Призраки
Шрифт:
Стуча пальцем по раскрытому блокноту, Менди Как-ее-там говорит:
— Как вы думаете, почему отпечатки следов, — она стучит пальцем, — сфотографированные Эриком Шиптоном на Эвересте в 1951 году, — она стучит пальцем, — точно такие же, один в один, как следы, сфотографированные на горе Бен-Макдуи в Шотландии, — она стучит пальцем, — и следы, найденные Бобом Гимлином в Северной Калифорнии в 1967-м?
Потому что все эти лохматые чудища, по всему миру, состоят в тесном родстве.
Согласно ее теории, по всему миру разбросаны изолированные группы людей, в хромосомах которых содержится «ген превращения», из-за которого они обращаются в волосатых чудовищ,
— Или, — говорит она, — в самолете, во время трансатлантического перелета, где-то на полпути между Сиэтлом и Лондоном…
Она имеет в виду случай месячной давности. Когда пассажирский авиалайнер разбился неподалеку от Северного полюса. Последнее, что пилот успел передать по рации: что что-то ломится к нему в кабину. Срывает дверь. Стальную, пуленепробиваемую, взрывостойкую дверь в пилотскую кабину. Последнее, что было записано на бортовом регистраторе, в черном ящике — крики, рычание и вопли пилота: «Что это? Что происходит? Вы кто?…»
Федеральное управление гражданской авиации утверждает, что на борту самолета не могло быть никакого оружия, будь то холодного или же огнестрельного, и бомб. Пронести их туда было физически невозможно.
Управление внутренней безопасности предполагает, что авария произошла по вине единственного террориста, принявшего ударную дозу какого-то непонятного наркотика. Этот наркотик и наделил его или ее сверхчеловеческой силой.
Среди погибших пассажиров, говорит Менди Как-ее-там, была тринадцатилетняя девочка из резервации чивлахов.
— Эта девочка направлялась… — она листает блокнот, — в Шотландию.
Согласно ее теории, племя чивлахов решило отправить девочку за море незадолго до наступления половой зрелости. Чтобы она познакомилась и, может быть, вышла замуж за кого-нибудь из парней из общины Бен-Макдуи. Где, согласно традиции, великаны, покрытые серым мехом, бродят по склонам на высоте 4000 футов.
Менди Как-ее-там, она просто кладезь теорий. В Нью-Йоркской публичной библиотеке содержится одна из самых больших в стране коллекций оккультной литературы, говорит она, потому что когда-то библиотекой владел ведьминский ковен.
Менди Как-ее-там говорит, что у амишей есть специальные книги, где записаны имена всех до единого членов секты, из всех амишских общин на земле. Вроде как книги учета «своих». Чтобы амиши, когда эмигрируют или просто переезжают в другое место, могли бы поселиться среди своих, жить со своими и заключать браки между собой.
— И почему бы не предположить, что и у снежных людей есть похожие книги учета? — говорит она.
Ученым не удалось найти ни одного мертвого снежного человека, потому что смена облика — явление временное. И поэтому во всех культурах, на протяжении всей истории, были поверья об оборотнях
Существует фрагмент любительской киносъемки, сделанной человеком по имени Роджер Патгерсон в 1967 году. Ему удалось заснять странное, покрытое мехом существо, которое ходит на двух ногах. Женщину с заостренной макушкой, громадной грудью и пышной задницей. Ее лицо, грудь и задница, все ее тело было покрыто лохматыми рыжевато-каштановыми волосами.
Этот коротенький фильм, длиной всего в пару минут, который одни называют подделкой, а другие — неоспоримым доказательством существования снежных людей: может быть, это всего лишь чья-то тетушка Тилли, у которой начался брачный период. И вот она бродит по лесу, кушает ягоды и жуков и просто пытается держаться подальше от людных мест, пока она не превратится обратно в нормальную женщину.
— Бедная женщина, — говорит Менди. — Представляешь, как это «приятно», когда миллионы людей видят тебя заснятой на пленку в голом виде, в самый разгар критических дней «повышенной лохматости»?
Вполне вероятно, что каждый раз, когда этот фрагмент показывают по телику, родственники этой женщины зовут ее в гостиную и подшучивают над ней.
— То, что кажется чудищем всем остальным, — говорит Менди, — для племени чивлахов это всего лишь невинные кадры домашнего видео.
Она умолкает на пару секунд, выжидает. Может быть, ждет реакции. Смеха или вздоха. Нервного подергивания щеки.
Что касается этой девочки, в самолете, говорит Менди Как-ее-там, представляешь, что она пережила. Съела весь самолетный обед, но все равно не наелась. Она не помнит, чтобы ей когда-нибудь было так голодно. Она просит у стюардессы добавки: закусок, объедков, чего угодно. А потом понимает, что сейчас произойдет. До этой минуты она только слышала рассказы о том, как мама с папой уходят на пару ночей в леса и едят там оленей, лососей и скунсов — все, что удастся поймать. Они уходят в леса, а потом возвращаются домой, совершенно без сил, а мама, может быть, и беременной. И вот эта девочка бежит в туалет, чтобы спрятаться там, но туалет занят. Она стоит в проходе, под дверью туалета, и ее гложет кошмарный голод. Когда дверь наконец открывается, мужчина, который выходит, говорит: «Прошу прощения», — но все, уже поздно. То, что стоит перед дверью, это уже не человек. Это голод во плоти. И это вообще непонятно что толкает его обратно в крошечную пластиковую кабинку и запирается с ним внутри. Мужчина даже не успевает закричать, как это «оно», которое было тринадцатилетней девочкой, вгрызается ему в горло и вырывает зубами большой кусок мяса.
Она ест и ест. Срывает с него одежду, как будто чистит апельсин, чтобы добраться до сочной мякоти.
Пока пассажиры в салоне дремлют после обеда, она ест и ест. Ест и растет. А потом, может быть, кто-нибудь из стюардесс замечает, что из-под запертой двери туалета медленно вытекает кровь. Может быть, стюардесса стучит в дверь и спрашивает, все ли в порядке. Или, может быть, эта чивлахская девочка ест, ест и ест, и никак не может наесться.
То, что выходит из туалета, все в крови с головы до ног, оно еще не закончило кушать. Можно сказать, оно еще даже и не приступало. Оно влетает в салон, где все спят и поэтому свет приглушен, и идет по проходу, как будто вдоль буфетной стойки: хватает, откусывает, жует — чью-то щеку, кусок плеча. Его желтым голодным глазам этот набитый людьми самолет, наверное, представлялся большой коробкой шоколадных конфет.
Такой летучий шведский стол: ешь, что хочешь и сколько хочешь.
Последнее, что пилот успел передать по рации, до того, как дверь его кабины сорвали с петель: «Помогите. Спасите. Кто-то ест мой экипаж…»
Менди Как-ее-там умолкает, ее глаза — почти абсолютно круглые. Она хватается рукой за грудь, пытается отдышаться. Ее дыхание не поспевает за ее болтовней. У нее изо рта пахнет пивом.
Дверь открывается, и в бар входит компания каких-то парней, одетых во все оранжевое. Оранжевые свитера. Оранжевые жилеты. Оранжевые куртки. Спортивная команда. Нет, дорожные рабочие. В телевизоре над барной стойкой идет реклама: приходите служить в военно-морских силах.