Пробудившая пламя

Вайнир Кира

Мысли зацепились за её слова про персики и облепиху, сразу вспомнила, что я мариновала курицу перед запеканием в кисло-сладком соусе. Но там были абрикосы. И сама я себя сейчас чувствовала, как в духовке.

– Лучше сметаной и чесноком. Вкуснее будет. – Почему-то мне показалось, что я сама курица, а матушка Вали совсем не умеет готовить.

– Что с ней? Умом тронулась? – знакомый голос, неприятный.

Рука наткнулась на кого-то лежавшего рядом. Дети. Мои дети. Их надо защитить. Привстала, прикрывая всех троих, и зашипела в сторону голоса.

– Нет, майриме. Немного не в себе от страха,

боли и дыма, которым надышалась. Видите, думает, что сейчас будете нападать на её детёнышей. Идите майриме, завтра она уже придет в себя. – Выпроваживала матушка лишних людей из комнаты.

Тишина и темнота, которые наконец-то добрались до меня, показались мне необыкновенно приятны. Отвар матушки наконец-то подействовал.

А вот утро началось со скандала. Точнее с выяснения произошедшего вчера, быстро переросшего в скандал и хорошо, что не в безобразную драку. Утром пришла служанка майриме, спросить о самочувствии детей и "нашей лари".

– Ну, что там с вашей лари, я не знаю. Я Анаис не осматривала. А вот наша лари уже проснулась и даже вон ходит, хотя ей лежать ещё дня три, самое меньшее. – Проворчала матушка Вали. – С детьми, слава пламени, всё хорошо. Лари Ираидала вчера вовремя успела. Промедли она, или останься, как все, дожидаться помощи, уже и чудо бы не помогло. Не сгорели бы, так задохнулись.

– Ну и что такого удивительного сделала лари, побежав к детям, что ты её так нахваливаешь? – усмехнулась служанка майриме. – Она мать.

– Да? А Анаис не мать получается? Или майриме не бабушка? – удивилась матушка Вали.

Я встала из-за стола, где сверяла расходы и остатки денег, и вышла к служанке. Та сразу опустила забегавшие глазки, видимо не ожидала, что я в комнате. Сразу стала понятна и причина такого её ответа и нежелания признавать мой поступок. В открытую дверь был виден коридор, где было весьма многолюдно.

– Так я почестей и не прошу, уважаемая. – Ответила я служанке, показывая на ребят. – Как вы, верно, сказали, я мать. И вон моя награда.

С застеленной покрывалом кровати, чтобы можно было её использовать как диван, поднялись мои дети, готовые меня сопровождать, если понадобится.

– Если вы хорошо себя чувствуете, то майриме просила вас прийти к ней. Главе охраны есть что сказать о произошедшем вчера, но без вас он отказывается говорить. – Сообщила она мне.

– Конечно, я пришла бы, даже если бы чувствовала себя гораздо хуже, чем сейчас. Ведите. – Ответила я.

– И вы даже не переоденетесь? – удивилась она.

Я посмотрела на себя, аккуратное платье с вырезом лодочкой и двойным рукавом. От плеча и почти до пола шел отрез ткани, создававший эффект ветра при любом движении. А второй рукав обтягивал руку до кистей. От бедер была юбка-шестиклинка в пол. При ходьбе приходилось эту юбку придерживать. Красивое и при этом не вычурное платье.

– Оно бордовое. – Подсказала Гульниза.

– И что? – отмахнулась я, направляясь к двери, за которой действительно оказалось очень многолюдно.

Слуги даже особо и не стеснялись, вглядываясь в меня. Видимо искали следы ожогов, которые к утру исчезли. Пока я шла по коридору до меня доносились возбуждённые шепотки. Обитатели гарема спорили, почему на мне нет следов тех страшных ожогов, что я получила вчера. Это врачебное искусство

матушки Вали или проявилась моя кровь, ведь не зря же покупая меня, отвалили столько золотых. Может это прямое доказательство того, что у меня в роду действительно есть дочери огня, у которых с пламенем должны быть свои отношения. Или же и то, и другое. Ведь не зря же появившаяся несколько лет назад в гареме матушка Вали взяла меня под своё заботливое крылышко.

Чем ближе к покоям майриме, тем сильнее менялась обстановка вокруг. Ковры, вазы, слуги, спешащие по сотне поручений сразу, не иначе. Комната майриме была раза в три больше моей, но и народа здесь толпилось куда больше. Честно, я бы уже взбесилась, если бы в моей комнате постоянно был проходной двор.

Сама майриме с осанкой королевы, сидела на диване. Рядом с ней никто не сидел. Анаис и приближенные служанки с наложницами, из числа одаренных оманом, разместились на подушках, разложенных на ступеньках, ведущих к дивану. Я еле сдержала улыбку. Этакий трон, только с диваном. А майриме то молодец, умеет устроиться с комфортом.

На нижней ступеньке лежало несколько свободных подушек, вроде тех, на которых сидели остальные. Я встала в стороне.

– Ираидала, – показала мне рукой на эти подушки. – Присаживайся, не стоит напрягаться. Ты же только встала после вчерашнего.

– Спасибо, майриме. Мне проще стоять, чем присаживаться и потом вставать. – Вежливо ответила я. – Тем более, что я совсем не хочу занимать чьё-то место. Здесь же наверняка место Абилейны. Ей будет обидно по возвращению.

– Тогда может мы, наконец, выслушаем вас, глава охраны. – Обратилась майриме к Таргосу с ударением на его должности.

– Я рад, что лари Ираидала хорошо себя чувствует. И вчерашнее событие не причинило ей большего вреда. – Поклонился мне Таргос.

– Вы забываете, что у лари совсем другие обязанности, глава охраны. А не выполнять вашу работу! Ираидала, вчера это просто вопиющий случай. То, что во дворце, в гареме, в самой сокровенной части вдруг случается поджог, и спасать наследников приходится слабой лари, которая и сама меньше месяца назад была при смерти, это не находит у меня понимания. Но тем не менее. Ираидала, я знаю, что многие считают, что ты просто выполнила свой долг матери и лари. Но я считаю, что ты рисковала своей жизнью, и получила тяжёлые раны. Их все видели. – Майриме не скрывала своего гнева. – Я рада, что на этот раз нам не нужно выслушивать твою волю. Но раз ты получила раны, выполняя работу охраны, то мое решение таково. Возьми, здесь малая выплата. Одно твое содержание. Отчитываться за эти деньги перед моим сыном будет глава нашей дворцовой охраны.

Я смотрела на шкатулку, которую передали Фарли. Та открыла крышку, показывая всем, что внутри действительно деньги. Майриме встретила этот жест довольно блеснувшими глазами и улыбкой. Когда Фарли повернула шкатулку ко мне, она скосила взгляд на документ, прилагающийся к деньгам. Отлично!

– Я от всей души благодарю вас, майриме. – Присела в поклоне я, уже просчитывая в голове, как сильно продвинут строительство в гавани эти деньги.

Но я не заметила, что во время этого манёвра задрались рукава платья, показывая всем страшные на вид, но совершенно безболезненные на самом деле следы от ожогов.