Профессия: переводчик

Мирам Геннадий Эдуардович

Можно и по-английски сказать "be careful, "do not

stumblе", "do not hurry" и пожелать "pleasant appetite" - все

это будет правильно с точки зрения правил лексико-грам-матической сочетаемости английского языка, но "так не говорят"!

Различие иногда, казалось бы, и небольшое - мы пишем "Входа нет", американцы - "Do not enter", мы пишем "Пос¬торонним вход воспрещен", а они - "Staff only", но оно сра¬зу бросается в глаза. Как-то наши лингвисты от Аэрофлота перевели "Служебное помещение", как "Service Room", и сразу не стало отбоя от иностранцев, которые вполне ло¬гично принимали эту комнату за "бюро обслуживания".

Как-то давно я, тогда молодой и наивный выпускник

Иняза, спросил у американца мнение о моем английском. Вежливый американец ответил в том смысле, что в общем-то все хорошо, но "phrasing is a bit unusual". Я запомнил этот деликатный отзыв на всю жизнь и стараюсь с тех пор посмотреть на себя со стороны. Как звучит мой англий¬ский? Как русский у чукчи из анекдотов? Или все-таки не¬много лучше?

Услышать себя со стороны, поверьте, очень не просто, но это абсолютно необходимо, особенно переводчику. И не очень полагайтесь при этом на мнение иностранцев -это, как правило, воспитанные и деликатные люди и горь¬кой правды вы от них не услышите.

Различие "узуальных структур" разных языков часто бывает очень тонким, трудно уловимым для иностранца, но если его не учитывать, может получиться и смешно, и грубо.

Один мой знакомый чех сказал, что прочел роман "Боги хотят пить", имея в виду роман А.Франса "Боги жаждут". Американский студент, учивший русский, говорил, уходя: "Имейте хороший день" (have a nice day) и предлагал "ис¬пользовать ступеньки" (use the stairs), а не подниматься лифтом.

Избегайте дословности, особенно в сфере эмоциональ¬ных, экспрессивных высказываний или императивов. Вос¬питанная английская дама, которая восклицает "shit!", на¬пример, уколовшись иголкой при шитье, хочет сказать, в

худшем случае "Черт!", а совсем не то, что приписывают ей некоторые переводчики телевизионных фильмов. Я видел в центре Киева рекламу нового телевизионного канала на украинском с призывом "Спостерегайте нас!", что означает "наблюдайте за нами", а уж никак не "смотрите нас". Это опять буквальный перевод с английского (Watch us) - анг-личане и американцы, как известно, телевизор не смотрят, а "наблюдают" (по-украински "спостерегають").

Нужно постоянно помнить о различии культурных и этических традиций. В фильме об американской тюрьме меня поразила скудость неформальной лексики заключен¬ных - один уголовник кричал своему сокамернику, кото¬рый только что его чуть было не зарезал: "Fuck you!" И все! А представьте, что мы услышали бы в подобной ситуации в нашей тюрьме?!

Если помните, говоря выше о речевых клише, я утвер¬ждал, что переводчик не должен изучать иностранный язык, заучивая клише, а теперь вот говорю об их важности. Нет ли здесь противоречия? Думаю, что нет. Речевые кли¬ше и штампы, выражающие наиболее "ходовой" лексиче-ский слой языка, знать переводчику совершенно необхо-димо, однако их изучение должно происходить на фоне прочно усвоенных правил лексико-грамматической соче-таемости.

Заканчивая эту тему, я хотел бы коротко коснуться еще двух ее аспектов, имеющих значение для перевода. Во-первых, узуальные фигуры присущи речи не только бытовой, но и профессиональной. По неясной причине определенные слова и выражения вдруг становятся очень популярными среди представителей той или иной профес¬сии, и если кто-либо вдруг использует вполне нейтральный синоним, то он прозвучит явным диссонансом. В речи англоязычных чиновников из таких междуна-родных организаций, как Всемирный банк, Международ-ный валютный фонд и им подобных "обязательство (сде-лать что-либо)" - это всегда "commitment", "льгота" -"in¬centive", "иностранцы" - "expatriates". Это не означает, что нельзя пользоваться синонимами (obligation, relief, foreig­ner). Можно, но как-то "не комильфо". А иногда могут и не понять, если английский для них не родной. Вопрос тут не в правильности употребления терминологии, а в следова­нии своего рода "моде".

Так у нас вдруг стали говорить "проплатить", несмотря на то, что этой формы нет в словарях. Говорят, и все тут. Просто имейте это в виду - знание такой "речевой моды" может оказаться полезным для переводчика. Лучше, если вы будете говорить "на их языке".

Во-вторых, при переводе клишированных словосочета­ний, многие из которых идиоматичны, нужно остерегаться их "обыгрывания" в дальнейшем.

Например, русский докладчик говорит: "Яблоко от яб­лони недалеко падает", переводчик совершенно правильно переводит, используя эквивалент этой поговорки "Like father, like son" ("какой отец, такой и сын"), но докладчик продолжает говорить про яблоню, что была, мол, червивая и т.п. Вывернуться здесь можно, продолжая английскую аналогию (отец, мол, был плохой), но можно и растеряться и начать говорить про яблоню, что вызовет по меньшей мере недоумение англоязычной аудитории. Будьте осто­рожны.

Английское выражение "Beat about the bush" - "ходить вокруг да около" (дословно: "бродить в кустах") причинило немало неприятностей переводчикам. Говорят, Никита Сергеевич Хрущев очень разгневался, когда американский президент сказал ему (в интерпретации переводчика), что он бродит по кустам. Переводчика, говорят, выгнали, и поделом - такие распространенные идиомы надо знать или хотя бы не переводить дословно.

Но в продолжение нашей темы я хочу рассказать о бо­лее сложном случае. Исходный текст звучал так: "We seem to beat about the bush and the bush is thick", т.е. говорящий стал развивать идиоматическое выражение и переводчику пришлось выкручиваться. Насколько я помню, он сказал "Мы, похоже, ходим вокруг да около, и это естественно,

так как дорога трудная". Вот так. Будьте внимательны, пе­реводя речевые клише, особенно идиоматические!

А в общем случае ситуация с означиванием языковых единиц выглядит следующим образом:

• широкое значение в рамках общеязыковой конвен­ции и общие правила лексико-грамматической соче­таемости и на этом фоне;

• частное значение в "малой конвенции" и определенная выборка устойчивых сочетаний.

В общем случае все, кажется, просто, но когда доходит до конкретных вещей, то увы...

Я навсегда запомнил то, что мне сказал когда-то один Львовский профессор-лингвист старой школы, из тех, что учились в Европе и свободно говорили на трех-четырех языках, из тех, что считали (по-моему, справедливо) лин­гвистику одним из разделов философии. Я тогда занимал-ся так называемой квантитативной лингвистикой, пытаясь

поверить алгеброй гармонию". И вот, говоря о моем док­ладе, он сказал "Це добре, що ви тут пiдрахували, i навiть корисно, але, розумiете, мова це о!"' И он широко развел руки.

На этой ноте давайте перейдем к следующей теме, к пе­реводу и попытаемся понять, чем же мы, переводчики, собственно, занимаемся, зарабатывая свой хлеб.

Это хорошо, что вы здесь подсчитали, и даже полезно, но, пони-масте, язык - это о-го-го!

 

Глава 2

Перевод или интерпретация - чем же мы все-таки занимаемся?

Возможен ли перевод с одного языка на другой? Чем от­личается перевод от интерпретации смысла на другом языке? Как трактуют перевод различные теории? Толь­ко ли содержание интересует нас в переводе, или кто такие Бармаглот и Брандашмыг? Отличается ли анг­лийский "гад" от русского?