Пробудить бога
Шрифт:
— Борея, — машинально поправил Серега.
Девушка выглядела совершенно искренней, но он не желал сдаваться.
— Ты не могла забыть, у тебя с ним роман был совсем недавно, буквально месяц назад.
Чуть не плача, Лиза всплеснула руками.
— Ну как мне вас убедить? Честно–пречестно, я понятия не имею, о ком вы говорите.
Серый покосился на меня, я лишь в недоумении пожал плечами. Не было сомнений в том, что девушка говорит правду.
— А какой–нибудь бесхозной вещи ты дома не находила? Сапог, например. У Борьки сапоги артефактные были.
— Да нет же. Все, что здесь есть, мое, чужого мне не надо.
Мы еще немного попрепирались, но в конечном счете пришлось уйти восвояси. Выйдя на улицу, Серега раздраженно плюнул.
— Вот старая карга, перепутала все.
— Ты про гадалку?
— Ага. Слушай, а может, бабка специально нас по ложному пути направила? Или Лиза — хорошая актриса?
— Чушь, — фыркнул Диоген. — На ней заклятие.
— Что?! — разом воскликнули мы.
— На девушке этой чары беспамятства, вот она и не помнит ничего про твоего братца. Видели, как у нее мочки ушей дрожали? Это верная примета.
— А ты откуда знаешь? — усомнился Серый.
— Я квестовый филин, понял?
Блин, вечная отговорка. Впрочем, надо отдать Диогену должное, если он что–то утверждает, значит, так оно и есть. Странно. Если Борис сам подался на Риалон, то какой ему смысл девушку заколдовывать? Никакого. Получается, кому–то очень хотелось, чтобы о Борее никто ничего не узнал. И исчез он явно не по своей воле.
Видимо, Серега сделал те же выводы, потому что, мельком взглянув на меня, мрачно кивнул.
— Надо сходить на арену, посмотреть списки. Остается шанс, что он победил и уехал на Риалон.
— Завтра узнаем, — согласился я.
По темным улицам, лишь кое–где освещенным укрепленными в стенах факелами, мы направились в разные стороны. Я пошел домой, а он — на постоялый двор.
Едва проснувшись, я написал Марусе. Накануне она с ребятами допоздна качалась, чтобы не потерять место в данже, и пошла ночевать на постоялый двор. Мы успели обменяться парой сообщений и договорились, что утром я ее разбужу.
Пора вставать, любимая
Над браслетом образовалось легкое облачко: я не сразу понял, что это Фросина голова. Девчонка вылезла из стены и теперь выглядывала из–под моей руки.
— Ты в нее влюблен, да? — спросила она.
— Не твое дело.
— Подумаешь, — фыркнула нахалка. — В меня, между прочим, тоже один мальчик влюблен был. Нет, даже два.
Я промолчал, и она, помедлив, осведомилась:
— Куда сегодня пойдем?
Брать ее с собой не хотелось. Но и помешать ей шататься с нами я не мог.
— Почему бы тебе не пойти с Верховым в данж? У тебя здорово получалось рулить боем.
Она мотнула головой.
— Не-а. Хочу с тобой.
Вот ведь привязалась! Ну ладно.
В двух словах я написал Марусе о наших с Серегой вчерашних приключениях. Пискнул браслет — она пожелала пойти вместе с нами. Настроение сразу поднялось, и я, подмигнув Фроське, отправился завтракать.
Глава 7. Пьедестал Победителей
Через час мы впятером — я, Серый, Маруся, Диоген и Фрося — подошли к Гильдии воинов. Огромное здание в классическом стиле, выложенное из крупных серых камней, производило фундаментальное впечатление. Толстые стены, по углам — мощные башни, а в широченные двери мог бы проехать КамАЗ.
Но больше всего притягивала взгляд центральная башня. Она напоминала пизанскую: не тем, что была кривая и вот–вот могла рухнуть, а архитектурой — круглая, с рядами поддерживающих арки колонн по всей длине и бесконечным количеством стрельчатых окон. А на самой ее макушке громоздилась огромная чаша, которую Гор назвал гардой. Ну да, издалека, наверное, чем–то похожа.
Внутри все было по–деловому: сновали неписи и странники, кто–то тащил ворох амуниции, кто–то волок длиннющие мечи, с противоположного конца коридора раздавался звон оружия, а из–за мощной дубовой двери с табличкой «Арсенал» доносился забористый мат.
Я схватил за рукав пробегающего мимо лучника.
— Друг, не подскажешь, где тут можно список отправленных на Риалон полистать?
Тот окинул меня непонимающим взглядом.
— В смысле «полистать»? Все имена выбиты на Пьедестале Победителей на Небесной арене.
— А где это?
— Вы что, с луны свалились? А, прикалываетесь. Шутники, блин, нашли время, — Лучник недовольно нахмурился и поспешил дальше.
— Небесная арена — это штуковина на башне, — сказала Фрося.
— Та здоровенная чаша? — недоверчиво переспросила Маруся, ткнув пальцем в потолок.
— Ничего себе у них развлечения — биться на такой высоте, — хмыкнул я. — Значит, нам куда–то к центру здания.
Поплутав по просторным коридорам, мы оказались в большом круглом зале. На одной из скамеек, стоявших вдоль стен, сидели несколько странников. В полной боевой амуниции, с кровоподтеками на лицах, они что–то бурно обсуждали. А в самом центре зала красовалась винтовая лестница, верх которой терялся в башне. Туда мы и направились.
Долгий подъем отнял у нас кучу времени и сил. Серега шел сам, Диоген сидел на руках у Маруси, а ее, в свою очередь, поддерживал я. Фрося же носилась вдоль лестницы, то поднималась выше всех, то пристраивалась в хвосте группы. И, постоянно посмеиваясь, строила нам рожи.
— Ой, ну какие же вы медленные.
Посередине пути я заметил в стене приоткрытую дверь, ведущую на широкий балкон, который, видимо, опоясывал всю центральную башню. По нему с веревками в руках сновали мужики, но что они делали, я так и не понял.
Когда мы, пыхтя, как паровозы, одолели последние ступени, то оказались внутри помещения, круглого и весьма необычного. Оно было заставлено шкафами, столами с зельями, амуницией, какими–то памятными камнями. Серега в растерянности покрутил головой, пытаясь понять, куда нас занесло.