Пробуждение Силы. Том II
Шрифт:
Меня подхватывает неведомая сила и уносит прочь со свистом. Мелькают колонны, расплываются очертания зданий… В следующий миг я уже в другом, слишком знакомом месте.
Это Академия, десятый павильон — Бескрайнего Неба. Сюда доступ открыт лишь избранным, даже простолюдины могут подняться над своим положением, став частью личной гвардии Императора. Сколько раз я мечтал проникнуть в его недра и отыскать свою сестру, но обстоятельства мне постоянно мешали.
Торжественно распахиваются врата павильона. На центральной дороге выстроились ученики
Что здесь происходит?
Словно в ответ на мои мысли в центральном дворце павильона открываются ворота и оттуда выходит процессия учеников во главе с Вейдо. Наставник одет в дорогие белые одеяния, расшитые золотом. Он останавливается, и все вокруг замирают по струнке.
— Представляю вам новых кандидатов в личную гвардию Его Величества, императора бескрайних небес и земли Альдавиана, — торжественно объявляет Вейдо. — Не все выдержат такой отбор. Но даже тех, кто не справится, ждёт почётная судьба — они пополнят ряды нашей армии и отправятся сражаться с демонами во славу Императора и защиты всех её граждан!
После его речи шествие продолжается. Они идут по центральной дороге.
Ученики за его спиной ведут себя более вызывающе, надменно смотрят по сторонам, хвалятся и бравируют, но среди них я безошибочно нахожу её. Пусть сестра одета так же парадно, как и все, она ведёт себя сдержанно и сосредоточенно.
Шествие двигается в мою сторону и проходит между рядами, замерших учеников. У самых ворот, когда Вейдо пересекает их границу, провожающие, оставшиеся позади, опускаются на одно колено и склоняют голову
— ЛИН! — кричу я и тянусь к ней, но голоса по-прежнему нет. Моя эфемерная ладонь проходит сквозь неё, а Лин лишь мимолётно смотрит в мою сторону. На её лице — лёгкая грусть.
— Нет! — изо всех сил пытаюсь подать голос, но всё вокруг начинает кружиться и расплываться.
Я слышу скрипучий голос Вейдо, детский смех Лин. Обрывки моих размышлений в библиотеке Академии. Слова Кифа. Кажется, ещё немного — и голова треснет от этого кошмара.
Всё обрывается так же внезапно, как началось. Я снова возле стола старца с чертами Аранга. Тот поднимает на меня свои ясные голубые глаза — бездонные, как чистое небо.
— Хватит. Ты видел достаточно, — строго произносит он.
Моргаю и оказываюсь на тренировочной площадке возле дворца Феррона.
— Нет, этого недостаточно! — вскрикиваю я в пустоту. — Что всё это значило? Что происходит с сестрой?!
Из воздуха материализуется Феррон с довольной улыбкой на губах:
— Не ожидал, я такого, — подлетает он поближе и приземляется на плиты. — Похоже, сам Учитель решил одарить тебя видением.
— И что это было? — хмуро спрашиваю, сжав челюсти. — Что происходит с Лин?!
— Тебе виднее, что там развернулось. Возможно, это предсказание, а, быть может, видения прошлого, связанные
Я молча обдумываю увиденное. Два разных эпизода, которые, похоже, связаны между собой. Главное — я видел Лин живой и невредимой. Пусть даже в видении… Нет, она не могла умереть! Я обязательно спасу её, верну домой.
— Так что, это и есть моя награда? — с недоверием смотрю на Феррона.
— Нет, это скорее неожиданный дар от старика Аранга. А вот настоящую награду мы обсудим за обедом.
После испытания меня распирает от голода. Я предлагаю переместиться в трапезную для продолжения беседы. Там, уплетая еду, задаю своему призрачному собеседнику вопросы обо всём, что волнует. В первую очередь, конечно, о Пути.
— Знаешь, Рен, — после очередного расплывчатого ответа насчёт продления жизни Феррон внезапно интересуется: — А как давно ты вступил на Путь?
— Насколько я помню, — не даю точного ответа, — примерно, когда моя сестра пошла учится в школу боевых искусств в нашей деревушке.
— И у тебя никогда не было хотя бы какого-то наставника? — продолжает он расспросы.
— Меня обучала Лин, но… После Академии я понял, насколько малы мои знания по сравнению с настоящими мастерами.
— Значит, большую часть времени ты обучался сам? — подводит итог Феррон.
Закидывая в себя куски мяса, перемалываю их зубами и глотаю.
— Получается так, — подвигаю к себе блюдо с жареной рыбой под соусом. — Разве это важно? Какая разница?.. — устало замечаю я.
— Да, можно и так сказать… Какая разница? — хмыкает Феррон и резко становится серьёзным, — Огромная. Если верить твоим словам, ты в одиночку смог достичь восьмой ступени Карпа к двадцати пяти годам.
Я лишь киваю, не в силах выпустить из рта сочный кусок рыбы.
— Будь у тебя учитель, ты бы уже давно перешёл на этап Богомола. Таких в моё время называли «Звёздными детьми».
От его слов и неожиданности я давлюсь. Еда пошла не в то горло.
— Что ты сейчас сказал? — смотрю на него удивлённо.
— Звёздные дети — талантливые от природы практики, имеющие большую склонность к культивации, — уточняет он.
— Это я и без тебя знаю, — хлопаю себя по груди, пытаясь отдышаться.
— Погоди… Ты хочешь сказать, что я один из них?
— Раньше у меня были сомнения в этом, но теперь, после твоего прохождения первых двух испытаний, — Феррон говорит медленно, разжёвывая каждое слово. — могу с уверенность сказать — в тебе таится поистине устрашающий потенциал, Рен.
На меня словно ушат холодной воды вылили. Если сам ученик Аранга так высоко меня оценил, почему треклятый Вэнг не разглядел во мне редкий талант? Или для этого имелись причины?
Мы продолжаем дискуссию о Пути и его трудностях. Феррон повествует различные истории о великих практиках прошлого. И как бы мне ни хотелось услышать иного, всё сводится к тому, что практик рано или поздно уходит к предкам, какой бы силой он не обладал. Сила или жизнь, таков Путь.