Продавцы грёз. Том первый
Шрифт:
– Я женщина-капитан, это так. И я не совсем понимаю, о чём ты говоришь.
– Научи меня убивать! – резко сказала Орайя, и при этих словах в её больших зелёных глазах не было ничего кроме злобы. – Я тебе заплачу.
Она сунула руку в карман грязной куртки, выудила оттуда пачку ассигнаций – тысяч десять, не меньше – и швырнула их на стол.
– Так, – быстро сказала Ивалла, быстро пряча деньги в карман, – хорошо, что ты не светила ими раньше, иначе твои способности тебя бы не спасли. В любом случае пойдёшь со мной, иначе половина бара захочет проверить, нет ли у тебя ещё такой пачки. – Она на миг замолчала, глядя на девчонку. Что-то в ней было такое, от чего Ивалле становилось немного не по себе. – Деньги заберёшь на дирижабле, мне они не нужны. Ты взята в команду. Я научу тебя убивать. Но запомни одно правило – мои приказы никогда не подлежат обжалованию. Ты меня поняла?
– Да, – совершенно по-взрослому ответила девочка.
– Тогда пошли.
Ивалла встала из-за стола и взяла Орайю за руку. И почти сразу остановилась.
– Два правила. Чтобы на моём дирижабле ты никогда не использовала эту хрень.
– Слепок?
– Не знаю, как это называется. Но причиндалы Крога мне ещё нужны.
– Мне вообще-то тоже, – подал голос механик.
***
“А на следующий день она меня спросила, зачем мне нужны причиндалы Крога”, – подумала Капитан, и её губы непроизвольно растянулись в улыбке.
Она плеснула себе в стакан бренди на два пальца. Немного выпить и лечь спать – всё, что она хотела. Может, выпить пару раз. Она уже разделась, оставив только ночную рубашку, и сидела на расправленной кровати. Рядом с кроватью стоял небольшой туалетный столик, на котором стоял стакан, бутылка, пепельница и, конечно же, лежал заряженный пистолет, снятый с предохранителя.
Последние дни выдались слишком тяжёлыми и нервными. К тому же, то ли нервного напряжения, то ли от усталости Ивалла чувствовала себя разбитой, иногда её беспричинно начинало подташнивать. Обычно это происходило совершенно не вовремя, как, например, сегодня во время заключительной стадии переговоров по покупке гелия.
Но всё позади. Три дня они добирались до Крушения – одного из крупнейших городов на границе с Большой Пустошью. Если верить байке – или уже, скорее, легенде – первое поселение после войны в этих местах организовали в развороченном брюхе гигантского летательного аппарата, фактически, рукотворного летающего острова. Подтверждений этому уже не осталось, но место поселенцами оказалось выбрано удачно – неподалёку оказались леса, где ещё обитали животные, чуть дальше на осколках огромных довоенных агропромышленных комплексов выжившие основали собственные фермы, да и часть дорог, связывающих эти места с побережьем и, соответственно, островами, остались невредимы.
Сейчас в Крушении жило более десяти тысяч человек, здесь работало несколько заводов, а в пригородах и близлежащих фермах народу жило чуть ли не вдвое больше, чем в городе. И Ивалла не могла не признать, что им откровенно повезло оказаться вблизи этого места.
Здесь они провели ещё трое суток: искали продавцов, поставщиков, выслушивали сплетни… Вытаскивали Короса из баров, где он сначала упивался, а потом искал приключений на свою голову. Но сейчас всё уже позади, ещё три дня пути, и они вернутся к дирижаблю.
К Алексею…
Кажется, она давно привыкла спать одна. Привыкла к тому, что у неё ничего не получалось с мужчинами. Некоторые уходили, парочку бросила она сама, троих и вовсе убили. Иногда Ивалла переживала потерю сильнее, иногда слабее, бывало даже, что радовалась окончанию отношений.
Но в этот раз всё было по-другому. Спать
Ивалла в два глотка прикончила содержимое стакана и с громким стуком поставила его на столик. Из коридора в третий раз раздалось тихое поскрипывание, на этот раз почти под самой дверью. Но резкий звук спугнул крадущегося, и движение за дверью прекратилось.
Капитан осторожно взяла со столика пистолет, потушила газовую лампу и улеглась на подушку, наставив оружие на дверь. Если кто-то попытается вломить, она сразу же уложит его.
Прошло с четверть часа. Из коридора раздался ещё один звук шага, а потом тихо, едва слышно, заскрежетала отмычка в замке. Почему, чёрт подери, в дорогих гостиницах доверяют этим модным замкам, когда можно было просто сделать засов, который никогда в жизни не возьмёт ни одна отмычка?
Замок поддался через четверть минуты, дверь тихонько приоткрылась. Капитан рассчитывала увидеть полоску из коридора, но убийца всё предусмотрел, и свет в коридоре оказался выключен. Скорее всего, дал на лапу портье (он же являлся охранником на этаже). Конечно, фигура человека в освещённом дверном проёме – отличная мишень, но и мимо неосвещённого проёма с расстояния в три шага промахнуться будет сложно.
“Убью обоих”, – мелькнула в голове Иваллы злая мысль. – “Сначала тебя, кто бы ты ни был, потом портье”.
Убийца замер, оставив дверь приоткрытой. Очевидно, вслушивался в происходящее. Несмотря на яростно колотящееся сердце, Капитан дышала глубоко и размеренно, надеясь, что такое дыхание похоже на дыхание спящего.
Наконец, дверь открылась шире…
Ивалла выстрелила трижды, прежде чем раздался ответный выстрел, расцветший оранжевым цветком откуда-то с уровня пола. В её правую руку словно прилетел камень, выдернувший пистолет. Пальцы и кисть сразу онемели, она почувствовала, как по ладони заструилась кровь.
– Всё кончено, – сказал убийца голосом Авера, – у тебя только один пистолет. Включи свет, Ивалла, поговорим как культурные люди.
– Ты что творишь? – рявкнула Капитан, действительно включая свет.
Авер уже стоял, направив свой револьвер ей в грудь. У него было скорбное и в то же время решительное выражение лица. Правая кисть и одежда костоправа заливала кровь. Очевидно, что портье уже мёртв.
– Ты что творишь? – повторила Ивалла уже тише.
– Спасаю Орайю. Я… я действительно хотел убить тебя, Капитан, но не смог. Рука не повернулась. Но твоего ублюдка-любовничка пришью. Ради девочки. Ты должна это понимать, она мне как дочь.
По боромчущему голосу Капитан поняла, что он пьян, причём, пьян вдрызг. Возможно… если потянуть время...
– О чём ты вообще говоришь?
– У тебя кровь идёт.
Она посмотрела на правую руку. Как бы филигранно не стрелял пьяный Авер, пуля разорвала ей кожу между большим и указательными пальцами. Чудо, что она отделалась только этой небольшой раной.
– Плевать.
– Тебе нельзя терять кровь.
Ивалла выругалась и зажала рану углом одеяла. Костоправ оглядел результат красными заплывшими глазами и удовлетворённо кивнул. При этом дуло его револьвера не сдвинулось ни на йоту.