Проект "Вайнах"
Шрифт:
— Конечно, — подтвердил начальник оперативного отдела ГРУ.
— Тогда почему ваши люди не сами штурмуют БЖРК, ведь там заложников нет.
— Потому что ответственность корпоративная, — последовал не очень длинный, но вполне вразумительный ответ.
— Ясно, — кивнул командир „Альфы“, ему честно объяснили, что за этот штурм никто не хочет нести ответственность единолично, — разрешите идти?
— Подожди. — Журавлев подвинул к себе план расположения отсеков БЖРК. — Я вот что подумал: заходить вы будете с четырех направлений?
—
— Отсюда, отсюда, отсюда и отсюда, — пальцы Андрея Андреевича обозначали направления штурмовых групп, проникающих в БЖРК. — Только в одном месте получается несостыковка, в генераторной они могут запереться, и тут у твоих людей будет заминка. Сам понимаешь, чего она может стоить.
— Понимаю, — сказал полковник. Он действительно понял, чем эта заминка может закончиться.
— Ты подсади человечка на крышу этой генераторной, — палец Журавлева уперся в крышу вагона. — Пусть сделает отверстие кумулятивным зарядом и поддержит наступающих, как говорится, огнем и маневром.
— Есть у меня кандидат, как раз для него задание.
— Вот и хорошо, выполняй. — Генерал протянул на прощание руку, полковник, пожав ее, вместо того чтобы идти, неожиданно попросил: — Разрешите возглавить штурм?
Журавлев внимательно посмотрел в лицо полковника и почти с отеческой усмешкой произнес:
— Что, еще не навоевался? Ладно, воюй.
Подготовка к основной фазе операции, к штурму, заняла не особо много времени. Кроме танкистов, которым следовало начать первыми, все более или менее были в курсе своих основных целей и задач. За последние полчаса цели и задачи были окончательно утверждены, детали обговорены, наступило время действия.
Капитан-связист, включив радиостанцию, поднес ко рту черный прямоугольник микрофона, начал перекличку подразделений.
— Мастодонт?
— Мастодонт — полная боевая готовность, — ответил командир танкового взвода.
— Арган?
— Арган-1 готов. Арган-2 готов, — последовали ответы операторов-лазерщиков.
— Мушкетеры?
— Мушкетеры готовы, — сжимая рукоятку „В-94“, за всех ответил командир группы снайперов, проведший за пять минут до этого свою перекличку.
— Арбалетчики?
— Арбалетчик-1 готов. Арбалетчик-2 готов, — ответили командиры подрывных расчетов.
— Легионеры?
— Легионеры готовы, — последовал ответ полковника Маковцева. Весь отряд „Альфа“ был поделен на пять небольших групп по числу вагонов. Бойцы были облачены в бронежилеты, титановые шлемы. Впереди идущий держал в левой руке небольшой противопульный щит, в правой — пистолет Макарова. Остальные были вооружены портативными пистолетами-пулеметами „кипарис“, одним из лучших образцов оружия для боя в замкнутом пространстве.
Лишь одна группа отличалась от других. Впереди стоял верзила под два метра ростом — капитан Валерий Новодворские за спиной у него была приторочена кумулятивная мина размером с тарелку НТВ, руки его сжимали торец толстого пластикового шеста, который за ним держали
— Все в полной боевой готовности, — наконец доложил связист генералу Журавлеву.
— Ну что ж, операцию „Осада Карфагена“, думаю, можно начать. С богом, — без всякого пафоса сказал Андрей Андреевич.
— Хоп, — произнес условную фразу в эфир связист.
И в следующую секунду гулко ударили танковые пушки.
Выстраивающиеся, как на параде, группы отряда „Альфа“ не веселили взор Сергея Луницкого. Его настораживало то, что антитерры даже не пытались прятаться и маскироваться. Построившись пятью колоннами, они стояли во весь рост, как будто собрались грудью броситься навстречу пулеметному огню. Это было не похоже на высококлассных профессионалов. Значит, не могло быть правдой.
Он снова припал к перископу, стараясь разглядеть подвох, увидеть направление опасности, главного удара. Выстрелы танковых пушек слились в один звук со взрывами. „Началось“, — единственное, что успел подумать Сергей.
Танкисты сработали на „отлично“. Четыре танка „Т-72“ выстрелили одновременно в неприметные вагоны-теплушки с надписями на бортах „Аварийная“ и „Ремонтная“. В каждый вагон влетело по два тяжелых стодвадцатипятимиллиметровых осколочно-фугасных снаряда. В следующую секунду огненные кусты поглотили пустые вагоны, разбросав их обломки да содержимое, мгновенно покончив с отрядом прикрытия.
Едва обломки раскуроченных вагонов рухнули на землю, сразу же сработали лазерные установки „Арган“. Растопыренные, как пальцы, цилиндры пусковых установок выплеснули наружу импульсы спиц лазерных лучей вишнево-красного цвета.
Вслед за „Арганами“ ударили крупнокалиберные снайперские винтовки. Из длинных стволов вырывались метровые снопы пламени, это горела целлюлоза, освобождая от своей опеки смертоносные пули „Саморез“.
После снайперского залпа штурмовые группы бросились на приступ…
Танковые выстрелы слились в один звук с разрывами снарядов. Сергей Луницкий дернулся, отрывая лицо от перископа, и почти по-звериному зарычал.
— Вот так, значит, падлы!
В следующее мгновение в правом глазу, прижатом к резиновому наглазнику, вспыхнула красная вспышка.
— А-а! — заорал Сергей, хватаясь за лицо, в правом глазу горело адское пламя. Он рухнул на металлический пол, держась за поврежденную глазницу, но почувствовать боль не успел. Неповрежденный левый глаз зафиксировал, как державшегося двумя руками за верхнюю часть лица Щегла неведомая сила отбросила от окна, Щегол отлетел к противоположной стенке, ударился о нее и рухнул возле Сергея, дернулся и затих. С уголка рта стекала тонкая струйка крови, а в центре груди, прикрытой жестким бронежилетом, образовалось большое отверстие, из которого струился дымок.