Продажная верность
Шрифт:
— С чего бы мне это делать? — я сильно зажмуриваюсь, но это не помогает. Черт возьми!
— Иди домой, Сорен, — моя правая рука касается двери, и я вздрагиваю.
— Я, блядь, ничего не вижу. Меня собьет машина.
— Не вижу проблем.
— Джиневра. Пожалуйста. Помоги. Мне, — слова даются с трудом, и я делаю еще один вдох. Дышать сейчас чертовски тяжело.
Я втягиваю воздух, задерживая его в легких как можно дольше.
— Извинись, Сорен.
Я топаю ногой из-за боли в глазах и руке.
—
— Видишь? Это было не так уж сложно, — ее голос наполнен солнечным светом и гребаной радугой. — Так, где твои ключи?
Роюсь в кармане, доставая ключи. Я даже не вижу ее, чтобы отдать их.
— Ты выглядишь потерянным, малыш, — воркует она, провожая меня к машине. Я делаю глубокий вдох и сжимаю челюсти, чтобы сдержаться. Мне просто нужно попасть домой, а потом я смогу все исправить.
Ее сладкий цветочный аромат витает вокруг меня, и я понимаю, что она рядом. Одна ее мягкая рука берет мою, а другая ложится за спину, пока она ведет меня.
— Лучше бы ты не позволила мне во что-то вляпаться, — ворчу я.
— Пригнись, — она заводит мою голову в машину. Я наполовину ожидаю, что она вдавит ее в металлическую раму. — Хороший мальчик.
Ее голос звучит так, словно она разговаривает с домашним питомцем.
— Я не собака, — слышу, как она садится с водительской стороны. — Ты хоть умеешь водить машину?
— Есть только один способ выяснить, — она смеется.
Я открываю рот, чтобы ответить, но чувствую два пальца на своих губах: — Ш-ш-ш. Мне звонят.
Не может быть, чтобы она просто заткнула мне рот, но она это сделала.
— Сиенна. Как дела? — говорит она, ответив на звонок.
Я никогда раньше не слышал об этой ее подруге, скрещиваю руки и откидываю голову назад, поскольку меня игнорируют.
— Девочка, ты не поверишь, где я сейчас! — отвечает ее подруга, — я в каком-то маленьком городке, где в названии каждого магазина есть слово «Краш».
— Должна ли я спросить, почему ты там? — почему Джин так мила и весела, когда разговаривает с другими.
— Нет. Я хотела позвонить и сказать, что, возможно, пройдет несколько месяцев, прежде чем у меня появится возможность снова тебе набрать.
Я ворчу из-за боли в глазах, но это больше похоже на стон.
— Что это за звук? — спрашивает ее подруга.
— Я нашла маленького ворчуна, который потерялся сегодня около моего дома. И везу его обратно в безопасное место.
Мои братья смеются, пока врач промывает мне глаза и осматривает руку.
— Скорее всего, это просто перелом боксера, 2 но без рентгеновского
Я расправляю напряженные плечи, пытаясь расслабить их. Только у чертовой Джин хватило бы смелости нанести мне удар. У этой девушки есть мужество. Меня это должно раздражать, но это сексуально.
— Чему ты улыбаешься? — спрашивает Сайрус, изучая меня, словно что-то упустил.
Братья подходят ко мне, не отрывая взгляд от моих опухших глаз. Они подходят очень близко, отталкивая доктора, и вспышка света обжигает мне глаза. Они сделали гребаный снимок.
Я хватаюсь за пистолет и направляю его на них.
— Ты забыл про предохранитель, — замечает Аттикус.
— Расскажи нам еще раз, как это случилось, — Сайрус смеется.
— Ты можешь говорить всем, что у тебя конъюнктивит, — небрежно советует Аттикус.
Опускаю пистолет. Я неплохо владею левой рукой, но мне придется отточить свои навыки.
— Я могу оставить для вас обезболивающее, — отвечает доктор, доставая таблетки. У меня пульсируют виски от голосов.
— Наложите пока шину, док.
Он тут же роется в своей медицинской сумке.
— Конечно. Это поможет процессу заживления. Не снимайте в течение нескольких недель.
Я хочу, чтобы Джин увидела, что она натворила. Кладу руку на металлический поднос и киваю в сторону дока.
— Как там новые грузовые корабли? — спрашивает Сайрус Аттикуса. Отец моей невесты настоял, чтобы мы включили их в нашу сделку в знак доброй воли, что свадьба состоится.
Аттикус почесывает бровь: — Ненавижу посредников. Но пока все хорошо.
Док накладывает шину на мою руку. Он работает у нас со времен моего деда. Он уже в годах и чертовски медлителен, но умеет держать язык за зубами. Когда он рядом, я не особо беспокоюсь, но мы все равно стараемся разговаривать шифром.
Когда речь зашла о работе, братья стали серьезными. Это не значит, что они отстали от меня, они только откладывают это на потом, пока мы не закончим обсуждать бизнес.
— Нам нужно выступить единым фронтом, когда мы придем на сегодняшнее собрание, — говорит Сайрус.
— Мы всегда прикроем тебя, — отвечаю я.
— Отец захочет ворваться с оружием наперевес. Но мы не должны торопиться с этой контратакой. Мы не можем позволить себе промахнуться, как это сделали Армато, — добавляет Сайрус.
— Копы будут наблюдать за нами какое-то время. Я заплатил им, но они не хотят войны у себя на пороге, — говорю я. Но мои мысли по-прежнему заняты Джин. Ее здесь нет, а мне все еще трудно сосредоточиться.
— Нет, — фыркает Аттикус, — они не хотят, чтобы это попало в СМИ и выставило их в дурном свете.