Проект Деметра

Витич Райдо

Радий тупо таращился на закрытую дверь из бокса, а Макс тихо матерился, беззлобно, но отчаянно.

И точно в таком же состоянии ступора они провели два следующих часа, которые помогли лишь одному – они вновь чувствовали свои тела и осознали себя людьми, жителями планеты Земля. Но принять этот факт было куда сложнее.

Уже в душевой Эра уперлась руками в зеркало, пристально рассматривая себя. Никаких знаков светлой, и вообще, вдуматься бред. Но на лбу словно горит след от поцелуя Эрлана, и, кажется, это было пару часов назад, и в воздухе еще витает запах травы и леса.

И странное дело – она смотрит на себя,

но не узнает. Все то же лицо, и все же не то – нос без горбинки и форма губ неуловимо изменилась. Волосы чуть светлей и волнистые, а не прямые как были. Это она – Эрика Ведовская. И все же – не она.

Что же произошло? – стерла влагу с запотевшего стекла, оглядывая обычный топик и трусики, и не веря, что это не рубаха с шитыми бисером обшлагами и воротом. И нет ощущения, что она Эрика Ведовская – есть четкое осознание себя Эйорикой Лайлох. И нет радости от возвращения домой, в привычный мир и круг – есть ностальгия по Деметре и тоска по Эрлану.

Т ам все родное, здесь наоборот – все кажется ей чужим и непривычным.

Но есть ли это "там"?

За спиной вырос Радий, мокрый после душа, обмотанный по бедрам полотенцем. Таращился потерянно в зеркало и словно тоже не верил в то, что видит.

Шах стоял под струями воды и смотрел перед собой и видел не кафель душевой, не товарищей у зеркала – Деметру, Морент.

Самер понуро сидел на скамье в раздевалке и держал в руках носки, даже не пытаясь сообразить, как их натянуть.

И никто и слова не проронил, каждый замкнулся в себе, на своих переживаниях и ощущениях. Боялись словами вспугнуть воспоминания и потерять себя, окончательно потеряться. Руки, ноги, голова – все работало. Они видели, слышали, чувствовали запахи, и в то же время никак не могли принять тот факт, что все что было, всего лишь привиделось, всего лишь часть научного исследования, как они часть эксперимента.

Это не укладывалось даже после упорного насилия психолога.

Эра медленно одевалась, стараясь ни на кого не смотреть и краем замечала, что остальные делают тоже самое. Они всем видом отталкивали друг друга, отодвигали, как незнакомцев, боясь убедиться, что все случившееся всего лишь бред, паранойя. И она заразна. Вот только не знали – все заражены или отдельно и лишь единично?

Но еще более паршиво было бы заговорить и понять, что глюк был один на четверых, и значит – не привиделось, значит – было.

И так же, не сговариваясь дружно, хоть и по отдельности, пришли к кабинету Стефлера. Оглядывали друг друга, словно видели впервые и вообще, сами по себе, и каждый чувствовал незримую связь, будто они не просто лежали в боксах по соседству, а действительно прошагали и склеп предков и болота, перебираись через ущелье, учились и просто жили, были вместе – друзьями, командой, да, фактически, семьей.

Стефлер молча прошел в кабинет мимо четверки, но дверь не прикрыл и тем дал понять, что они могут пройти.

Игорь Игнатьевич смотрел, как четверка рассаживается за круглым столом, и усмехнулся на их вид.

– Два часа реабилитации мало?

Самер потер шею, не спуская с него глаз.

Все ждали объяснений, но говорить никто не мог.

Стефлер понял и доброжелательно выдал:

– Ну, что ж, у нас пятнадцать минут, поэтому вкратце – вы участвовали в эксперименте по дезактивации нейтрина TZ, обнаруженного в атмосфере некоей планеты, очень перспективной…

– По

ушам не езди… Инар Дейндерт, – тихо бросил Вейнер и, все вздрогнули, уставились на него, словно он оголился сам и оголил их, вытащил на общее обозрение самое сокровенное, что и от себя-то скрываешь.

– Только не стройте рожицы – каждый из нас думает так же, – скривил мину.

Стефлер сложил руки на груди, разглядывая Валерия и вот нажал кнопку под столешницей – окна тут же закрылись плотными жалюзями, вспыхнул нейтральный свет и заблокировался замок. Самер поморщился, слыша нужное гудение и не сразу сообразил, что это и откуда – помехи прослушке.

– Вот теперь мы можем поговорить. И вы ни слова не скажете из того что услышите, – придавил их Стефлер, став холодным и жестким. Вытащил из кармана око судьбы, положил перед собой на стол.

Эрика чуть осела глядя на шар. Он как ключ к собственной психике, вдруг сорвал все сомнения и унес мысль о паранойе в неизвестность. Зато четко встала другая – светлые, изначальные, Эберхайм, Эрлан – все это правда, все это было. И сердце сжало, горло перехватило – девушка склонила голову, понимая, что сейчас взглядом придушит кое-кого.

Все остальные дружно уставились на Стефлера. Тот желчно усмехнулся:

– Вы спрашиваете себя кто вы? Земляне. Были. Кто вы сейчас – решать вам. Когда-то давно, желая вытеснить нас с Деметры, ваши первые исследовательские миссии тем или иным способом забирали у светлых детей, по одному из каждой семьи, для исследования их права. К сожалению, ни один ребенок не выжил. Но мне удалось разыскать пять невостребованных трупов, которые так и остались в лабораториях. Всего пять, – выставил ладонь с оттопыренными пальцами. – Душа давно покинула их, но некие эманации оставались. Представьте клетку, как часть целого? Всего клетку. Вот по этой клетке я и взял от каждого. Вам известно, как клонируют тела? Душу отклонировать невозможно, но ее можно вырастить. Каждая клетка души помнит, что и целое, нужно только поместить ее в необходимые для разрастания условия. Как семя в почву. Элементарно. Для роста, укрепления и взросления, душе необходимо тело. Я нашел вас, максимально подходящих по биологическим и физическим параметрам. Вы стали носителями и инкубаторами для душ погибших детей. К сожалению, душа Самхарта отторглась. Но ваши – прижились, окрепли и стали полноценными. Более того, они частично изменили ваши тела. И теперь вы, будучи землянами, все-таки деметрианцы. К сожалению, этот процесс необратим – ваши исконные души срослись с подселенными, частично даже выселив их, потому что совершенно подошли по вибрации и энергофону.

– Сожалеешь? – разжал зубы Самара.

Стефлер с минуту рассматривал его и кивнул:

– Хорошо – ничуть не жалею. Это ты хотел услышать?

– Аа, чипы? – несмело спросил Радий.

– Стабилизаторы ваших клеток в плотном физическом состоянии. Молекулярный стабилизатор как у биоклонов, – и усмехнулся, – кого вы назвали биороботами.

– Ну и как же ты взял души тех, убитых? Без этого ока, как я понял – невозможно, – растеряно озадачился Самер.

– Можно, но сложно. Для любого высшего жреца это не составит проблем. Проблема – сохранить. Без ока душа быстро умирает. В моем случае, было и того меньше материала – всего лишь "клетка". Поэтому с Самхатом ничего и не получилось. Еще вопросы?