Про то, как вредно спасать драконов
Шрифт:
— Все так плохо? — хриплю я. Ну и голос, волкодлаки рычат мелодичнее.
Он бросается ко мне. Быстрый. Честно говоря, я не успела ничего понять, как была прижата к его груди. Теперь я находилась на его коленях, а он на давешней кушетке. Мельком отмечаю горящие свечи, значит еще ночь. Та же или уже следующая?
— Сана, девочка, — шарит он по мне руками. Вот это он зря. Знает же что может произойти, но все равно не останавливается. Во мне начинает вскипать ярость.
Дикая, необузданная, всепоглощающая ярость. Сана, стой. Дыши. Он просто забыл. Его нельзя убивать.
Я хочу кричать, но не могу. Боль парализовала мышцы. Ну что за ночка? На мгновение я зависла дугой в руках ректора. В следующую секунду мое тело среагировало за меня, вывернувшись из рук держащих меня, я саданула ногой по лицу мужчины. Отпрыгнув на приличное расстояние, приземлилась на четвереньки и настороженно посмотрела в сторону Ларакинавелля. На его лице бушевал ураган эмоций. Ярость, удивление, злоба, осознание, боль. Стоп, а боль-то откуда?
— Зачем? — сиплю я. Он прекрасно знал, что может произойти. В конце концов, он уже испытывал на себе подобную реакцию. А потом сдуру ринулся читать мои мысли, именно тогда он сутки пробыл в отключке. Неужели он настолько забылся?
— Прости, — еле слышный шелест. Ушам не верю. Он действительно извинился? Прошу на бис.
Ярость еще клокотала где-то там внутри, очень-очень далеко и глубоко. Больше я боли не испытывала. Ненавижу свое тело. И еще сильнее ненавижу ректора, за то, что он заставляет меня испытывать боль. Он не виноват. Просто я не такая как все… ущербная. Настроение падает до критической отметки. Еще чуть-чуть и случится истерика. Я всего лишь слабая девушка, но пройденных за эту ночь испытаний, хватит на отряд боевых магов.
— Санашая Сареш, приношу официальную благодарность от имени Академии и эльфийских лесов за спасение сына Великого Леса сегодняшней ночью, — он поднялся на ноги и подошел большему окну.
Интересно, что он хотел там увидеть? И тут же без перехода он обернулся ко мне.
— Ты, малолетняя идиотка, — честно говоря, я впала в ступор от такого выразительно шипения. — Какого упыря, ты туда поперлась? Ты хоть представляешь, что там произошло?
Я киваю головой. Как не странно окончательно успокаиваюсь. Вот это уже мой ректор, это уже привычный для меня мир, в котором я кругом и всюду виновата.
— Нет, ты ни упыря не понимаешь! Я поражаюсь тому, что ты еще жива. Тебя могли там прикончить. Да ты сама себя чуть не угробила! — кричал, он бурно жестикулируя.
— Не кричи на меня! — ну сорвалась. Ну, бывает. Поднялась с песка, тот самый песочный коврик, что против воров, и устроилась на кушетке.
— Я не кричу, — шипит он. — Ты хоть знаешь, во что ввязалась?
— Не успела.
— Ты, деточка, спасла наследника эльфийского престола. Младшего.
Кровь отхлынула от моего лица. Я собственными руками создала себе драконову кучу проблем.
Вся трагичность ситуации заключалась в том, что спаси я обычного эльфа, в моей жизни было бы гораздо меньше головной боли. Ну почему принц?! Нет бы случайную жертву разбойного нападения. Все люди как люди, а у меня принцы на дороге валяются!
— Что произошло? — пересохшие губы еле шевелились.
— В полночь мы заметили сигнал и поспешили на помощь, — вздохнул он успокаиваясь. — Прибыв на место, я увидел тебя и его. Ты лежала вся в крови у него под боком белее мела, он же, казалось, просто спал. Вся улица была накрыта пологом тишины. Ты понимаешь, что это значит?
К нападению на наследника готовились. Что логично, на столь важную персону с бухты-барахты бросаться не будут. Заклинание тишины очень длинное и зубодробительное. А еще оно людское.
— Пострадавшего забрали. Тебя я еле отбил, и то с условием, что ты будешь находиться под пристальным присмотром и контролем все время, пока будешь восстанавливаться.
Я считала, что хуже мне уже не будет. Наивная.
— Санашая, были обнаружены следы борьбы. Сана, девочка, что же ты натворила, — вздыхает с горечью он.
Не поняла. И что не так-то?
— Я просто расскажу им правду о произошедшем.
— А где подтверждение твоим словам? Наследник, ничего не помнит. Там везде следы человеческой магии. Ты единственная свидетельница. Им кажется подозрительным, то, что ты выжила при столь мощных атаках. Они захотят тебя прочесть.
Вот теперь моя бравада покинула меня заслуженно.
— Они НЕ СМОГУТ тебя прочесть, — он без сил опустился в свое кресло.
— И станут пытать меня, дабы убедиться, что я говорю правду, — при звуке моего голоса он вздрогнул.
Играет? Нет. Я не чувствую в нем фальши. Значит боится. Чего? Неужели действительно за меня переживает? Или что-то еще? Сейчас проверим.
— Не желаешь делиться своими привилегиями? — криво улыбаюсь я.
— Твой опекун голыми руками порвет любого, кто дотронется до тебя не с целью обучения, — о, как.
— Тогда свяжись с ним и попроси для меня убежища, раз он так могущественен, — пожимаю я плечами. Человек способный причинить вред Ларику… хочу посмотреть.
— Этого нельзя делать, — хмурится он. — Я не могу тебе рассказать, но поверь, к нему тебе нельзя. Сейчас.
Очень интересно. Любопытная картинка вырисовывается.
— Твои предложения?
— Тебе нужно бежать, — хорошо, что я сижу.
— Как ты себе это представляешь? — искренне удивляюсь я.
— Я оформил приказ вчерашним числом. С сегодняшнего дня ты официально находишься на практике. И место ее прохождения будет являться тайной даже для меня.
Ого, да он ради меня пошел на злоупотребление властью.
— Связь поддерживаем как всегда. Много денег я тебе выдать не могу, после твоего исчезновения мне устроят генеральные проверки счетов, так что отдам только то, что храниться наличкой в Академии. Считай это подарком на день рождения. На первое время хватит.