своему голосу максимальную сдержанность.
В этот момент ее рука ухватила его пальцы, и снова ощущение ее близости захлестнуло его, словно волной какого-то магнетизма. Он почти чувствовал ее, эту волну. Одна часть его существа отпрянула в благоразумном опасении, но другая безумно захотела притянуть эту женщину к себе, обнять с дикой жадностью, не слушая негодующих возгласов, отыскать ее губы, потребовать…
— Что с вами? — послышался ее голос.
Дэвид вздрогнул и постарался выровнять дыхание.
— Где же картина, которую вы хотели показать? — спросил он.
— Вы и в самом деле хотите ее видеть?
В тоне, которым она произнесла последние слова, ясно звучало приглашение. Никакого иного объяснения этой странной интонации он не мог придать. Закрыв глаза, Дэвид потянул было свою руку из ее ладоней, внутренне поражаясь тому волнению, которым было охвачено все его существо. Он едва мог дышать.
— Да. Хочу. Где же она?
Рука Марианны отпустила его руку, и будто весь холод мира хлынул между ними. Дэвиду показалось, что этот холод накрыл его с головой.
— Она прямо перед вами, — послышался ее голос.
— Мне лучше зажечь спичку.
— У вас размолвка с женой?
Он вздрогнул от неожиданного вопроса и переспросил:
— Что?
— Когда я стояла в дверях и вы подумали, что это она, вы спросили: «Ты даже не хочешь говорить со мной?»
Он опустил глаза, припоминая.
— А, да…
— Вы поссорились?
— Э-э…
У него родилось искушение отрезать кратким: «А вам что за дело?», но он не смог найти в себе силы для такого решительного ответа и стоял в беспомощном молчании.
— Не ломайте над этим голову, — тихо произнесла Марианна. — Вы совсем не обязаны мне отвечать.
Инстинктивно он протянул руку, чтобы погладить и успокоить ее, но, смутившись своей реакции, отдернул ладонь, вытянул из кармана коробок спичек, который прихватил с каминной полки в спальне, и попытался зажечь одну из них. Ничего не получилось. Чиркнул другой. Марианна быстро отвернула лицо при виде вспышки пламени, но он успел заметить мелькнувшее на нем выражение боли.
Когда женщина снова подняла на него глаза, Дэвид ощутил то же пылкое томление, что и раньше. Теперь оно было даже сильнее. Просто невероятно, как это незнакомая женщина может казаться такой влекущей и такой неотразимо прекрасной. Он не мог оторвать глаз от ее лица, плененный его красотой.