Про Андрейку, Моську, Алеху и Читаку
Шрифт:
— Сколько же его читать, толстющий такой!
— А если он дядь Коле понадобится? — недовольно спросил Читака. — Скажет: давай обратно, мне самому нужно словечко посмотреть? Тогда что делать? Так и оставаться ему недочитанным! А плотина и подождать может…
И ушел Андрейка ни с чем… Хотел обидеться на Читаку, но рассудил, что от слабосильного Читаки все равно толку будет мало, вот если б Алеха… Но Алеха пускай и не думает! Пускай сидит на своей территории и сюда не ходит, раз он людей предателями обзывает, когда над ним подшутят немножко…
Пришлось
Раздевшись до трусов, Андрейка начал вытаскивать камни из кучи и класть их поперек Рубца.
Сперва цепочка камней протянулась от берега к берегу в виде каменной тропинки, и по ней уже можно было пройти, почти не замочив ног.
Потом тропинка расширилась: камни укладывались в несколько рядов, чтобы плотина была крепкая. Они прилегали друг к другу неплотно, и вода между ними свободно протекала… Но Андрейка нашел выход: щели он закладывал травой, выдернутой тут же, вперемешку с песком и глиной, доставаемыми со дна с помощью ладоней, сложенных как ковш экскаватора. Таким образом будущее море одновременно углублялось и очищалось от сорной растительности. Поэтому стройка шла медленно. Но раз уж взялся строить, нужно все делать на совесть, а не тяп-ляп!
К месту строительства заявился брат Федор с дружками. Вероятно, бегая через границу, он удивился, что никто их не ловит, и пошел узнать, куда делся Андрейка…
Сначала Андрейка хотел его и отсюда прогнать, как вражеского брата и агента, но раздумал: а то начнут потихоньку наведываться и плотину портить… А сейчас они вреда не делали, а даже наоборот — проявили большой интерес:
— Андрейка, а что тут будет?
— Море! — ответил Андрейка.
Они оказались даже понятливее, чем некоторые большие, сразу поверили и начали расспрашивать:
— А широкое?
— Не очень… Вон до того бугорка…
— А глубокое?
— Не очень… Вам по грудь…
Брат Федор мигом понял всю свою выгоду, воскликнув:
— И я искупаюсь!
— И я! — крикнул белобрысый Алешка.
— И я! И я! — подхватили косматый Антошка и головастый Ромашка.
А маленький Максимка, которого они притащили с собой, говорить не умел, но широко заулыбался и взмахнул деревянным попугаем, показывая, что тоже очень одобряет их планы насчет купания…
Брат Федор попросил:
— А нам можно помогать?
— Валяйте! — согласился Андрейка.
От таких помощников было больше суеты и беспорядка, чем дела, но все равно, хоть какая, а помощь…
Они понимали, кто тут главный, не самовольничали и обо всем спрашивали:
— Андрейка, этот камень куда?..
— Андрейка, а такой вот тебе нужен?..
— Андрейка, можно я свой вон в то местечко положу?..
Чтобы не допускать бестолковщины и неразберихи, Андрейка поручил им все маленькие камни, которые смогут донести, стаскивать в кучу у самой воды, а он будет лично распределять, какой камень куда: какой подниз, какой сверху, какой в резерве останется… Они натаскали уже порядочную кучу, но тут прибежал один и закричал:
— Федька! Алешка! Антошка! Скорей! Бежим на аварию!
Не
Андрейка чуть сам не побежал за ними, но вовремя остановился: ведь если взялся строить, то строй. Нечего по авариям расхаживать, да и авария-то, должно быть, пустяковая: только маленьким ее и смотреть…
Вскоре после них Читака пришел — не вытерпел: обуяло его любопытство.
Он важно осмотрел плотину, потрогал уложенные камни и сказал, что плотина не получится, потому что настоящая плотина делается по чертежам и математическим расчетам, но решил немного помочь, объяснив:
— Это я не для плотины… все равно у тебя ничего не выйдет! А я буду этими камнями развивать себе мускулатуру. Один древний грек знаешь как силачом стал? Он таскал на спине маленького теленка, теленок подрастал, а у того сила тоже подрастала. Под конец он уже быка таскал, когда теленок до быка дорос. И я буду: сначала маленькие таскать, потом — побольше, потом — совсем громадные.
Для строительства толку от него было немного: подняв камень, он сперва несколько раз выжимал его правой и левой рукой, а потом уж нес и отдавал Андрейке… После каждого камня он ощупывал себе плечи и руки, пробуя, не начала ли подрастать мускулатура…
Скоро он утомился, сел на бугор для отдыха и начал критиковать Андрейкину работу, говоря, что плотина, во-первых, не получится, а во-вторых, развалится…
От этих мрачных предсказаний Андрейка и сам начал было сомневаться… Но тут у плотины сошлись богомольная знахарка тетя Фрося, шедшая из Макуревки, где, как видно, напилась какая-то дура, что поверила в ее обманное лечение, и пастух дядя Коля Копейкин, поспешавший в Макуревское сельпо с авоськой пустой посуды.
— Привет трудящему классу! — гаркнул дядя Коля. — Это чего тут планировается: чи БАМ, чи Днепрогэс? Докладай!
С дядей Колей всегда было полезно посоветоваться, и Андрейка спросил:
— Дядь Коль, как вы думаете: получится тут какое-нибудь море? Ну, хоть маленькое самое?
Дядя Коля внимательно оглядел строительство и ответил:
— Бес-сомненно! Никаких даже не может быть тута сомнений! Скажем так: море местного значения!..
Тетя Фрося, кривя рот, из которого торчали железные, как у бабы-яги, зубы, пропела:
— Госспыди-и! Вот так сызмальства к безделью детишков приучуть, а подрастуть ды с ножами али под дорогой и встре-е-енуть!
— А у тебя ай денег много? — опять гаркнул дядя Коля — Докладай, сколько примерно с клиентов нагребла? Ты у нас праведная Ехросинья-целительница! Я вот как мыслю: на энтом свете тебя прямо в президиум посодють! В центре — Сусе Христе, а чуть с бочкю — Хрося наша… За выдающие заслуги по здравохранению!
Тетя Фрося, прикрыв свои железные зубы черным платком, опустила глаза.
— Болтают чего зря… Видють, женьшина одинокая, беззаступная. Но-о у мине-е сыны — защита! Они мине защитять!..