Профессия – киллер
Шрифт:
Истерики не случилось. Мужики быстренько спрятали эмоции и деловито принялись за работу.
— Надо погрузить этих в багажник. — Славик деловито кивнул на трупы.
Открыв багажник, мы совместными усилиями запихали туда четверых, предварительно забросив далеко в кусты две канистры и кучу каких-то деревяшек. Пятый не помещался — не закрывался багажник.
— Придется посадить на заднее сиденье, — с сожалением констатировал Славик. — Грек, он и мертвый особняком… Не хочет со всеми.
— Это
Я уставился на худое жилистое тело, брошенное возле багажника. Курчавая пышная шевелюра там, где темечко, пропиталась кровью, и теперь его голова была будто бы с рогами: посреди пусто, а с боков жесткие кудрявые волосы торчком в разные стороны. Последняя шутка. Поприкалывайтесь, ребятишки…
Нет, не таким ожидал я увидеть главу боевиков здоровенного административного района. Жестокого, нелюдимого и своенравного. Он должен быть здоровым, красивым, нахальным… Но теперь все равно. Смерть — она всех ровняет.
Когда мы усаживали Грека на заднее сиденье, по шоссе проехал длинный рефрижератор, который подкрался внезапно и коварно выскочил из-за поворота, со скрипом притормаживая на небольшом уклоне.
Все замерли, отвернувшись от дороги. Я посмотрел одним глазом из-за открытой двери и зафиксировал: водила рефрижератора с интересом поглядывает в нашу сторону. Даже миновав нас, он высунул голову из кабины и смотрел, паразит, пока не удалился на достаточно большое расстояние.
«Влипли», — суматошно кто-то крикнул в голове, а вслух я вполне спокойно заметил:
— Кажется, у нас будут неприятности.
— Расслабься, мой френд, — успокоил Славик, подражая Дону. — Транзит: номера дальневосточные.
— Ну, если так, — буркнул я и обнаружил, что, воспользовавшись ситуацией, Славик сел за руль, а Серега прытко занял место рядом с ним.
Что ж, опыт: его не пропьешь. Мне пришлось усаживаться рядом с Греком. Опершись о сиденье, я обнаружил, что чехол практически по всей площади залит кровью. Разорвав тесемки, я задрал вторую половину чехла и отвернул, подтыкая его к трупу.
— Однако, вы здесь напачкали, мужики…
мужики занимались тем же: стягивали чехлы со спинок своих кресел, хотя это была напрасная работа, так как вся машина изнутри была забрызгана кровью. Кровь на стеклах, продырявленных в нескольких местах, и на приборной панели…
я представил, какой у нас сейчас вид — только в ужастике про людоедов показывать… Делать было нечего: машина — это наш единственный шанс убраться подальше от места происшествия и увезти трупы…
Наконец Славик завел двигатель, и машина выехала на шоссе.
— Вы там ничего не прострелили? — придурковато поинтересовался я, хотя было ясно, что машина работает, ничего нигде не течет. Просто что-нибудь ляпнуть хотелось.
— Нет, мы мотор взорвали, — аналогично ответил
— Ага, — согласился я и уставился в окно.
Мы мчались по шоссе, я пялился в окно и осваивался с мыслью о том, что с нами едут пять трупов и один из них сидит рядом со мной. Люди, которые еще совсем недавно двигались, дышали, строили какие-то планы. Каждый — личность, каждый — ярко выраженная индивидуальность. Амбиции, стремления, надежды…
Они, наверное, полагали, что очень ловко все устроили: киллеры завалили Дона, а они киллеров. Концы в воду. Точнее, в землю.
Так же и мы сейчас полагаем, что очень круто все провернули, всех обманули, перехитрили… Но мы не идиоты. Мы команда другого разряда: у двоих большой опыт оперативной работы, а у третьего за плечами пять лет странной войны.
Я бы, например, наверное организовал контроль за проведением акции по устранению внезапно поднявшегося конкурента. Посадил человечка на водокачку или еще что-нибудь в этом роде. И уж обязательно спустился бы в яму, чтобы лично проверить, кто сидит в машине…
А Грек? Ведь он тоже, судя по всему, мужик тертый и далеко не идиот. Идиот не потянет здоровенный административный район. Тут только на одно взаимодействие надо кучу мозгов.
Грек лет десять или что-то около того сколачивал свою бригаду — собрал по крупицам, иногда ценой чьей-то крови — и многого добился. Он имел почти неограниченную власть на периферии. Только предприятия Дона немного мешали, но его грек достать не мог — не по зубам птичка.
Я посмотрел на Грека. Он сидел в позе спящего человека — голова на груди, руки скрещенные на животе: сильно устал и спит…
Спи, Грек. Тебя все равно бы укокошили. Может быть лишь чуть позднее. Тебя очень многие не любили за своенравность и злобную сущность, судя по тому, что я слышал. Вот так.
Судьба — загадка. Ты почти всемогущ, у тебя все есть, что пожелаешь, в руках твоих сосредоточена большая сила и власть, которая ставит тебя над законом. Ты распоряжаешься жизнями других только потому, что тебе так выгодно.
Но вот в четко отлаженную и бесперебойно работающую систему просачивается одна маленькая случайность. Малю-ю-ю-юсенькая…
Вовремя проснулся один умелый парень, который, кроме всего прочего, хорошо ориентируется в темноте. Потом к этой малюсенькой случайности прилепляется еще одна такая же: радиостанция, которой пользуются раз в год, но именно этот раз вдруг становится важным, роковым. Однако могли ведь не услышать и не узнать о ловушке на дороге, но — совершенно случайное совпадение частот…
Камешек, брошенный тобой на горной круче, катится вниз, обратно, увлекая за собой другие мелкие камешки и создавая таким образом камнепад, который внезапно убивает тебя…