Профессионал
Шрифт:
Он смотрел на меня как на умалишённую, которая пыталась дать ему отпор. Так почему мне не было страшно? Нет, я была в ярости на него и на своё неподконтрольное тело. Новая попытка оттолкнуться пятками.
Свободной рукой он обхватил мою талию и притянул назад к себе, шире разведя мои бёдра.
Его взгляд опустился вниз, глаза широко раскрылись перед тем, как прищуриться.
В промежности я ощущала прохладный воздух, одновременно обнаружив, что полы моего халата распахнулись. Всё ниже пояса было выставлено
Под его взглядом я была слишком ошарашена, чтобы реагировать. Его веки отяжелели, ноздри раздувались. Широкая грудь с трудом раздувалась с каждым вздохом. Голая ниже пояса я не имела никакой возможности прикрыться. Я переплетала руки, чтобы освободить запястья, пока не заметила его взгляд.
Тёмный, голодный, обжигающий. Опасный. Как и раньше, я почувствовала себя его добычей.
Мой гнев ослаб. Как только моё тело под ним расслабилось, он коротко кивнул, словно я доставила ему удовольствие, а его свободная рука опустилась на моё обнажённое бедро. Кожа на коже. Этот контакт заставил его застонать, а я задрожала от электрического ощущения тепла этой грубой ладони. Разве я не мечтала, чтобы эти руки меня всюду массировали?
Охваченная дрожью, я смотрела, как он передвинул свой большой палец от бедра к моей промежности. Кончиком пальца он провёл по краешку завитков. Это было так медленно и неожиданно, так нежно, что я не смогла сдержать стон.
Он прикасался ко мне будто бы... с благоговением.
Следов железного самоконтроля на его лице больше не было видно, вместо этого он выглядел... потерянным.
Наверное, и я в тот момент выглядела так же.
Его член в брюках дёрнулся, привлекая моё внимание. Эта длина и тяжесть заставили мою киску сжаться.
Я проворковала:
Севастьян?
– одновременно качнув бёдрами.
– Что ты со мной делаешь?
– Каким-то образом он меня зачаровал, заставляя внутри ощущать пустоту и отчаянье.
Второй раз за ночь я приближалась к оргазму.
По-прежнему сосредоточившись на моей промежности, он заговорил по-русски, что-то вроде того, что нельзя ожидать, что он сдержится в такой ситуации. Что никто не может этого от него ожидать.
Никогда в жизни я не была так сбита с толку.
Ты... ты собираешься меня поцеловать?
Он прохрипел:
Ты хочешь, чтобы твоим ртом обладал такой как я?
– Перстень на его большом пальце сверкал во время этих медленных движений.
Хороший вопрос. Я ответила на него, когда с губ слетел мой ответ:
Попробуй и узнаешь.
Думаешь, я остановлюсь на поцелуе?
Полагаешь, я хочу, чтобы ты останавливался?
Этот ответ, казалось, вывел его из оцепенения. Будто обжегшись, он отдёрнул руку, а потерянное выражение на лице трансформировалось в отвращение. И вновь он приказал:
Прикройся.
Сейчас он был также разъярён, как и я несколькими минутами ранее, но я совершенно не понимала, в чём тут дело.
Я одёрнула полы халатика, пока русский поднимался на ноги.
Когда он схватил меня за руку, поднимая с земли, здравомыслие ко мне вернулось та Натали, которую я знала всю свою жизнь, решила снова к нам присоединиться.
Что за сумасшествие меня только что одолело? Дрожащими руками я стиснула свой халатик. Я позволила прикасаться к себе этому мужчине, этому незнакомцу, да ещё и поощрительно качала бёдрами.
Если бы он попытался трахнуть меня прямо на земле, то думаю... думаю, я бы ему позволила.
Стиснув моё плечо в кулаке, он потянул меня вперёд.
Если побежишь я тебя поймаю. Это моя работа.
– Глазами он поймал мой взгляд.
– А потом я опрокину тебя через колено и как следует отшлёпаю твою шикарную задницу, чтобы ты поняла, что к чему.
В этот момент я споткнулась, но он вовремя меня подхватил. Выпрямившись, он скривился, уставившись на мою подпрыгивающую грудь.
Без лифчика в шёлке. Никакой пищи для воображения.
Я не убегу, если ты перестанешь меня тянуть! Я не хочу с тобой ехать. Я знаю, кто ты такой. Ты мафия. А значит, мой отец тоже.
– Отрицай, отрицай! Рассмейся мне в лицо.
Севастьян стиснул зубы и потащил меня за собой быстрее.
Не отрицает. Мой отец, этот человек и пилот были членами мафии.
Ты не заставишь меня к нему отправиться ой!
– Мою ногу пронзила внезапная боль я наступила на колючку.
Не сбавляя темпа Севастьян подхватил меня на руки, словно пушинку.
Мне ничего не оставалось, кроме как обнять его за шею.
Ну, подожди, я не хочу в это вляпываться!
– Мой рот находился в каких-то сантиметрах от его горла, от его вздрагивающего адамова яблока. Я впитывала его тепло, могла чувствовать биение его сердца, которое усилилось, хоть он больше и не бежал, когда я проворковала:
Севастьян, пожалуйста.
Тебя уже поймали, - он словно вынес приговор.
Мы миновали поле. В отчаяньи я прошептала:
Pozhaluista, net.
Наталья, - прохрипел он.
– Я тебя не отпущу. Я не могу. Смирись.
Когда мы добрались до самолёта, пилот при виде меня задрал брови. Я могла лишь догадываться, о чём он думает. Я, на руках у Севастьяна, волосы растрёпаны, соски торчат.
Когда блондинчик плотоядно оскалился, Севастьян буркнул по-русски:
Ты скалишься на его дочь? За это мне придётся принести ему твои глаза.
Пилот сглотнул; я ахнула. Я совершенно точно понимала, что Севастьян был способен на такое зверство.
А потом он понёс меня вверх по ступенькам. Чёрт, чёрт, чёрт! Господи, это взаправду!