Проект-Z
Шрифт:
— Вот и господин Ройлум, — обернувшись на гостя с улыбкой сказал первый секретарь посольства Майк Джеферс. Ройлум был знаком с ним.
Джейн закрыла за гостем двери и ушла. Ройлум посмотрел на второго человека сидящего рядом с Майком.
— Проходите, господин журналист. Присаживайтесь.
— Благодарю вас, — сказал Ройлум и присел в предложенное кресло.
Второй американец продолжал наблюдать за журналистом, затягиваясь уже почти докуренной сигарой.
— Позвольте вам представить специального
— Очень приятно, — сказал Ройлум.
— Взаимно, — с легким поклоном ответил Джордж.
— Господин Ройлум, журналист газеты «Вперед смотрящий», — представил гостя Майк.
Новые знакомые еще раз раскланялись.
— Итак… — начал было Майк, но вдруг задумался, решая с чего лучше начать.
— Отбросим в сторону ненужные реверансы и поговорим начистоту. Как взрослые и неглупые люди. Вы не возражаете?
— Нет. Не возражаю, — ответил Ройлум, оставив без внимания причисление себя к роду человеческому.
— Мы несколько обеспокоены теми статьями, которые вы написали за последние полгода, — сказал Майк.
— Только работа, ничего личного, — с улыбкой ответил Ройлум. — Вы же понимаете, что все это написано на заказ. Рынок диктует свои условия.
— В общем-то мы и не сомневались, что вы лично ничего не имеете против Соединенных Штатов, — улыбнулся Джордж.
— Что значит лично? — спросил Ройлум. — В общем-то… наверное… скажем так: не все, что делают Соединенные Штаты на Фербисе, я одобряю. Как не одобряю многие поступки землян. Вы слишком самонадеянны и самоуверенны, оправдывая это развитием своей цивилизации. Ваша страна более, чем кто либо.
— Это очень маленькая проблема, — улыбнулся Джордж. — Я тоже не все одобряю.
Вы сказали, что спрос диктует предложения. Как вы посмотрите на то, что ведущая газета Земли… скажем «Нью-Йорк Таймс»… предложит вам работу.
— Работу? — Ройлум поднял брови домиком. — В качестве кого, позвольте узнать?
— В качестве собственного корреспондента в Альвероне. У газеты здесь солидное представительство. На время сотрудничества возьмете себе псевдоним, чтобы не портить отношения со своей газетой, а когда пожелаете сможете открыться. Что вы на это скажете?
— Собственный корреспондент обычно работает на одно издание, — сказал Ройлум.
— Я же говорю, что вы будете писать под псевдонимом. И никто кроме нас троих не будет знать вашего настоящего имени.
— Здесь аванс, за первый месяц работы и подъемные в размере месячного вознаграждения, — первый секретарь посольства положил на столик пластиковую карточку. — На карточке десять тысяч альверов. Любое представительство земного банка выдаст вам деньги альверах или любой валюте Земли по вашему желанию.
Ройлум взял в руки карточку, повертел ее между пальцев.
— Первого числа каждого месяца на ваш счет
Ройлум тщательно пытался скрывать чувства, переполнявшие его, но… его собеседники были слишком опытны, чтобы не заметить этого.
— А в качестве первого редакционного задания, — продолжил Ремингтон, — напишите для своей газеты статью о том, что в общем-то зря все так накинулись на землян и на Соединенные Штаты в частности. Что не все так уж у них и плохо. Тем более что цивилизация достигла вершин во многих сферах человеческой деятельности, науке, технике, права, социальной защиты…
Ремингтон замолчал, молчал и Ройлум.
— Все стараются продать свои услуги, — наконец сказал журналист. — Все зависит от того, кто что умеет делать. Я умею писать. Поэтому… — Он снова выдержал паузу. — Тем более что я с вами согласен. Слишком уж все набросились на землян. Так что мне даже не придется вступать в сделку с совестью.
— Я рад, что мы с вами нашли общий язык, — сказал Джордж. — Надеюсь, мы оправдаем надежды друг друга.
Двери распахнулись, в комнату вошла Джейн.
— Джейн, проводите нашего гостя, — сказал Майк.
Ройлум ушел. Майк достал бутылку виски «Балантай» и два стакана. Он поставил стаканы на столик перед Джорджем, бросил в них по паре кубиков льда и на треть налил виски. Ремингтон взял стакан и сделал маленький глоток.
— Не слишком ли легко он согласился? — спросил Майк.
— Все в порядке, Майк, — ответил Джордж. — Вы сами всегда говорили, что каждый имеет свою цену. И политик, и проститутка. Нет разницы между землянином и фербийцем. Разница лишь в сумме. С какой стати журналисту быть исключением?
В сквере перед церковью было солнечно и пустынно. На второй от храма скамейке сидела молоденькая фербийка и тихо покачивала коляску. Неподалеку забавный карапуз, пяти лет от роду, игрался с пластиковым самосвалом. Монлис сидел на ближней от храма скамейки, на противоположной от мамаши стороне дорожки и с умилением наблюдал за семейкой. Из храма вышел Салис, за ним священник землянин. Шли они неспешно, по пути о чем-то разговаривая.
Шальшок встал со скамейки и сделал шаг на встречу.
— Здравствуйте, — сказал Монлис.
Он было дернулся, чтобы протянуть священнику руку, но вовремя опомнился и сделал вид что поправляет под тофрагой кобуру.
— Здравствуйте, — со сдержанной улыбкой ответил священник.
— Вот это и есть тот самый Монлис, — сказал Салис. — Мой напарник и друг.
— Наслышан, наслышан, — сказал священник. — Оправдывайте имя свое. Монлис на древнефербийском значит победитель.
— А это отец Федор, — продолжил Салис. — Уже двадцать лет на Фербисе, несет слово Божие. Он нам может о многом рассказать и поможет во многом разобраться.