Продана
Шрифт:
— Готова? — спросил он, тряся ключами от машины.
— Да.
Я потянулась к сумке у его ног, но он оттолкнул мою руку и поднял ее сам.
— Ты собираешься рассказать мне, куда мы едем? — спросила я, когда мы шли по дорожке к ждущему нас Бентли.
— Не-а.
Я прикусила нижнюю губу, надеясь, что он даст мне больше информации, но после того, как он закинул сумку в багажник и обошел машину, чтобы открыть мне дверь, его большой палец провел по моей нижней губе.
— Не сработает, Елена. —
— Хорошо. — Я села на сиденье, слушая его глубокий смех, пока он обходил машину и садился на водительское место. Было трудно прекратить притворяться и не засмеяться. К тому времени, когда мы выехали на дорогу, я сдалась и хихикала вместе с ним.
Мне было тяжело усидеть на месте во время нашей поездки. Предположения о том, куда бы мы могли направляться, мелькали в моей голове так быстро, что я едва поспевала за ними. Эштон свернул в небольшой аэропорт, паркуясь перед одним из ангаров.
— Перелет?
— Да, но больше я ничего не расскажу.
Мы вылезли из машины одновременно, и Эштон захватил сумку из багажника, пока шел ко мне. Переплел свои пальцы с моими, и я ахнула от его жеста, потому что легким сжатием моей руки он успокоил мои нервы. Мне было странно оттого, как хорошо он знал меня.
Мы шли рука об руку к ангару. Ворота были открыты, самолет ждал на взлетной полосе.
— Эштон. — Мужчина с коротко стриженными рыжими волосами вошел в дверь. — Быстро добрались.
— Да, — сказал Эштон, протягивая руку. — После того как кто-то встал с кровати.
Он оглянулся и подмигнул мне.
— Середина ночи, — запротестовала я.
Оба мужчины рассмеялись.
— Джон, это Елена, — Эштон подтолкнул меня вперед. — Елена, это Джон. Папа платит ему дополнительно, чтобы у нас был трансфер для особых перелетов.
— Приятно познакомиться. — Джон поцеловал мою руку, задержавшись немного дольше, чем это было необходимо.
— Джон, — предупредил Эштон.
Тот поднял руки, глазами прошелся по моему телу. Несмотря на предупреждение Эштона, его взгляд задержался на моей груди.
— Ты не можешь обвинить меня в том, что мне сносит башню.
— Тогда ты не сможешь обвинить меня в том, что произойдет дальше.
— Справедливо. — Джон вернулся к двери. — Самолет заправлен. Проверен. Полоса свободна. Можем взлетать, как только вы будете готовы.
Эштон посмотрел на меня, очевидно, увидел мольбу в моих глазах.
— Мы уже готовы.
— Трап спущен. Заходите. Я поднимусь через минуту. — Джон выбежал за дверь.
— Было приятно познакомиться, — прокричала я в ночь. Повернувшись к Эштону, добавила: — Ты напугал его.
Он усмехнулся.
— Да мне плевать. Я плачу ему за полет, а не за распускание рук на женщину, на которую я пытаюсь произвести
Я закатила глаза и позволила Эштону провести меня к уже готовому трапу.
— Частный самолет?
— Единственный способ попасть туда, куда мы собираемся. Аэропорт маленький, а ближайший крупный в трех часах езды.
География никогда не была моим любимым предметом. Я ломала мозг над тем, куда он мог меня везти.
— Перестань пытаться угадать, — тихо сказал он рядом с моим ухом. — Испортишь сюрприз.
Он пристроил сумку в один из отсеков рядом со входом, затем указал мне на одно из огромных кожаных сидений. Этот самолет не был похож на те, где обычно сидели по три человека в секции. Этот был действительно огромным для двоих. Заняв место, я была удивлена, насколько комфортным оно оказалось.
— Я летала только в эконом-классе.
— Сколько раз ты летала?
Я уставилась в пол.
— Один, когда мы летали в Лас-Вегас.
Эштон повернул голову ко мне.
— Ты говоришь мне, что летала только один раз в жизни?
Кивнула, не зная, как реагировать. Меня окатило унижением.
— Да, назад в Колорадо мы поехали на машине. Доминик хотел начать жизнь заново в новом месте.
— Я думал, что твои родители живут на восточном побережье. Ты не навещала их?
— Доминик всегда говорил, что у нас нет денег для такого длительного перелета. — Я смотрела на ковер так долго, что запомнила узор на нем. — К тому же, мы перестали общаться, помнишь?
Он взял меня за подбородок большим и указательным пальцами, приподняв мое лицо к своему.
— Елена, ты не виновата. Каждый раз, когда ты открываешься мне, я чувствую отвращение из-за степени бесчувственности и эгоистичности этого человека.
Так много мыслей закрутилось в моей голове. Правильно это или нет, но я решила рассказать Эштону о своих планах.
— Я решила подать на развод. Мне нужно найти хорошего адвоката.
Порочная ухмылка появилась на его губах, и он налетел на мои губы требовательным поцелуем. Наши танцующие языки сражались в обжигающем пламени, и я мгновенно забыла, где мы, пока он не отстранился, тяжело дыша.
— Я хочу тебя. Не могу. Еще нет, пока.
Моя грудь вздымалась. Меня по-прежнему поражало, как быстро Эштон может превратить меня в кашицу из нервов и безумия. Все, что требовалось — простой поцелуй. Его язык очень талантлив, где бы он его не использовал.
Джон вошел в самолет, отводя взгляд.
— Пристегните ремни, мы готовы взлететь.
Мое лицо воспламенилось от мысли, что нас застукали.
— Он ничего не видел, — прошептал Эштон. — И он пропустит остаток шоу, потому что застрянет за этой дверью, откуда будет управлять самолетом. — Он непристойно усмехнулся.