Проект Эрешкигаль
Шрифт:
– А зачем так усложнять? – поинтересовался Костик, перехватывая ручку или ножку бывшей лестницы, уже третий день исправно выполняющей функцию носилок. – Можем же вернуться все вместе.
Я оглядела парня, его простой взгляд и напряженные плечи. Разведчик явно устал от переноски своего командира, но держался и не жаловался.
– Давай не будем задавать вопросов. И сделаем все так, как предлагаю я. Потому что пока еще у меня есть право раздавать приказы. И мне лучше знать, как обезопасить вас всех. Поэтому выбирайте, кого оставите со мной и топайте туда, – я махнула рукой в западном направлении. –
– А вы?
– А мы посидим, полюбуемся пейзажами и просто отдохнем.
Недолго думая, Витька вышел вперед, предлагая свою кандидатуру в качестве личного охранника.
Никто не стал спорить или задавать вопросы. Оставшийся отряд просто развернулся и отправился в указанном мной направлении, больше не произнеся ни слова. И вскоре скрылся за деревьями, будто его никогда и не было тут.
Длинноволосый боец оглядел поляну, не нашел ничего удобного для сидения, скинул с плеч рюкзак и бросил его на землю, усевшись на него, как на косой табурет. Я же вернулась на корягу, но, немного подумав, сползла на траву, закинув голову на деревяшку, как на подушку.
– Будем сидеть молча? – удивив меня, спросил Витька и похлопал по карманам.
– Можем молча ходить, если не надоело еще.
Парень хмыкнул и продолжил поиски. Вскоре достал небольшую коробочку, нажал на кнопку и принялся ждать. Правда, почти сразу же покрутил ее в руках, удивленно приподнял брови и, не удержавшись, заметил:
– Разрядилась что ли?
Я усмехнулась, но пояснять, что здесь электронные сигареты работать не будут, не стала. Чего расстраивать бойца, так мечтавшего красиво покурить.
Витька же как-то грустно вздохнул, вернул коробочку на место и принялся изучать меня. Его спокойный взгляд не выражал каких-то ярких эмоций, но прочитать в нем легкое удивление мне все-таки удалось. Создавалось такое ощущение, что только сейчас парень разглядел, кого они так уважительно и осторожно называют на «вы» и за кем были отправлены в составе трех боевых единиц (Луншин не в счет, он быстро провалил тест на внимательность).
Впрочем, чего еще можно было ожидать от отшельника, живущего в глуши, где не бьет даже спутник? Неужели кто-то из отряда думал, что его встретит здоровый амбал под два метра ростом и примерно такой же в обхвате? Или, может, готовились к радушному приему пышногрудой девицы, расхаживающей по грядкам в шикарных сапогах выше колена с каблуком не меньше семнадцати сантиметров?
Тогда его удивление и разочарование можно понять. Сто шестьдесят пять сантиметров слабо дотягивают до роста мощного и потенциально опасного бойца или убийцы, каким его обычно представляют в фильмах или военных программах. А грудь… никакие носки и пуш-апы мира не превратят меня в желанную красотку. Уж простите, мои нолики можно прикрывать крестиками.
Да и пусть высокие, но все же военные сапоги никак не могли сойти за сексапильные, в которых обычно и представляют себе роковых женщин подавляющая часть мужского населения, когда фантазирует об опасной близости.
И уж точно никто не мечтает о тощей, хамоватой девчонке с взлохмаченным хвостом, приглаженным мокрой ладошкой, еще и наряженной в старую, растянутую футболку с каким-то
Так что до модели или супер-разведчицы с идеальным макияжем, маникюром и фигурой мне еще то ли расти, то ли проще сразу замотаться в два одеяла и забиться в дальний угол.
Отчего и вправду становится странно, что все поголовно в отряде так и не решились перейти в общении со мной на «ты».
Я уставилась в красивое поздне-летнее небо, звенящее своей великолепной синевой, и прикрыла глаза. Но наше молчание не продлилось долго. Витька все же решился вызвать меня на диалог:
– Как считаете, сколько им потребуется времени, чтобы добраться до точки и вернуться?
– Ну, вообще, это скорее я тебя должна спрашивать, на что способны эти ребята.
– А вы лучше знаете местность.
– Не эту, – ухмыльнулась я и выпрямилась, сев с подобранными ногами так, чтобы лучше видеть Витька.
– И все же.
– Давай прикинем. До точки тут шагать не больше двух километров. Обычно для преодоления подобного расстояния достаточно двадцати минут, если идти не торопливо. Но у вас есть обременение в виде Луншина и двух парней, которые даже на ровном месте способны ногу подвернуть. Так что предлагаю закладывать не меньше получаса. Потом потребуется время, чтобы все рассказать, уговорить отвезти вашего командира в какое-нибудь медучреждение или хотя бы до села к местному фельдшеру на осмотр, а заодно напомнить про отключение всей прочей техники. И если обратно отправится только один боец, причем любой, хоть Костик, хоть Андрей, он доберется самое долгое за восемнадцать минут. Так что, – я подсчитала в уме и заключила. – Меньше, чем за полтора часа не управятся. Никак.
Парень молча посмотрел на меня, оценивая адекватность моих расчетов, и кивнул, будто в его голове калькулятор лучше. Но тут же как-то совершенно несвойственно его виду горестно вздохнул:
– И что тут делать почти два часа?
– Вариантов куча, – усмехнулась я и снова откинулась на корягу, укрывшись курткой.
– Что-то я кроме двух не вижу.
– Ну, два – это уже куча, если накидать.
Длинноволосый боец помолчал, изучая меня, а потом усмехнулся:
– А чем вы обычно занимаетесь, когда становится скучно?
Теперь уже усмехнулась я такому странному вопросу. Последние семь лет проживания в лесу не оставили мне ни одного дня и даже часа для скуки. Ни метель, ни дожди, ни редкий, влажный, переполненный комарами зной не дали времени, чтобы задуматься – чем же заняться?
А парень, видать, привык, что за него решают все, вплоть до количества пасты на зубной щетке. Отчего теперь замер от непонимания, что нужно занять себя самому, чтобы не скиснуть, пока ждешь остальную команду.
– У меня дом, огород и маленькая банька, окруженные глухим лесом, в котором живут далеко не сказочные зверята, прибегающие помогать, если спеть им правильную песенку. Зато они просто обожают проводить разведку в погребе, на грядках и даже рядом с сортиром, надеясь найти легкую и вкусную наживу. Как думаешь, мне бывает скучно?