Проект "Доппельгангер"
Шрифт:
– Да уж, весело у вас тут...
– А, ерунда, платят и ладно, - легкомысленно махнул рукой Гилберт.
– Правда, когда убивают, хоть увольняйся!
– раскатисто захохотал.
– Своеобразное чувство юмора, - несколько потрясённо прокомментировал Доп.
– Видимо летальный исход впоследствии так или иначе каким-то образом сказывается на психике.
– Не знаю, не приходилось, - зябко поёжился Джек.
– Тьфу-тьфу...
Глава 5.
С каждым шагом музыка становилась всё слышнее
– А что касаемо Соломенного плаща обезьяны, - донеслось снизу, - я бы скорее отнёс это к раннему...
Джек обречённо покосился на вдохновенно разглагольствующего спутника и прибавил ходу. Эта сладкая парочка рассуждает о творчестве Басё с утра без умолку. Встретились два одиночества! И главное, когда только успели так спеться? Хотя, пусть болтают, один другого стоит.
В первый же вечер в кемпинге Гилберт с пафосом заявил, что не может оставить нового друга в столь опасном месте в одиночестве, многозначительно добавив - два глаза хорошо, а четыре и топор лучше. Возражения, что униплоть в некотором смысле тоже представляет собой один большой глаз, категорически не принимались.
– Ты пойми, Джек, - непринуждённо отхлебнув почти пинту пива, задушевно приобнял.
– Конечно, не обижайся, пусть ты и немеряно крут, но здесь ты зелёный новичок, раздербанят в пять сек за милую душу! А я оттрубил уже восемь лет, каждую собаку знаю! И не надо, не благодари...
За неделю совместного пути успел трижды рассказать печальную историю всей своей жизни, тётушек, жены и даже двоюродных племянников. Потом переключился на заунывное декламирование стихов и плавно перешёл на хокку. Тут уже заинтересовался Доп....
– Так ты действительно считаешь, что это не марукэкатомбо?
– торопливо перебил Гилберт.
– Хорошо, тогда послушай вот это... Я банан посадил и противны мне стали ростки бурьяна...
– Отличный слог, - мечтательно согласился Доп.
– Как известно, эти строки были написаны, когда в Эдо он собственноручно посадил банан у своей хижины...
– А как тяжело переживал он её утрату!
– горячо подхватил Гилберт.
– Тот ужасный пожар! И мало того хижина, сам едва не погиб! Вот послушай, этот отрывок как раз относится к тому сложному периоду его творчества...
Джек невольно усмехнулся. Нет, эти двое ценителей тонкой поэзии точно созданы друг для друга. Гилберт уже всерьёз заинтересовался, когда столь бесценная разработка появится в свободной продаже, и сколько ориентировочно это будет стоить. И судя по реакции Допа, такое искреннее восхищение здорово польстило его самолюбию.
Самолюбие. С ума сойти, если задуматься. Откуда у чипа самолюбие! А с другой стороны, эмоционально он настоящий живой человек. Только всё равно излишне зануден. Ну так, местами. Неужели такое тоже можно запрограммировать или это уже приобретённые особенности виртуального сознания? Впрочем, ладно придираться, всё-таки как-никак старику восемьдесят лет, вполне простительно.
Наконец показался традиционный частокол. Над воротами лениво колыхался огромный транспарант с пенящейся кружкой.
– Опа! Да сегодня же Октоберфест!
– радостно потёр ладони Гилберт.
– Слушай, вот это мы удачно попали!
– Только попрошу вас обоих не слишком усердствовать, - поспешно предостерёг Доп.
– Усердствовать?
– искренне удивился Гилберт.
– О чём ты говоришь! Тут и пиво-то всего лишь каких-то жалких шесть градусов, - пренебрежительно махнул рукой, - так, мышке язык промочить...
– Добро пожаловать!
– подбежали две миловидные девушки и с улыбкой повесили новым гостям цветочные венки на шею.
– Ждём вас на празднике вечером!
Гилберт плотоядно глянул вслед:
– Ну и как тебе всё это?
– Нет слов...
Наскоро приведя себя в порядок, потолкались по городку. Повсюду шла подготовка к вечернему празднику. Гилберт мигом отыскал старых знакомых, таких же низкорослых и чрезмерно бородатых, как на подбор.
– Отживел, бродяга!
– мигом обступили старого друга.
– И голову какую отрастил! Давненько, давненько!
После восторженного рёва и традиционного похлопывания по плечам, быстренько собрались сбрызнуть это дело. В ответ на недоумённые взгляды, Гилберт важно надул щёки и представил спутника:
– Это Джек. Отличнейший парень! Покруче любого рейнджера, скажу я вам. В одиночку спас меня от громаднейшей стаи волков!
От последующих искренних рукопожатий разболелась рука.
– Побольше бы нам таких! Непременно надо отметить! Идём с нами, парень!
– возбуждённо галдя, низкорослая компания ввалилась в ближайший бар.
Чувствуя себя Гулливером среди лилипутов, Джек пригнулся и нырнул в тёмный провал двери. Оживлённо переговариваясь, компания расселась за длинным дубовым столом.
– Сюда Джек!
– призывно махнул Гилберт.
– Садись!
Дородные официантки засуетились, разнося пенящееся пиво.
– Ну, друзья, - привстал Гилберт.
– За нас! За встречу!
Загремели кружки.
Чокнувшись, Джек чуть пригубил и одобрительно причмокнул. Пиво здесь варят что надо.
– Удивительно, - подал голос Доп.
– Ты думаешь? Не знаю, конечно, качество намного лучше, чем в приличных пабах Большого мира, но удивительно - нет...
– Хай-хо, хай-хо!
– придя в отличное расположение духа после третьей кружки, Гилберт загорланил песню, отстукивая ритм по столу костяшками пальцев.
Спутники воодушевлённо подхватили напев.
– Я не о пиве. Взгляни на окружающих. Похоже ты здесь единственный генетически нормальный человек...