Проект Орион

Гришин Макс

– Тут не надо строить иллюзий, не надо смотреть на все это сквозь очки романтика. Космос это прежде всего пустота. Безвоздушное пространство, в котором нет ничего, разве только что радиация от разорвавшихся в миллионах световых лет звезд. Исследовать эту пустоту с целью познать Вселенную имеет ровно столько же смысла, как сидеть на палубе корабля посреди океана, смотреть целыми днями на горизонт и надеяться вот-вот познать всю сущность водного мира планеты. После того, как космонавты пролетят мимо Нептуна, после того, как выйдут за пределы Солнечной системы, покинут пояс Койпера и следующий за ним пояс Оорта, смотреть и изучать будет нечего. Не в переносном каком-то смысле, а в прямом,

в самом наипрямейшем. Там пустота. Полное небытие. Если вы хотите представить, что такое быть в межзвездном космосе, прейдите домой, запритесь в темном помещении без окон и выключите свет. Сквозь щелки к вам будут проникать редкие лучи солнечного света, такая иллюзия звездного неба, но кругом будет мрак, пустота и ничего больше. Попробуйте посидеть в таком положении хотя бы несколько дней, очень многое о себе узнаете.

– Расскажите... планета...
– обрывками послышался голос с другой части помещения.

– Не слышу вас, еще раз повторите... Дайте ему кто-нибудь микрофон, - Кораблев ткнул пальцем в сторону молодого человека в самом конец зала, который, чтобы его лучше слышали, даже привстал. Один из помощников подошел к нему и протянул микрофон. Он взял его и все тем же громким голосом, будто все еще боясь, что его не услышат, повторил свой вопрос:

– Расскажите об этой планете, на орбиту которой они должны будут выйти.

– На данный момент известно немногое. Эта планета находится на орбите звезды Альфа Центавра B, имеет массу и диаметр примерно на четверть больше, чем Земля и орбита ее находится на расстоянии схожем с расстоянием между Землей и Солнцем. Плюс, как нам коллеги из НАСА говорят, там есть кислород и с большой долей вероятности имеющие в своей структуре хлорофилл соединения, то есть растения. Изо всей этой схожести и прочих факторов, велика вероятность того, что там может быть жизнь.

– Жизнь разумная?
– крикнул кто-то из зала.

– Разумная точно нет. Если бы там была разумная жизнь, мы бы давно установили с ними контакт. Одно то, как мы, извините, загадили радиоволнами на сотни с лишним световых лет нашу галактику вряд ли оставит кого-то из ближайших к нам соседей неосведомленными о нашем существовании. Если бы там были такие же разумные существа, как и мы, они давно бы обнаружили себя - послали бы нам какое-то сообщение, мы бы поймали какую-нибудь их радиоволну или что-нибудь в этом роде. Но таких сообщений нет, нет никаких волн на разных диапазонах с той стороны... ничего. Так что разумной жизни в ближайших к нам звездах нет.

– Ну а неразумная?
– послышался все тот же голос из зала.

– Растительная да, возможно. Может даже и животная. Может быть бактерии, может быть даже какие-то существа чуть выше порядком, как какие-нибудь насекомые или что-нибудь вроде этого. В любом случае, современные телескопы, хоть и дают нам уверенность в том, что планета с данными характеристиками там действительно существует, но сказать что-то о ее поверхности, кроме того, что в ее составе велика доля кислорода и что она зеленая, мы пока не можем...

– Потерпите двадцать два с небольшим года и все узнаете, - с улыбкой заметил пресс-секретарь.

– Да, через двадцать два года мы все это узнаем... А сейчас лучше действительно подождать. Как показывает практика, даже самые выдающиеся умы, которые смотрели за пределы своего понимания и начинались заниматься всякого рода догадками про цивилизации с других планет, со временем начинали выглядеть как полные ослы. Ни я, ни кто-либо из моей команды такими ослами выглядеть не хотим. Лучше признаться в том, что не знаешь ничего и промолчать, нежели нагородить такую чушь, что о тебе будут вспоминать со смехом даже

через сотни лет!.. Ладно, спасибо всем, но мне пора, - с этими словами Кораблев медленно поднялся со стула и двинулся в сторону выхода. В зале снова послышался гул. Кто-то громко задал вопрос, что-то про безопасность экипажа в случае возникновения нештатной ситуации. Кораблев остановился у самого выхода и обернулся. В зале снова повисла тишина. Своим тяжелым уставшим взглядом он окинул зал, видимо пытаясь найти того, кто этот вопрос задал, но бросил эту затею, как-то криво усмехнулся и в пол голоса, так, что ответ его был слышен только тем, кто находился на первых рядах, проговорил:

– Межзвездное пространство, это жуткая дыра, господа. Иметь нештатные ситуация на борту им запрещено...

Не прощаясь, он развернулся, толкнул дверь и вышел. В тишине зала еще некоторое время были слышны его удалявшиеся прочь по коридору шаги.

8.

– Четырнадцатый день полета. Мы находимся на внешней границе Солнечной Системы. Несколько часов назад "Орион" покинул пределы пояса Койпера и мы стали первыми людьми в истории, кому удалось выйти в межзвездное пространство. Все системы корабля работают в нормальном режиме. По мере удаления от Солнца, мы начинаем регистрировать все большее количество высокоэнергетических лучей, это прямое следствие нашего удаления от гелиосферы. Лучи солнечной радиации меняются на лучи, идущие от сверхновых из межзвездного и межгалактического пространства, - Виктор прислонил руку к дисплею и снял какие-то показания.
– На данный момент радиация не представляет серьезной угрозы для жизни и здоровья членов команды, но по мере отдаления от Солнца, мы будем увеличивать искусственное магнитное поле для того, чтобы отводить потенциально опасные лучи высокой энергии от корабля.

– Виктор замолчал, вспоминая, что еще хотел сказать. Почти сразу сзади послышался шепот Йорга:

– Астероид, расскажи про астероид!

– Да, на одиннадцатом дне полета системой пассивной безопасности был зафиксирован контакт с малым космическим объектом, вероятно фрагментом пыли или льда, не превышавшим сантиметра в диаметре. Никто из членов команды, включая меня, не почувствовал ничего, но системы зафиксировали воздействие на корпус почти в десять килоджоулей...

– Что в два раза мощнее выстрела из винтовки, - заметил со своего места Хью. Он полулежал в кресле, с поднятой вверх, к монитору, головой и рассматривал звезды, которые транслировали на монитор внешние камеры корабля.

– Да, это было кратковременное, но мощное воздействие. Мы сразу провели полную диагностику корпуса и нами не были зафиксированы какие-либо повреждения. Запас прочности позволяет нам сталкиваться с такими объектами даже на большей скорости, поэтому особых беспокойств тут нет. Но когда скорость движения корабля будет приближаться к скорости света, данный объект может представлять уже серьезную опасность.

Виктор снова замолчал. Через несколько секунд он повернулся к Алиссе:

– Добавишь что-нибудь?

– Мы планируем скоро начать вхождение в анабиоз. После того, как мы отдалимся на достаточное расстояние от пояса Койпера, мы погрузимся в капсулы. Когда мы снова придем в себя, мы будем уже в другом времени и в другом пространстве. Это наш последний сеанс. В следующий раз мы выйдем на связь только уже на обратном пути, так что не прощаемся!

Алисса закончила и посмотрела на Виктора. Тот пробежался взглядом по лицу Йорга, Хью и Каролины, видимо ожидая, что кто-то из них захочет что-то еще добавить. Но каждый из них молчал. Все необходимое было сказано. Через пол минуты он повернулся к камере с микрофоном: