Продавец льда грядёт
Шрифт:
Пэррит (странно улыбаясь). Я это не так помню.
Ларри. Вина тому — твоё воображение, так что забудь об этом. (Он резко меняет тему.) Ты спрашиваешь, почему я оставил Движение. У меня было много причин. Одной из них был я сам, другой — мои товарищи, а третьей — порода свиней, называющаяся человечеством в целом. Что касается меня самого, то причина была в том, что после тридцати лет службы Делу мне пришлось себе признаться, что я не был для него создан. Я с рождения обречён быть одним из тех, кто не может не видеть все стороны вопроса. Когда человек таким образом проклят, то вопросы множатся до тех пор, пока не остаются одни только вопросы и ни одного ответа. Как подтверждает история, чтобы в жизни, а особенно в революции, чего-то добиться, надо носить шоры, как лошадь, и видеть только то, что прямо впереди тебя.
7
Гораций Уолпол (1717–1797). В историю английской литературы вошёл как создатель «готического» романа «Замок Отранто», а также как автор увлекательных и остроумных наблюдений на самые разные темы, дающих представление о политической и общественной жизни Англии второй половины XVIII века.
Пэррит (улыбается почти издевательски). Ясно, ясно. Но я уверен, что мать всегда думала, что это было из-за неё. Ты её знаешь. Послушаешь её иногда, так можно подумать, что она и есть Движение.
Ларри (смотрит на него озадаченно и с неприязнью. Резко). Ну ты даёшь, так говорить о ней, после того, что произошло!
Пэррит (одновременно смущённо и виновато). Ты пойми меня правильно. Я не насмехался, Ларри. Я просто пошутил. Я ей самой в шутку много раз говорил то же самое. Но ты прав. Я знаю, сейчас так нельзя. Я всё время забываю, что она в тюрьме. Это кажется нереальным. Не могу в это поверить. Она всегда была такой свободной. Я… не хочу об этом думать. (Ларри недоумевает и сочувствует вопреки самому себе. Пэррит меняет тему.) Чем ты занимался все эти годы с тех пор, как покинул Западное побережье?
Ларри (сардонически). Насколько это было возможно, ничем. Если я не верю в Движение, то не верю и ни во что другое, особенно в государство. Я отказался стать полезным членом общества. Я всё это время был философствующим пьяницей и горжусь этим! (Неожиданно, его тон приобретает ноту негодующего предупреждения.) Надеюсь, ты понял, что у меня свои причины, чтобы отвечать на нахальные вопросы постороннего человека, и это всё, чем ты для меня являешься. У меня сильное подозрение, что ты сюда заявился, чего-то от меня ожидая. Я тебя предупреждаю с самого начала во избежание недоразумений: мне нечего тебе дать, и я хочу, чтобы меня оставили в покое. Оставь свои проблемы при себе. Мне кажется, ты ищешь на что-то ответ. У меня нет ответов ни для кого, даже для меня самого. Если не считать ответом то, что написал Гейне в своем стихотворении о морфии.
(Он сардонически цитирует последнее двустишие.)
Заснуть отрадно, умереть отрадней, Но лучше не родиться никогда [8] .Пэррит (испуганно сжимается). Ну и ответ. (Затем с напускной храбростью.) Однако, никогда не знаешь, когда он сможет пригодится.
Смотрит в сторону. Ларри пристально на него смотрит. Заинтригован вопреки собственному желанию и одновременно смутно встревожен.
8
Гейне Г. «Морфина». Перевод В. Микушевича. — Гейне Г. Собр. соч.: В 6-ти тт. Стихотворения. Поэмы. М… 1981. С. 265.
Ларри (деланно небрежно).
Пэррит. Нет, ничего не слышал. (Он колеблется, потом выпаливает.) В любом случае, я не думаю, что она хочет обо мне слышать. Мы поругались как раз перед тем, как всё это произошло. Она наорала на меня за то, что я водился со шлюхами. Меня взбесило, что это исходит от неё. Я ей сказал: «Ты всегда вела себя как свободная женщина; тебе ничто не могло помешать…» (Он спохватывается; торопливо продолжает.) Это её разозлило. Она сказала, что ей наплевать, чем я занимаюсь, просто ей стало казаться, что я слишком интересуюсь посторонними вещами и теряю интерес к Движению.
Ларри (пристально на него смотрит). А это было так?
Пэррит (колеблется, потом накалённо). Да! Не идиот же я! Не могу же я продолжать до бесконечности верить, что они смогут изменить мир, разглагольствуя с трибун и тайком взрывая тот или иной дом или мост! Я понял, что всё это — сумасшедшая несбыточная мечта! (Вызывающе.) Так же как и ты, Ларри! Поэтому я и пришёл. Я знал, что ты меня поймёшь. Что меня доконало, так это то, что кто-то их предал. Как можно во что-либо верить после такого? Это как нокаут. Перестаёшь вообще что-либо понимать! Это — конец! (Умоляюще.) Ты же понимаешь, что я чувствую, Ларри?
Лappu пристально смотрит на него, сочувствуя и жалея его вопреки собственному желанию. Он расстроен и раздосадован тем, что расстроен. Он озадачен чем-то в Пэррите и чувствует, что с тем что-то не так. Но прежде чем он успевает ответить, Хьюго внезапно поднимает лежавшую на руках голову и в полусонном пьяном удивлении говорит.
Хьюго (громко цитирует в гортанной декламации).
«День будет жаркий. Как свежа ты, вавилонская листва!{2}»(Пэррит испуганно оборачивается в то время как Хьюго пьяно всматривается в него, не узнавая. Хьюго машинально восклицает в своём обвиняющем стиле.) Проклятый предатель!
Пэррит (отпрянул, заикаясь). Что? Кто предатель? (Затем с яростью.) Проклятый доходяга, не смей меня так называть! (Замахивается кулаком.)
Хьюго (не обращая никакого внимания — теперь он узнаёт Пэррита. Разражается своим ребячливым поддразнивающим хихиканьем). Привет, маленький Дон! Маленькая обезьянка. Не узнал тебя. Ты стал большим мальчиком. Как поживает твоя мама? Откуда ты заявился? (Он переходит на свой льстивый, задирающий тон.) Не будь идиотом! Одолжи доллар! Угости меня!
Как если бы это его полностью истощило, он неожиданно всё забывает, роняет голову на руки и снова засыпает.
Пэррит (с облегчением). Конечно, Хьюго, я куплю тебе выпить. Я на мели, но для тебя на один стакан у меня хватит. Мне жаль, что я разозлился. А ведь должен был бы помнить, что когда ты пьяный, для тебя все предатели. Просто сейчас такая шутка неуместна.
Он поворачивается к Ларри, который пристально его разглядывает с тревожным выражением лица, как если бы внезапно испугавшись своих собственных мыслей, с натянутой улыбкой.
Ты посмотри, он снова отключился. (Ожесточённо, защищаясь.) Что ты так на меня смотришь? А, ты думал, я собираюсь его ударить? За кого ты меня принимаешь? Я всегда уважал Хьюго. Я всегда его защищал, когда они в Движении его ни во что не ставили. У него хватило духа выдержать десять лет тюрьмы в своей стране и испортить себе зрение в одиночке. Хотел бы я посмотреть, как некоторые из них такое бы вынесли. Ну, теперь у них появится возможность продемонстрировать… (Поспешно.) Я не имею в виду… Всё, проехали. Расскажи мне, что это за свалка? Кто все эти упившиеся? Что это за тип, который пытается подхватить воспаление лёгких? (Он показывает на Льюиса.)