Проект Деметра
Шрифт:
– То есть, как советник он переступил закон, дав тебе этот шар?
– Получается.
Радий вновь начал крутить хрустальную загадку, пытаясь понять, что и как в ней можно запрятать.
– Подождите, Дейндерта уже пригласили сюда: Лой приложил для этого массу усилий, – заметил Самер. – Вывод сам напрашивается – он ничего не боится.
– Или боится, но то что ему нужно имеет определенный диапазон действия. И он должен был оказаться в этом диапазоне или радиусе, – задумчиво протянул Радиш, водрузив шар на стол. Уперся подбородком в кулак и уставился на хрустальные блики, пытая
Эра и Самер переглянулись:
– Что это может быть?
– Транслятор любой модификации и направления. Радиочастотные хряни, волновые передатчики и приемники, опознаватели с определенным радиусом восприятия, – перечислил Радиш, не отрывая взгляда от шара. – Что угодно: мины, адаптеры, будильники, "стрекозы", даже мини-рейдеры на программах голосового обеспечения.
И как очнулся – выпрямился и подтолкнул шар к Самеру:
– Послушай его.
– Что?! – нахмурился тот. – Свихнулся?
– Ну, ты же можешь слышать не только людей, но и вещи. Вот и послушай. Хуже все равно не будет.
– Я робот!
Радиш поморщился, отмахнувшись:
– Да хоть фара от мопеда! Для меня ты друг и, фактически брат, а не робот. Надеюсь и я для тебя не гребанная железяка, а вполне нормальный человек. Главное не то, кем тебя считают, главное – кем ты себя считаешь. Для меня – вы люди, и я – человек.
Самер открыл рот и закрыл. Поерзал, поглядывая на друга: интересный выход нашел.
– Ну, ты психолог, – хмыкнул, почувствовав некоторое успокоение. Взял шар и закрыл глаза, приложив его к уху.
Сначала ничего не было, кроме легкого, как ветерок, шелеста, но вот началось гудение и шипение, как бывает при настройке на определенные волны. Минута, пять, десять – все тоже самое, ничего иного.
Мужчина передал шар Эре:
– У меня ничего. Может ты со своей про… – встроенной программой от Ольрихов – хотел сказать, но запнулся. И подумалось – а Радиш прав. Начхать, что думают Стефлеры и Лой – он себя роботом не считает и не воспринимает. Он чувствует как человек и у него есть душа. Так что, пошли они все эти умники, в лес по грибы. И пусть там заблудятся!
– У тебя право Ольрихов – может ты, что разгадаешь, – поправился.
Эя осторожно взяла шар, покрутила в руке, грея его, и отвернулась к окну, чтобы ничего не отвлекало. Текли минуты, ничего не происходило и вдруг…
Вейнер проснулся, как от толчка. Ему приснилась Эра, и такая тоска обуяла, что хоть кросс сдавай до Морента обратно.
Мужчина сел и огладил волосы: скрипнув зубами. Он надеялся уйти от нее, но бегал от себя, и это стало ясно, как божий день. И навалилась вина, как могильная плита – бросил ведь всех, ушел, струсил. Слабак!
Поднялся и только тут заметил, что невдалеке стоит Ежи и усиленно семафорит ему жестами.
Вейнер прихватил мечи и осторожно двинулся к стражу. "Двое. Там" – выказал тот, выставив два пальца и махнув рукой в гущу деревьев. И судя по взгляду, эти две были для него, что Сатана для Торквемады.
Шах мешкал пару секунд и пошел проверять, что ж за гости у них на пути.
Чаща быстро закончилась, деревья редели и вот совсем расступились. Перед мужчиной лежал небольшой холм и поляна. Еще только начало темнеть, и можно было совершенно спокойно разглядеть, все что происходит.
На поляне стояли двое мужчин. Один весь в черном и громаден. Вейнер сразу признал в нем того, кого принял за нового фаворита Эры. А второго и хотел бы забыть, да не смог бы. Это был Стефлер, только не в дорогущем костюмчике, а в наряде изначального. Особо экзотично рукоять меча над плечом смотрелась.
Вейнер даже опешил, глядя на эту пару – встреча двух смертельных врагов – не шутка. Те стояли друг напротив друга и словно мерились взглядами. Стражи заняли позиции далеко за спинами светлых, и это тоже навевало определенные выводы – сейчас, что-то будет. Эх, слухача бы Самера сюда, – прикинул Шах, поморщившись: где б его взять?
Максимально подкрался к мужчинам и замер возле дерева, сравниваясь со стволом, как тень.
– … тебя не пустят в Морент, – услышал голос Эберхайма.
– Я даже не пытаюсь пройти в город предков. Я пришел к тебе, Этан. Знал, что ты здесь будешь.
– Эйорика? Твой пес сделал из нее приманку, – голос Эберхайма звучал, как грохот обвала и, чувствовалось, что светлый на взводе и готов напасть на противника, разорвать. Дейндерт же наоборот был спокоен и, по голосу, казалось, о чем-то переживает.
– Извини, иначе мы бы с тобой никогда не встретились и война бы продолжалась.
– Ты признаешь, что использовал мою дочь?! Ты, который украл ее у меня!
– Да, Этан. Но я не крал ее, и ты бы знал, каких трудов мне стоило ее найти. Не горячись, послушай меня! Мне стоило огромных усилий, чтобы встретиться с тобой вот так, один на один – стражей исключаем. Я хочу, чтобы ты узнал, что знаю я, и понял, что нас тупо сталкивают лбами! Наше соперничество за Эллайну сослужило удачную службу пришлым. Они были в твой вотчине и в моей, и мы оба совершили немало, чтобы иметь право выдвигать серьезные обвинения друг против друга. Но я пришел за другим, и как видишь, даже не использую свое право. Я пришел как равный, как светлый, как сын Деметры – такой же, как и ты. Я третий день стою здесь специально на виду, и спасибо, что ты верно все понял.
– Что ты хочешь? – процедил Этан.
– Только одно – чтобы ты выслушал меня. Нам давно нужно было встретиться, но ты упорно не шел на контакт…
– Мне не о чем с тобой говорить! Ты убил Эллайну, подначив Хеймехора, отобрал у меня дочь, потом украл! Ты свалил на меня свои преступления и сделал изгоем! Ты посылал ко мне своего щенка Лой! Ты, его руками, убивал моих людей и убил Анну! А теперь использовал Эйорику!
– Да! Да, это так. Я виновен не меньше тебя. И могу привести не меньший список твоих проступков. Но речь уже не о нас, а том, что мы хотим нашим детям. Нас столкнули лбами, Этан, и эту войну навязали, а мы навязываем ее нашим детям. Она будет длиться, пока мы сами не уничтожим себя. И это будет на руку не нам, но по сценарию прищлых. Да, я приказал убить Анну, но это было необходимо, чтобы больше никто из переселенцев не появился здесь. Она была не человеком, а биороботом. Ты не ведал, что она собирает данные и прямиком отправляет их нашим общим недругам, которым приглянулась Деметра.