Проект "Мессия"
Шрифт:
Визор наводит на неё чёрный зрачок, щелкает веком и дверь открывается.
Каюта просторная и уютная, мебель явно была заказана под хозяйку и ничем не напоминает сухие и строгие конструкты из обеденного зала. Мягкая обивка кресел, теплые цвета панелей, картинки на стенах без рам, на первый взгляд они висят хаотично. На полках коллекционные фигурки воздушных кораблей, подборка книг по флаеристике и лётному делу, подписка научного журнала “Обитаемый воздушный океан”, все экземпляры лежат стопкой на столике у кровати в некоторых есть закладки. Везде порядок.
Она ищет терминал для выхода в Сеть, но его в каюте нет, как нет панели для контакта или зарядки. В шкафу висят три лётных скафа, вполне современных, рабочий комб, офицерская форма и много комплектов повседневной одежды, на вид очень дорогой.
Интересно, это адмирал привил Аните вкус к хорошим портным? Так же она видит вечерние платья и туфли. Выходила с ним в свет?
С адмиралом она познакомилась до или после?
Двери за её спиной открываются ей приходится оглянуться через плечо, чтобы увидеть вошедшего. Из-за внешней точки контакта она потеряла свои способности чувствовать. В каюту входит Николас Эвориан.
— Знал, что тебя сюда потянет. Что-то вспомнилось? Я ничего здесь не изменил, каюта твоя и ждёт твоего возвращения.
Теплота в его голосе кажется искренней.
— Ты хотел сказать, её возвращения?
Она оглядывает каюту ещё раз и понимает, что внутри нет ни одного сенсора или визора слежения.
— Скажите, адмирал, на кого я на самом деле работаю? Аниту Азари очевидно внедрили в проект доктора Нада для сбора информации, так она превратилась в объект девять-один а после в девять-четырнадцать. Что она делала там, саботировала проект или помогала его развивать? Кто это организовал? Антиадарская коалиция? Архес? Лично вы?
Улыбка адмирала широкая, как река в половодье, он почему то доволен её вопросами.
— Какие ещё варианты?
— Есть вариант, что за всем эти стоит Орден. Вряд ли они оставили без контроля создание живого вируса, который спровоцирует Творца на уничтожение мира!
Адмирал перестаёт улыбаться.
— Хорошо, значит, она сказала тебе.
— Она?
Адмирал проводит рукой по воздуху, рукой в сенсорной перчатке, и свет становится ярче. Эвориан выдвигает одно кресло в центр каюты, потом второе ставит напротив, а между ними добавляет низкий столик, на котором все так же лежат журналы “Обитаемый воздушный океан”.
— Присядь, думаю, разговор затянется. Да и как в двух словах описать вечность? У Радлеца всегда хорошо получалось, он у нас романтик, я прагматик и предпочитаю хорошо прожаренный стейк и бутылку вина, а там уж куда тропа выведет.
Девять садится в кресло, ей немного тревожно и зрение мешает ей видеть все в истинном свете, она с трудом сдерживается, чтобы не выдрать контур контакта из-за уха.
— Люди так любят легенды, — адмирал садится напротив и закинув ногу на ногу, откидывается на спинку кресла. — И все легенды сходятся на том, что после войны с Вестниками, Изначальные покинули Алькаан и вышли за Предел плоти. Уступили место, так сказать, и да, в этом есть доля истины, но на самом деле все случилось иначе. Это история с уходить, уступать место, она не про людей, мы жадные и хотим власти и могущества. Зачем уходить из мира, который ты создал? В котором ты бог? Особенно если и уходить некуда.У нас постоянно были споры по этому поводу. Кто-то выбрал спасительную ложь и бесконечное множество оболочек, другие хотели сохранить природу человека и требовали забвения. Наша память заперта на этой планете, как в тюрьме, и все что мы можем, это сделать условия своего пребывания здесь чуть более комфортными. Но всё повторялось. Мелисса всегда выбирала власть, а Радлец продолжал каждый раз принимать все те же неэффективные решения, даже зная куда они приведут. А еще он сражался за то, чтобы остаться человеком. Человеческая природа оказалась неискоренима из нашей памяти. И именно за нее мы и сражаемся всю нашу вечность. Мы отвергли скучное и стабильное Единение, которое было уготовано для нас в конце пути. Мы не смогли вырваться из симулятора, потому что память привязывает нас к недрам этого гравитационного колодца, но смогли прервать круг смертей и перерождений, выйти из него, научились контролировать его. Между Творцом и планетой сложное взаимодействие, равновесие между ними создает для нас среду обитания. Со временем мы научились изменять и её. Молитвы, периодические и непериодические символы, радужные купола, сеорид и тиаприн, йондали, как язык программирования. Творец видит и отвечает, Алькаан изменяется под его воздействием, так мы построили наш мир.
Девять вслушивается в слова и тембр голоса адмирала и все ещё не слышит, говорит ли он ей правду. Она потеряла свою способность.
— Хочешь сказать, ты Изначальный? — спрашивает Девять. — Один из тех людей, кто первым прилетел на Алькаан?
Адмирал взмахивает руками и взгляд его вязнет в глубине. Она не уверена что он услышал её вопрос. Его взгляд блуждал где-то далеко.
— Книгу о Семи Первых писали равианцы, люди первой волны. Они отнеслись к нашим историям очень восторженно, обожествляли нас и мы не могли этим не воспользоваться. Книгу Начал частично скопировали из Библии, частично из равианских рукописей, а кое-где додумали уже люди второй волны. После Исхода из Адара людям нечем было заняться, бродить по пустыне тяжко, а под палящим солнцем чего только в голову не придёт, вспомнить хотя бы Красных Братьев. Хотя страдание и искупление, это не ново, все века своего существования человечество было подвержено самобичеванию, но и тут, я думаю, без Мелиссы не обошлось. Дай ей волю, она истребила бы человечество и даже память о нем.
— Корабль на котором вы прилетели, все ещё на орбите?
Адмирал качает головой.
— Помню ли я, вот правильный вопрос. А ты помнишь? Или знаешь? Это важное отличие, дон а ви. Память очень быстро уничтожит тебя, заберёт твой разум в глубину колодца, поверь, ты этого не хочешь. И я не хочу. Никто из нас, потому и существуют предохранители, Тени. Такие аспекты, как Терранс лен Валлин. Нагрузка множества жизней распределяется на несколько аспектов, а ты, их средоточие, сохраняешь разум и черпаешь знания из колодца. Чтобы понять, как бывает иначе, вспомни триединство Мелиссы. Она пошла другим путем и кончилось это плохо, чтобы защитить всех нас и наши Тени, пришлось разорвать ее связь с Эбо и Инкубаторами. А ответ на твой вопрос — последние несколько тысяч лет я не был на орбите. Никто из нас не был.
— Но почему? Почему вы не ищите выход? Не пытаетесь улететь?
Адмирал рассмеялся.
— Потому что я знаю, что выхода нет! За Пределом меня не ждёт ничего, кроме Единения.
— От откуда ты знаешь, что твои знания истинны?
— Я в это верю. Ты есть то, что ты о себе помнишь, если ты в это не веришь, то что остаётся?
— Терранс лен Валлин — аспект, часть от целого, а кто его средоточие? И кто тогда я? Или правильнее спросить — чья?
— Это не так важно, тут главное знать, на чьей ты стороне. Есть такие, как Мелисса, кто принял власть Творца, его волю и не собирается с ней бороться. Её устраивают правила игры и могущество, которое Творец нам дает, делиться им с людьми она не планирует. Кому же не нравится быть богом? Но богов должно быть мало, а в идеале всего один. Есть еще фанаты свободы воли, в ней они видят фундамент человечности, хотя история доказывает, что землю от уничтожения она не защитила. А Творец, как ты понимаешь, злодей, потому что он, на эту самую волю, покушается. Не оставляет выбора, так как знает и помнит тебя и твой выбор наперёд и в любой момент способен вмешаться. По мнению таких фанатов, мы здесь, как звери в зоопарке, у нас есть смотрители и ограждения под током. Контролируемая среда. Их лозунг прост — давайте расскажем людям, как Орден их обманывает, пусть они знают, что мы все равны в своей бесконечности, дадим человеку выбор.
— И что плохого будет, если сказать людям правду? — она подаётся вперёд.
— Рассказать, как был создан живой вирус? Мы поделились знаниями и равианцы захотели бессмертия, так и началась первая война. С вестниками была та же история. Все всегда повторяется. Человек хочет бесконечности любой ценой. Даже ценой самоуничтожения.
— Неведомые же живут, перевоплощаясь. Вы вечность меняете оболочки, Инкубаторы у вас есть, в чем проблема?
— Наше заточенное ребро — ИИ, Орбитальная станция Эбо, именно с его помощью мы используем инкубаторы. А он имеет в своём коде заложенную директиву защищать все человеческое, как бы странно это не звучало. Образ жизни, оболочку, её слабости и эмоции. Алькаан очевидно был создан не для людей, а наш ангел-хранитель на орбите, создан именно для нас. И главное его правило — смертность, наш последний предел. Человек должен оставаться человеком. Помнить себя человеком. Ради того чтобы беречь жизнь, в той форме, в которой Эбо её воссоздаёт, ИИ сконструировал себе материальный аватар. Ту, что следит за балансом жизни и смерти. Как то у нас даже случилась семичасовая война, мы тогда чудом не разнесли всё, что создали. Осознав, чем это кончится, мы решили обмануть машину. Нам удалось написать новый код и с его помощью мы смогли перепрограммировать Эбо и инкубаторы. Создали лазейку. И убили в человеке все человеческое. Многие тогда оказались не согласны, и хотя сейчас очевидно, что неведомые модификации победили, аватара Эбо и Орден до сих пор сражаются за выживание homо periclitatur, человека вымирающего.