Профессиональный оборотень. Книги 1-10. Компиляция
Шрифт:
– Какая наглость! – возмутилась я. – Больше он ничего не хочет?
– Хочет. Заодно он выставил нам счет за разрушение больницы, травму челюсти и моральный ущерб.
Вэк… Мне стало неудобно.
– А что теперь скажет шеф?
– Шеф с самым мощным переходником отправился за остальными. Ему достаточно было произнести одну фразу: «Зарплату вы не получите и больничные тоже!» – чтобы у симулянтов разом вправились мозги. Все вздохнули и согласились вернуться на Базу.
– Вот он, самый эффективный метод лечения, – признала я. – А как агент 013?
– Доволен жизнью и отдыхом! Похоже, он единственный, кто максимально выгадал на всей этой авантюре. Обещал проведать тебя после обеда и принести книжку о передовых методах лечения шизофрении. Уверял, что тебе поставили правильный диагноз, он давно об этом предупреждал…
– Убью.
– Договорились. Пошли пить чай, милая…
Так что в целом все опять закончилось хорошо. Разве что санитары приехали еще раз и забрали хоббита Федора. Он один действительно оказался подвержен приступам глубокой депрессии и единственным, кто и вправду нуждался в лечении.
Завистливые хоббиты провожали его с мрачными лицами, показывали кулаки и опускали большой палец вниз, недвусмысленно демонстрируя, что его ждет по возвращении. Он не попал в лечебницу вместе со всеми только потому, что был слишком ленив и апатичен, чтобы симулировать «глобальную усталость». Вот так обычно и получается, что по-настоящему больные живут среди нормальных, а здоровые – в психушке…
Я еще подумала напоследок, что База и есть чистой воды психушка, поскольку все мы здесь немножко сумасшедшие. А потом поняла, что была неправа. Мы просто очень разные и непохожи на других, но ведь это же не преступление и не отклонение от нормы? Зато, если где-то беда, если кто-то во всем мире нуждается в помощи, мы всегда рядом, «оборотней» не приходится просить дважды, и отступать мы не умеем. Потому что мы – герои! Потому что люди всегда нуждаются в подвиге и сказке! Потому что…
– Как ты себя чувствуешь, Алиночка? – Бесцеремонно прервав гордый ход моих мыслей, в комнату, как всегда без стука, ввалился кот. В лапе он держал пакетик с апельсинами, а выражение морды имел высокомерно-снисходительное. Я сразу вспомнила все…
– Встань к стеночке и не шевелись, я быстро!
Спрыгнуть с кровати, как есть – в пижаме и босиком – кинуться через кухню в прихожую, выхватить из висящей у двери кобуры старый добрый кольт и, развернувшись, по-ковбойски, от бедра, нажать на курок…
– Что за подстава?! – на третьем сухом щелчке опомнилась я.
Алекс, не оборачиваясь, пояснил из кухни, что это он разрядил оружие. Котик молча вытер лапкой холодный пот. Я посмотрела на них обоих и нервно хихикнула, а уже через минуту мы все трое хохотали как сумасшедшие. Что с меня взять? Но я так люблю вас, напарники…
7. Архивы оборотней
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Я выдвинула ящик кухонного стола, достала самый большой нож и задумчиво взвесила его в руке. Пожалуй, нет…
Взяла второй. Подлиннее, с зубчатым лезвием. Подержала в руках оба. Ну этот еще где-то как-то…
Я справлюсь. В конце концов, не в первый раз, да и заточка стали сейчас все-таки получше, чем в начале прошлого века, а ведь и тогда их резали. Ну-с, и где же ты у меня прячешься?
— И туган тел, и матур тел…[44] — патриотично замурлыкала я себе под нос, доставая из холодильника конский сервелат, подарок родственников из Казани.
Вкуснейшая штука! Но твердая, зараза, как палка. Обычно резать такие вещи я заставляла Алекса, но он еще не вернулся от шефа, поэтому возиться с нарезкой придется самой. Чайник уже вскипел, батон под бутерброды приготовила, осталась колбаса, и тут…
Входная дверь надсадно заскрипела, и в прихожую, как всегда без стука, ввалился толстый Профессор. Опустив мордочку вниз, он мрачно прошествовал ко мне и тяжело сел прямо на кафель, с трудом пристроив массивную задницу в угол между мусорным ведром и стенкой. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять — у Пусика очередная депрессия.
— Отрезать тебе кончик? — заботливо предложила я.
Кот вздрогнул и впервые проявил эмоции — его глаза округлились до размера царских пятаков.
— Чего ты? — густо краснея, смутилась я. — Мама всегда отрезает кошкам кончик колбасы с веревочкой. Никто никогда не отказывался — и игрушка, и еда.
Кот демонстративно положил лапу на сердце. Дважды вдохнул и выдохнул, дабы дать мне возможность еще раз почувствовать себя садисткой и маньячкой. После чего наконец-то перешел к делу:
— Алиночка, нам надо серьезно поговорить.
— Валяй, — предложила я, с трудом напиливая сервелат неровными ломтиками.
— Может, ты отложишь всю эту кухонную ерунду и все-таки выслушаешь меня?
— Может быть. — Я, не оглядываясь, кинула ему кусок колбасы.
Пока агент 013 молча жевал, я успела разложить деликатес на тарелочке и помыть руки.
— Ну что там у тебя? Опять поссорился с Анхесенпой?
Кот посмотрел на меня как на ясновидящую, но ответил, только когда справился с колбасой, а она твердая.
— Я ухожу от нее. Сколько можно? Дети, дом, готовка, служба, уборка, стирка. Даже вынос лотков — все на мне! А ведь я уже не пылкий юноша. Я хотел написать книгу, получить Нобелевскую премию, насладиться фресками Новодевичьего монастыря…
— Кто тебе мешает? — без сострадания буркнула я, потому что подобными стенаниями этот умник может достать кого угодно.
— Она! — патетически взвыл Профессор. — Стоит мне, переделав все дела, сесть за компьютер, как эта озабоченная тут же ложится поперек клавиатуры и чего-то требует!