Проект Эрешкигаль
Шрифт:
Хорошо хоть, что Дюжин Константин и правда был способным парнем и занимал свое место заслужено, а не потому, что кто-то решил замолить свой грешок.
Я бросила последний лопух в сеть и, подхватив котелок, заполненный молоками, отправилась к реке:
– Закапывай и пойдем уже обратно.
– А зачем имя мамы спрашивала? – удивленно спросил Костик, все же начиная засыпать потроха землей.
– Просто так, для общего развития, – бросила я через плечо и продолжила заниматься другими делами, чувствуя, что этот парень тоже
Когда мы вернулись с заготовками, остальные только что не прыгали на месте от голода, из последних сил сдерживаясь при виде ягоды. Дисциплина в отряде в дневное время суток оказалась отменной. То ли сказывалось присутствие командира, то ли мои грозные интонации.
Свежая рыба стала по-настоящему отличным решением для оголодавших за ночь парней. Честно разделив друг между другом завтрак, они едва не постанывали от удовольствия, еле сдерживаясь, чтобы не начать хвалить Мишку и Пашку за улов и меня за приготовление. Впрочем, как по мне, так достаточно было и того, что если все так, то будь рыба хрустящей, треск стоял бы на весь лес.
Пока все ели, сварились и молоки. Которые я тут же переложила в отдельную миску и укутала в пакет, грозно глянув на страждущих.
– Дальше реки не будет. И еды тоже. Так что рот не разевать.
Бойцы улыбнулись, мирные покорно кивнули и продолжили обсасывать самые крупные косточки.
Наконец, трапеза подошла к концу, Андрей вместе с Витькой отправились мыть посуду, Костик принялся помогать мне складывать оставшиеся припасы. Мирные парни притаптывали костер, проверяя, чтобы не осталось ни одного уголька.
И мы снова отправились в путь за пару часов до полудня, несмотря на ранний подъем. Отчего мне хватило хладнокровия встать во главу строя с жестким объявлением:
– Никакого привала и обеда. Идем вперед без перерывов до самого вечера.
Позади раздался стон Мишки, из-за которого пришлось немного подбодрить бедолаг:
– Не будете сбавлять темп, дам перекур через пару часов.
Костик прочистил горло и радостно завел новую песню, открывая себя с весьма творческой стороны. Я улыбнулась, предчувствуя веселый поход, и двинулась вперед, больше ничего не говоря.
Благодаря музыкальному сопровождению, а точнее весело горланящему отряду, до первого перекура мы прошли бойко, после тоже не сбавили темпа. Никто даже не заикнулся о перекусе, несмотря на возраст, который так и хотелось обозвать подростково-прожорливым.
Стойкость бойцов и терпение мирных позволили нам добраться до следующего ночлега раньше, чем солнце ушло за горизонт. И на этот раз мы ставили лагерь посветлу, правда вид у Мишки с Пашкой был такой, что впору замотать их в спальники и спрятать в палатки до самого утра.
Потому, сжалившись над ними, я раздала заботы по организации костра и заготовке дров, воды и сидячих мест бойцам. А Хвостик с Прокофьевым получили задание попроще – разместить командира поудобней и разобрать рюкзаки
– Завтра предложите нам охотиться? – осторожно уточнил Мишка, помогая мне нанизывать сваренные молоки на тонкие веточки для обжарки на костре.
– Захочешь жрать и не на такое согласишься.
Парень смущенно улыбнулся и продолжил помогать уже молча, украдкой поглядывая на мои ловкие пальцы, рассекавшие в три движения молоки и пересыпавшие заготовки перцем, смешанным с солью.
– Как у вас вышло ночью справиться с теми мужиками? – решился он все же на вопрос.
– Ты о чем? – не отрываясь от работы, спросила я.
– Ну, я про ночь.
– Спал плохо что ли? Кошмар приснился?
Прокофьев замолк, испуганно посмотрел на меня и наткнулся на спокойный, но таящий легкую угрозу взгляд. Он тут же согласно кивнул, подтверждая, что ему все приснилось, и продолжил помогать, больше не задавая глупых вопросов.
Опыт предыдущего ночлега помог отряду быстрее справиться с подготовкой. И уже через двадцать минут мы потягивали горячий, ягодный чай и довольно жевали молоки, обжаренные на костре не хуже шашлыков.
Костик огляделся по сторонам, изучая тощие деревья, окружавшие поляну, и поинтересовался:
– Как сегодня собираетесь спать?
– Как убитая, – коротко ответила я, облизывая пальцы, перепачканные перцем.
– А где? – продолжил расспросы разведчик, чувствуя, что стал ко мне ближе после утренней беседы.
– Места полно, где-нибудь пристроюсь.
– Холодно по ночам, как-то неудобно, что мы в тепле, – подключился к разговору Андрей, снова выступая в качестве ответственного по грязной посуде.
– Вот и радуйтесь, что в тепле, а я сама себе место найду. Не замерзну, – и уже на самом краю поляны добавила. – А еще подумайте насчет караула. Тут вам не мои земли, тут народ по ночам иногда шарится. И не всегда мирный. Попадаются и отпетые засранцы.
Не дожидаясь расспросов или пугливого вздоха Мишки, я шагнула в темноту, приступая к поиску деревьев покрепче. На этот раз мне не светило хорошего и уютного дупла. Зато Луншин расстарался и сплел просто отличную сеть, которая в одно движение ловких рук превращалась в неплохой, прочный гамак. Как я и собралась его использовать сегодня ночью.
Удача улыбнулась мне на первом же круге, да еще и недалеко от самой поляны. Отчего под тихие разговоры отряда, обсуждавшего мое странное поведение и размышлявшего, зачем пресловутому полковнику Генадьеву понадобилась тощая, оборванная девчонка со скверным характером, я приступила к обустройству ночлега.
Сетки хватило на одно достаточно уютное спальное место, куда я нырнула, укутавшись в спальный мешок не хуже, чем в свои домашние одеяла. А погружение в сон оказалось столь молниеносным, что мне не удалось дослушать до конца весь перечень жалоб, который Прокофьев составил с момента их высадки в моем лесу…