Проект 018. Смерть?
Шрифт:
Человек оказывается в положении путника, ищущего верное направление. Перед ним много табличек. На каждой написано: «Путь к истине». Все указывают разные пути. Рядом стоят люди, посвятившие этому жизнь. Они восхваляют свою веру и ругают чужие. Эти честные люди объявляют свои чудеса пришедшими от Бога, а чудеса конкурентов — от сатаны. Перед таким «ассортиментом» человек теряется, начинает кружиться голова…
Мусульмане, индуисты, христиане, синтоисты, иудеи и прочие говорят в один голос: истину определить очень просто. Достаточно, помолившись, почитать тексты (каждый укажет свою книгу), и сразу станет ясно, что это писал не человек, а открылось свыше. Но вот проблема —
Как идти по пути, указанному одной религией к Богу и жизни, если другая религия говорит, что этот путь ведет к сатане и смерти? Как принимать лекарство, если один врач говорит, что оно лечит и оживляет, а второй уверяет, что оно уродует и убивает?
Когда врач или священник приводят свои аргументы и страстно ругают доводы своих оппонентов, человек не может разобраться во всем этом. Как бы он ни нуждался в истине или лекарстве, принять осознанное решение, что принять, а от чего отказаться, он не может. Это будет не осмысленный выбор, а слепое гадание.
Часто можно слышать, что все религии в равной степени несут добро; что Бог один, а пути к Нему разные. Вывод: иди любым путем — не ошибешься. Про аргументацию тут даже спрашивать глупо — людям просто так кажется. На чем может быть основано их «кажется»? Ни на чем. Кажется, и все. Основным аргументом выступает сердце.
Дефект этого утверждения в том, что сущность, которую одни религии называют Богом и призывают идти к ней, другие называют сатаной и призывают идти ровно в противоположную сторону. Например, христиане считают, что сущность, которую коренные южно-американские религии считают Богом, на самом деле настоящий дьявол.
Выражение «все религии ведут к Богу» не имеет смысла. Все религии по-разному понимают Бога. Соответственно, это рождает разное понятие добра и зла. Традиционные религии Южной Америки говорят, что жертвоприношение детей Богу есть добро, потому что эти дети идут в вечное блаженство. К действию жреца относятся как к действию врача. Если болезненная операция несет в конечном счете благо — эта операция добро.
Все родители хотят блага своему ребенку. Но в каком направлении реализуется это желание, целиком и полностью зависит от того, что родитель понимает под добром. Если мама верит, что хирург вылечит ее дитя, она без колебания отдаст свое чадо на болезненную операцию. Нужно, сама будет помогать хирургу, преодолевая материнский инстинкт и жалость. Если верит, что ребенок получит благо от принесения его в жертву, она так же без колебаний отдает свое чадо жрецу. И так же будет помогать ему, если нужно.
Вообще, нужно заметить, что люди — абсолютно программируемые существа. Их на что угодно можно запрограммировать, в том числе и на то, что с сегодняшних позиций кажется невероятным. Например, на поедание собственных детей.
Правда, ужасные слова? Даже не по себе. Кажется, как вообще могут в голову такие мысли приходить… Дети — это святое, это наше все. Но откуда такая установка? Мы уверены, что это человеческая природа, инстинкт, что люди с этим рождаются.
Это не так. Относительно недавно дети считались расходным материалом, который, если что, можно и съесть. В Библии есть описание женщин, поругавшихся на почве поедания своих детей. «И сказала она: эта женщина говорила мне: «отдай своего сына, съедим его сегодня, а сына моего съедим завтра». И сварили мы моего сына, и съели его. И я сказала ей на другой день: «отдай же твоего сына, и съедим его». Но она спрятала своего сына». (4Цар. 6, 28–29). Все описано так, словно женщины не поделили,
Это не единичный случай, когда каннибализм по отношению к своим детям упоминается в Библии. Например, Бог через пророков обещает наказать народ за непослушание «…и будете есть плоть сынов ваших, и плоть дочерей ваших будете есть». (Лвт. 16, 29).
Когда люди верили в Бога, смерть ребенка не была трагедией. Бог дал, Бог взял. Все мы там будем. Культ ребенка возникает, когда идея Бога и загробной жизни уходит из общества. Одной из высших ценностей становятся дети. Этому способствует инстинкт продолжения рода плюс экономические соображения (в детях видят будущую пенсию). С развитием экономики второй стимул ослабляется, люди больше надеются на пенсию, чем на своих детей. А дети… Сегодня их все чаще воспринимают развлечением или данью традиции. В новых условиях инстинкт размножения подавляется (что отлично видно на экономически развитых странах).
Но если у людей опять появится вера в загробную жизнь, земная жизнь мгновенно потеряет сегодняшнюю ценность. Высшей ценностью станет то, что за рамками жизни. В такой ситуации человек любого возраста и пола перестанет быть высшей ценностью.
Представители разных религий стремятся к благу. Но у них разное понимание мира и, как следствие, разные понятия Бога, добра и зла. Что для одних добро, то для других зло. Невозможно сказать, кто прав, потому что, а судьи кто? Противоположные взгляды невозможно примирить, пока они опираются на разные представления о мире.
Абсолютным понятиям добра и зла нет места в мире. Все относительно. Даже если в реальности есть черти, которые в аду грешников на сковородках жарят, — они зло только с позиции человека. Точно так же, как человек с позиции домашних животных абсолютное зло. Для животных, которых он ловит и жарит, человек есть самый настоящий черт.
Вселенная равнодушна. Нет абсолютного добра и зла. Абсолютно только стремление к благу. Так как жизнь может существовать только через причинение вреда другой жизни, прав оказывается тот туземец, у которого спросили, что такое добро и зло. Он ответил, что добро — это если мы украли у соседей стадо коров. Зло — это если они у нас украли.
ГЛАВА 3. Простецы
…Есть такая категория людей — простецы. Их приверженность однажды взятым на себя обязательствам выше ума. На все вопросы они отвечают, слушая сердце. Свое сердце они считают правильным на том основании, что именно оно привело их к тому, что им нравится и привычно. Они рассуждают, что, если бы мое сердце давало неверные советы, оно привело бы меня к другой религии. Но раз привело меня к религии, которую я считаю правильной, значит, мое сердце имеет связь с Богом. А сердце иноверца уловлено сатаной. Почему? Ну как почему… Потому что привело его к ложной религии.
У простеца все просто… Читая эти строки, он подумает про себя: вот вы здесь слова разные говорите, думать призываете. А мне думать не нужно. Я приду в храм (костел, мечеть, синагогу или к идолу), выполню обряды, вознесу молитву, и так мне тепло на душе станет, так хорошо, что и слов никаких не нужно. По сердцу благодать разольется…
Посоветует такой человек не мудрствовать лукаво, а полагаться на сердце, ибо оно знает истину. В качестве окончательного бесспорного аргумента, снимающего последние сомнения, приведет слова из «Маленького принца» Экзюпери: «Прощай, — сказал Лис. — Вот мой секрет, он очень прост: зорко одно лишь сердце». Оно учует правду.