Продавец времени
Шрифт:
Виктор, стаявший за спиной политика, быстрым движением повернул корпус авторучки, но вместо стрежня на конце появилась тонкая игла.
– Что про… – только и успел произнести политик, когда в его шею вошла игла. Он немного дернулся от укола, но сразу обмяк, тело ослабло, взгляд затуманился, и он потерял сознание.
– Что вы делаете?! – воскликнул Александр, вскочив со стула.
– Делаю инъекцию пациенту, – беспечно ответил Виктор, бережно укладывая беспомощного политика в кресле, но, посмотрев на недоуменное лицо Александра, пояснил: – Не переживайте, я же профессиональный врач, игла совершенно стерильна. С ним не случится ничего страшного, он поспит несколько часов, а когда проснется, жизнь его станет беспечной и, возможно, счастливой.
– Но зачем? – подойдя ближе, спросил Александр, пытаясь сдерживать свои эмоции.
– Безопасное устранение, – Виктор укоризненно посмотрел в глаза Александру. – Надеюсь, вы не подумали, что я действительно решил принять его условия игры?
– Признаю честно, я именно так и подумал, – недоуменно ответил Александр.
– А зря, – строго произнес Виктор. – Это только в шахматах каждая фигура ходит по очереди, соблюдает правила, а в жизни можно сделать несколько ходов сразу и выиграть всю партию в самом начале.
– Но я не понимаю, зачем вы его усыпили?
– Сейчас вы все поймете, – Виктор выглянул в прихожую, громко объявил: – Алексей, ваш выход!
– А вы не боитесь, что разбудите клиента? – тихо спросил Александр.
– Не боюсь, – уверенно ответил Виктор. – Препарат отличный, даже если захотим, будет сложно его разбудить.
В одной из комнат открылась дверь, и послышались неспешные тихие шаги. Виктор демонстративно отошел в сторону. Александр взглянул в дверной проем, ожидая увидеть Алексея, но в коридоре появился совершенно другой человек.
Александр удивленно приоткрыл рот на полуслове, забыв о том, что хотел спросить, и уставился на вошедшего. В комнату неспешно и размеренно вошел Михаил Юрьевич. Александр внимательно посмотрел на вошедшего человека, затем взглянул на лежащего в кресле политика.
– Похож. Очень похож, – с недоуменной ухмылкой на лице произнес Александр.
– Ну не совсем, – возразил Алексей голосом, напоминающим голос политика. – Комплекция тела не та и рост. Голос совсем другой.
– Но если помалкивать и не делать экстравагантных движений, я думаю, маскарад пройдет успешно, – Виктор передал авторучку Алексею. – Спасибо, удобная штучка.
– На нашей стороне ночь и беспечность людей, – Алексей демонстративно достал из кармана платок, аккуратно протер авторучку и бережно положил ее во внутренний карман пиджака. Он неспешно прошелся по комнате, успешно копируя манеру ходьбы политика, и уселся на стул напротив.
– Но удача все равно мне потребуется, – заметил он.
– Это точно, – согласился Виктор, обходя вокруг мнимого политика и внимательно рассматривая каждую деталь. – Грим отличный, совсем незаметный издали, но лучше произносить фразы покороче.
– Но как вы этого добились? – восхищенно спросил Александр.
– Современные технологии грима, полимерная маска и несколько часов кропотливой работы, – спокойно ответил Виктор.
– А ты меня узнал или просто догадался? – Алексей взглянул на Александра, растерянно наблюдавшего за происходящим.
– Догадался, – тихо ответил Александр, и немного подумав, добавил: – Но если присмотреться, тебя можно вычислить по ушам.
– Это да, с ушными раковинами всегда прокол, но большинство людей не обращают на них внимания, – согласился Алексей.
– Но что происходит? – возмутился Александр. – Объясните мне, я ничего не понимаю.
– Операция «Политик» вступает в самую ответственную фазу, – с нотками веселья и торжественности объявил Виктор. – Алексей, приняв образ нашего клиента, сейчас поедет в аэропорт, сядет на частный самолет и отправится в отважное и опасное путешествие.
– Куда? – с интересом спросил Александр.
– В неизвестность, – ответил Виктор. – Самолет потерпит крушение, а известный перспективный политик исчезнет без следа.
– А пилот? – Александр взглянул в сторону Алексея. – Что будет с экипажем?
– Пилот, экипаж и пассажир в одном лице, – гордо объявил Алексей и кивнул в знак приветствия. – Но сегодня у меня задача разбить самолет вдребезги! Затем буду рисковать своей жизнью, прыгая с парашютом и выполняя марш-бросок по безлюдной заснеженной тайге.
– Грандиозно и несколько неожиданно, – с недоумением произнес Александр. – А ты еще и управлять самолетом умеешь?
– Большим нет, а вот с маленьким вполне управлюсь, – улыбнулся Алексей. – У меня много различных навыков и специальностей, но большинство из них запрещены законом.
– А что будет с ним? – Александр повернув голову в сторону безмолвного тела.
– Меня тоже занимает этот вопрос, – внимательно посмотрев на Виктора, настороженно спросил Алексей. – Надеюсь, с объектом ничего плохого не случится?
– Будьте спокойны, – ответил Виктор. – Все эти сложности лишь для того, чтобы отправить его на заслуженный отдых. И место хорошее – настоящий рай! Поближе к природе, Богу и самому себе!
– Если бы это сказал кто-то другой, я бы не поверил, – с сомнением заметил Алексей. – Но вам, мастер, я доверяю полностью! Хотя и не представляю, куда можно деть безжизненное тело из квартиры в центре города.
– Вот это останется для вас секретом, – ответил Виктор. – Но время не ждет, у нас в распоряжении всего несколько часов.
Виктор подошел к креслу, где находился политик, и попытался достать что-то из его кармана.
– Стоп! – остановил его Алексей, вставая со стула. – Нам пригодятся натуральные отпечатки пальцев.
Он достал из кармана тонкие матерчатые перчатки, надел одну на правую руку и осторожно обыскал политика. Александра впечатлило, с какой быстротой и уверенностью действовал Алексей, так мог мыслить и действовать только человек, часто попадавший в похожие ситуации. Достав из своего кармана небольшой полиэтиленовый пакет, он поочередно сложил в него документы, бумажник и мобильный телефон, не тронув только часы и обручальное кольцо. Мнимый политик внимательно осмотрел содержимое портфеля политика, положил внутрь все найденные вещи, надел очки, лежавшие на столе, и внимательно посмотрел на «себя» со стороны. Было в этом что-то забавное и в тоже время зловещее, наблюдать, как человек обыскивает сам себя.