Проба сил

Лисина Александра

Господин Берон, услышав мое согласие, с достоинством поклонился и тут же велел слуге приготовить комнату к заселению.

Одна проблема: в конюшню Лин идти не захотел - соседство со смирной хозяйской лошадкой показалось ему сомнительным. А лошадке, напуганной возмущенным всхрапыванием громадного демона, и подавно. Но другого варианта для него, как ни печально, не предусматривалось: позволять ему перекидываться и ночевать, как привык, у меня под боком было слишком рискованно. А меня бы точно никто не понял, если бы я вдруг решила покинуть уютную комнату на втором этаже и снимать в конюшне соседнее стойло; ради того, чтобы Лину, видите ли, по ночам не было скучно. Однако, поскольку шейри неожиданно уперся, наотрез оказавшись квартировать на конюшне, внезапно возникшую проблему пришлось решать быстро и по-другому, так что в результате жаркого пятиминутного спора мы все-таки

пришли к некоторому консенсусу. И совместными усилиями постановили, что коня он все-таки изображать будет, но ночевать станет не на конюшне, а в соседнем сарае. Один. И иногда, если совсем прижмет, будет тайком пробираться в мою комнату. Но так, чтобы никто не видел, и с тем условием, что еще до рассвета он таким же макаром вернется обратно. Благо окно снятой комнаты выходило во внутренний двор и было расположено по соседству с облюбованным им сараем, который хозяин, удивленно приподняв брови, крепко подумал, но, махнув рукой, все же нам отдал. За дополнительный медный лат в день и под клятвенное заверение, что ничего там не сломаем. А причиной назвали то, что мой "верный боевой конь", приученный лишь к одним рукам, просто никого к себе больше не подпустит, кроме обожаемого хозяина. Причем, это объяснение было почти правдой, а потому особых возражений ни у одной из сторон не вызвало.

Под эту лавочку я также попросила, чтобы Лином, кроме меня, больше никто не пытался заниматься, а на ночь, дабы избежать неприятностей, я самолично предложила запирать сарай на замок. Не для того, чтобы не украли, как сперва решил господин Берон, а чтобы бедные конокрады не обнаруживались поутру под моими окнами в крайне неприличном виде.

В общем, с грехом пополам устроились, потратив на это еще часа два. С хозяином тоже общий язык нашли, и он даже не слишком сильно любопытствовал, когда наблюдал, как я быстро ем в своей зловещей маске, даже не делая попыток ее снять и показать свой светлый лик парочке забежавших перекусить мастеровых. Но ела, скажу честно, с огромным удовольствием: готовили тут на редкость вкусно и сытно. А я нормальной человеческой еды уже с полгода не видела. Вот и умяла сразу две порции невероятно ароматного супа, а после жаркого пришла в полный восторг и, не сдержав эмоций, расхвалила неизвестную стряпуху от души, неожиданно смутив выскочившую из кухни средних лет дородную даму до алого румянца на пухлых щеках.

Женщина, как я и предполагала, оказалась супругой господина Берона, что меня вдвойне порадовало, и на благодарный поклон (которому я училась у Теней почти дюжину дней) вообще расцвела, как заботливо политый цветок. После чего меня тут же записали в разряд крайне приличных, вежливых и небуйных постояльцев и даже пожелали хорошего пути, когда я после полудня сказала, что должна уехать. Что же касается тайн, то у каждого человека они свои, и хозяева явно рассудили, что лучшей политикой в данном случае будет не совать свой нос куда не следует.

Что меня только порадовало.

Уходила я уже далеко за полдень, предварительно заперев дверь и предупредив, что должна вернуться поздно. За вещи свои не боялась: предусмотрительный хозяин на каждую комнату вешал персональный замок, ключ от которого почти торжественно вручал постояльцу. Поскольку на данный момент я у него была в единственном числе, то от моего визита он тоже немало выиграл. А когда я сообщила, что могу заявиться и ночью, госпожа Берон окончательно растаяла и пообещала оставить на кухне ужин, если я вдруг слишком поздно вернусь.

И это тоже убедило меня в правильности принятого решения.

Когда же мы с Лином, привычно экипировавшись, неспешной трусцой выехали за ворота Нора, я неожиданно подумала, что точно не прогадала с "квартирой", потому что с такими хозяевами, как чета Берон, мне будет не только спокойно, но и очень приятно возвращаться.

– Что, уже нас покидаете?
– с нескрываемым ехидством спросил давешний молодой страж, с которым я успела познакомиться утром.
– Решили, что Нор - не для вас, уважаемый?

– Размечтался, - хмыкнула я на пару с шейри.
– К ночи вернусь. Так что прежде чем запереть ворота, проверь сперва, не стоит ли мой конь перед ними. Не то снесем ведь к Айду. Кто восстанавливать будет?

Страж изумленно замер, явно не веря своим ушам, а Лин резво взял с места и огромной стрелой полетел в сторону зловеще чернеющего Харона. На нашу первую с ним совместную охоту, ради которой, собственно, мы сюда и явились.

– Глава 3-

Всю дорогу до леса я размышляла над одной странностью, которая никак не укладывалась у меня в голове. А именно о том, по какой причине рейзеры, будучи под защитой каменных стен, все равно носили броню. И даже шлемы. Я понимаю, есть параноики, помешанные на собственной безопасности. Но когда в один день наталкиваешься на трех таких, то поневоле задумаешься. И ладно я - нам с Лином все равно надо выбраться на разведку, поэтому раздеваться не стали. Но тот тип в Доме? И парочка, которую успел погонять по двору шейри? Плюс, по дороге к воротам я успела заметить немало других вооруженных до зубов людей, тоже - как готовящихся к войне. И теперь ломала голову над тем, что бы это могло значить.

Да, я все понимаю, что Фарлион - место опасное и неспокойное. Могу поверить в то, что среди ночи за пределами городов лучше не шастать. Готова согласиться, что каждый выход наружу похож на маленькую смерть... но это все равно не причина таскать тяжелые доспехи внутри собственного дома. Единственное, чем такое странное поведение можно объяснить, так это предстоящим рейдом в Харон, но, опять-таки, ладно я - мне надо глянуть, что тут у них и как, чтобы решить, как, когда и на кого именно лучше охотиться. А сделать это необходимо именно днем, пока Твари неактивны, чтобы к ночи точно знать, куда идти и какое оружие подбирать. Но местные?! Им-то тут наверняка каждая тропка известна! Разведывать ничего уже не надо: Фарлион - не бескрайняя степь, где можно сослепу заблудиться. Дорог тут раз-два и обчелся. К тому же, за каждой крепостью раз и навсегда закреплен строго определенный участок для охоты, а тот, в свою очередь, распределялся между рейзерами, как кусок пирога между голодными детьми: часть бригад брала одно направление, на котором только и отлавливала Тварей, часть - другое, кто-то - третье. Причем, работали посменно: выходили наружу примерно раз в три-четыре дня... то есть, по три-четыре бригады на каждую изученную тропку. Так, чтобы весь "треугольник" оказался перекрыт. И чтобы в любое время суток возле Харона всегда находилось несколько готовых ко всему команд.

Берон, пока я перекусывала, еще сказал, что бригады, как правило, имели уже утвержденный состав. Направление работы за каждой из них определялось отдельно и контролировалось господином Фаэсом лично: ни один рейзер не смел покинуть крепость без его разрешения и указания точного места предполагаемой охоты. О причинах уже говорила, повторяться не буду. Добавлю лишь, что Старший эрдал внутри своей крепости был кем-то вроде воеводы в древнерусских кремлях, власть его была крепкой и бесспорной, полномочия - огромными, а слово - нерушимым. Так что на правах главного военачальника он мог и город закрыть, и городскому управляющему физиономию начистить без больших последствий, и даже королю советы давать, если бы Его Величество вдруг надумал навестить свою далекую провинцию. В общем, важный человек. Ссориться с ним нам не с руки.

Еще Берон сказал, что новички в Фарлионе появляются не так уж и часто. Может, один в пару-тройку месяцев заглянет, но надолго, как правило, не задерживается: больно место опасное. И больно правил тут много, которые писаны кровью и которые никак не обойдешь. Многим не нравилось. Несмотря даже на приличные заработки. Поэтому оставались лишь самые упрямые или же те, кому идти было попросту некуда, а ничего иного, кроме как махать мечом, не умели.

Новичков в бригады определяли, как правило, на какое-то время (чаще на месяц, иногда на два), а потом, если они выживали, то или становились постоянными членами бригад, либо, если были достаточно умелы и удачливы, со временем могли образовывать свои собственные команды. Благо свободных вакансий из-за специфики работы тут всегда имелось навалом.

Другое дело, что лично мне никакая бригада была не нужна. Как не нужны лишние расспросы и всякие сложности, связанные с необходимостью нам с Лином скрывать свои личности. А вот на разведку сходить надо. Причем, чем быстрее, тем лучше. Желательно, до того, как встанет вопрос о моем испытательном сроке. Да и доказательства Фаэс потребовал. Так что я решила: поеду сегодня, чтобы не терять времени. А вернусь в Дом завтра поутру, уже точно зная, как именно строить разговор.

Надо сказать, Харон не понравился мне уже этой ночью. А сейчас, при свете дня, он не понравился мне еще больше. И тесно стоящими, как на страже, деревьями; и их толстыми, чуть ли не в три обхвата, стволами; и мрачной тенью, отбрасываемой на землю густыми кронами; и, особенно, угрюмым молчанием, которым встретила нас лесная чаща. Обычно ведь как бывает: птички поют, кузнечики стрекочут, дятел стучит, выковыривая из-под коры какого-нибудь упрямого червяка... а тут - ничего. Ни крика, ни шелеста, ни звука. Как в мертвое царство попала. Того и гляди - мертвяки косяками попрут.